Посох. Тетралогия
Шрифт:
— Что с ними? — обеспокоенно спросил Курт поворачиваясь.
— Их нет, — ответил меч.
— Исчезли? — деловито спросил Курт.
— Да нет, просто удрали, — усмехнулся посох.
— А кольцо? — спросил Курт. — Хотел бы я знать, где мы будем его искать? Или не будем?
Одна из веток розового куста, покачнувшись, приблизилась к Курту. Он увидел, как распускается цветочный бутон. Быстро… как во сне или в песне. Как никогда в жизни. На чашечке цветка лежало зеленое кольцо.
Высоко в небе послышалось ясное пение рога и топот копыт. Курт вспомнил
— Лаанрон, — тихо, почти благоговейно, сказал Мур. — Вэйэрн Лаанрон.
Курт протянул руку и взял кольцо. Примерился, на какой палец надеть.
— Потом колечко надевать будешь, — прервал его размышления Мур. — Сейчас тебе ноги делать нужно — и поживей!
— Почему? — удивился Курт. — Разве осталась еще какая-то опасность?
— Осталась, — хихикнул Мур. — Самая опасная опасность и осталась. С колдуном ты кое как справился, а с этим…
— Это какая же? — недоверчиво спросил Курт. — Опять издеваешься, да?
— Я над тобой совсем не издеваюсь, — чопорно проговорил посох. — Ты сам этим занимаешься, а я всего лишь наблюдаю за этим захватывающим процессом и стараюсь по мере моих скромных сил подстелить соломки туда, куда ты в порядке эксперимента пытаешься падать.
— Камней ты туда пытаешься подстелить, — пробурчал Курт. — Какая еще опасность?
— Как это — какая? — картинно удивился Мур. — Ты ж такую прорву народу спас. Вот погоди — они как оклемаются, да ка-а-ак все повылезут, да как все бросятся тебя обнима-а-ать… я уж не говорю, сколько там будет всяких прекрасных девиц, жаждущих расцеловать великого героя — и не только расцеловать, разумеется. В качестве Бога ты и не такое мог выдержать, а в качестве всего лишь великого мага тебе столько искренней благодарности живым не перенести.
— Бежим! — ужаснулся Курт. — Скорее!!!
Сказано — сделано.
Когда бывшие несчастные узники злобного чародея, наконец, осознали, что их внезапное исцеление, равно как и разрушение всяческих запоров, клеток, темниц и казематов, не связано с очередными проделками их теперь уже бывшего хозяина — что его и вовсе, как говорится, дух простыл! — они осторожно вылезли наружу. Каково же было их удивление, когда они не застали там даже следов не только колдуна, чего многие втайне опасались, но и того великого героя, который организовал, тщательно спланировал и осуществил все те грандиозные разрушения, каковые их окружали. Единственное, что они нашли — невероятной красоты розовый куст. Однако при ближайшем рассмотрении было выяснено, что он никак не может претендовать на роль героя. Впрочем, куст и не пытался.
В поисках героя бывшие узники набрели на некоего полусумасшедшего прорицателя. Прорицатель долго смотрел в магический кристалл, с умным видом жевал кофейную гущу и, зажмурившись, глотал кактусы.
— Нет, а бороды-то! Бороды! — восклицал Курт, быстро шагая, куда глаза глядят.
— Да! Кто бы мог подумать… — вторил ему Мур. — То есть я-то, наверное, мог… но не подумал. Почему-то. Безобразие. Не то старею, не то за компанию с тобой в детство впадаю. Впрочем, это совместимо.
— Как думаешь, эльфы знали? — спросил Курт.
— О чем? — усмехнулся посох.
— Ну, о том… о том, как все выйдет! — выпалил Курт.
— Думаю, знали, — усмехнулся Мур. — Эльфы, они такие. Суровый народ. Они знают или все, или ничего. А по-другому им скучно.
— А как вышло, что вы меня не предупредили? — спросил Курт.
— Это ты о чем? — посерьезнел Мур.
— Когда колдун соврал, что пленников отпускает, — напомнил Курт. — Это ведь была иллюзия, так? И та девушка… девушка-капкан… ее ведь не было… на самом деле?
— Это… это была невероятная иллюзия, — ответил Мур. — Я был обманут так же, как и ты, Курт. Я тоже видел узников… и девушку.
— И я, — вставил меч.
— Колдун превзошел себя! Да что там — себя… я о таком и вообще не слышал, — смущенно признался Мур. — Речь шла о его жизни. Он старался. Наверное, как никогда, старался. И он был талантлив. Это невероятно. Я ведь тоже ее хотел, эту красавицу. Непонятно, как, непонятно, чем, непонятно, зачем — но ведь хотел! У меня чуть набалдашник не треснул от желания. Никогда не сталкивался с такой сокрушительной иллюзией.
— Хорошо, что все закончилось так, как закончилось, — вздохнул Курт.
— Это ты себя так утешаешь или ты и в самом деле на это надеешься? — ехидно поинтересовался Мур.
Курт порылся у себя в мозгах в поисках достойного ответа — но там не было не только ответа, а и вообще ничего, Курт даже испугался царившей там безраздельной пустоты и поскорей выбрался наружу: не заблудиться бы!
— Нашел куда лазить, идиот, — пробурчал Мур.
Меч молчал: покуда Курт занимался самопогружением, он вновь исчез.
— Закончилась, — объявил Эруэлл. — Битва закончилась. Победа.
Высоко в небе послышалось ясное пение рога и топот копыт.
— Смотрите! — воскликнул Герцог Седой. — Смотрите!
Там, в небесах, на облаке, стоял сияющий конь, и всадник восседавший на нем, трубил в рог, а его облачные одежды развевались, как знамя.
Вся армия Верховного Короля, словно зачарованная, уставилась в небо, неотрывно глядя на это чудо.
Неведомо откуда налетел черный тяжелый вихрь. Он бросился на всадника, силясь смести его. Но всадник привстал в стременах и затрубил — яростно и неистово. И звук его рога, словно удар меча, рассек вихрь на части. Кружась неподъемными лентами, они скользнули куда-то за холмы и упали так, что земля дрогнула. А всадник затрубил вновь. Пронзительно и радостно.