Посох. Тетралогия
Шрифт:
Молодой вздохнул и вытер ладонь, вспотевшую на рукояти меча.
– Перестань за меч хвататься, я скажу, когда пора будет, – проворчал опытный. – Не утомляй руку. И смотри, я за тобой приглядывать буду. Погибнешь сдуру – уши надеру!
Белые маги скрылись. Перед воинством Эруэлла вновь сгущалась непроглядная тьма.
Легкие сгустки, словно бы островки еще большей тьмы, медленно плавали туда-сюда, временами подплывая к самому краю мглы, но в последний момент отступая обратно. Словно
– Ну? Сейчас-то уж – наша очередь? – нетерпеливо спросил молодой воин.
– Может, наша, – размеренно ответил опытный. – А может, и нет. Еще Серые Маги не плясали, ну, эти, которые Беглые… Может, они сперва спляшут. Ты отдыхай пока. Когда драка начнется, отдыхать будет некогда Врагу не скажешь: подожди, я дух переведу! Так что дыши, пока дают.
– Но с той стороны явно что-то… – пробормотал молодой. – Неужто ты не чувствуешь? Там же постоянно двигаются какие-то… не то тени, не то вовсе не пойми что… так и кажется, что они вот-вот…
– Нечего на каждый чих дергаться. Когда какой монстр упадет тебе на голову, ты это почувствуешь, – отозвался опытный.
– Ага, а когда меня съедят, ты мне об этом скажешь, – со вздохом присовокупил молодой.
– Обязательно, – ухмыльнувшись, поклялся опытный. – Я попрошу, чтоб меня проглотил тот же самый монстр, и обязательно доведу эту важную мысль до твоего сведенья. Так что… не переживай.
Тьма надвинулась, приблизилась. Навалилась своей непередаваемо огромной тушей. Из нее слышались вздохи и стоны, вопли и причитания. Тоскливые птичьи крики, казалось, уносили душу. Заунывно выл неведомо откуда взявшийся ветер.
– Лучше бы уж в битву, чем так… – прошептал молодой.
– Терпи, – вздохнул опытный. – Мне и самому от этих стонов и причитаний муторно.
– Нет хуже сражения, чем ожидание битвы, – сказал молодой.
– Да ты, никак, поэт, – ухмыльнулся опытный. – И в самом деле – нет хуже. Особенно если не знать, что это ожидание уже и есть битва. Враг, он ведь нарочно такое делает. Чтоб у нас с тобой душа в пятки ушла. Чтобы мы задрожали. Чтоб у нас руки-ноги затряслись. Тогда ему и сражаться не надо. Он нас голыми руками возьмет. А наше дело – не поддаваться. Страшно тебе, муторно, а ты стой! И терпи! И ухмылку еще на рожу навесь такую, мол подходи, кому жить надоело! И меч держи как следует!
Тьма еще приблизилась. Качнулась в сторону неподвижно застывшего строя…
– Готов? – спросил Линард у Зикера.
– Всегда готов! – ухмыльнулся тот, отбрасывая бутыль с топталовкой.
– Давай! – кивнул Линард, вглядываясь в клубящуюся тьму.
Зикер построил портал, просто прищелкнув пальцами, и тут же шагнул в него. Серебристое мерцание погасло.
– Ну, вперед, ребята! – сказал он своим Беглым Магам. – Не дадим каким-то там Белым оказаться круче нас!
– Не дадим! – дружно поддержали его бывшие Великие Магистры Ордена Черных Башен.
Они не стали, подобно Белым Магам, красиво взлетать в воздух. Просто на клубящуюся, навеянную Го-лором тьму вдруг
– Оннер! – яростно взревел Линард, взметывая меч, и одного этого крика оказалось достаточно, чтоб войско не бросилось прочь, не разбирая дороги, топча и давая друг друга.
– Оннер! – вслед за ним вскричал и Эруэлл, выхватывая меч из ножен. И в голосе Верховного Короля, быть может, впервые столь ясно, полно и несомненно прозвучала могучая королевская воля, обнимающая собой страны и покоряющая народы.
– Оннер! – ревел и стонал строй, сотрясаемый неведомым страхом. Но ни один воин не сделал и шагу назад. Как можно, когда король – вот он, с мечом в руке, И пришедший из старины полководец Древнего Оннера – тоже. Уставить невидящие глаза на враждебную, истекающую страхом тьму, сжать меч в руке, до боли, до судорог – сжать… и реветь, орать, выхрипывать то единственное, что держит и сплачивает, дает надежду и силу… держаться за слово, как за руку, держаться за это священное имя… и выдержать. Выдержать! Выдержать!
Все выстояли.
– Аргелл!
– Рионн!
– Анмелен!
– Балурса!
– Лангиари!
– Джанхар!
Один за другим гремели голоса королей, полководцев и воинов, выхватывались из ножен мечи, и колдовской страх отступал перед мощью единого воинского духа.
А потом певучим громом грянули копыта, и огненная конница, ведомая белым всадником, бросилась на врага, в клочья разрывая надсадную тьму.
– Облачный Всадник! – заорали воины. – Фрегонн! Фрегонн с нами!
Еще миг – и все кончилось. Изорванные клочья тьмы безвредно пали наземь.
Зикеровы маги стояли посреди поля, густо усеянного пеплом. Огненная конница исчезла.
– И сами не наследили, и за Белыми прибрали, – довольно отметил Зикер, доставая из кармана еще одну бутыль с топталовкой.
– Господин Архимаг, – обратился к Зикеру один из его Беглых Магов. – Вы… э-э-э… как бы это поделикатней сказать… у меня есть опасение, что вы спиваетесь…
– Триста лет спиваюсь, все никак не выходит, – с грустью вздохнул Зикер. – Ничего, вот Голора завалим – авось выйдет…
И подчиненный только руками развел. Если начальству угодно спиваться – что ж тут скажешь? Остается лишь надеяться, что то, чего за триста лет достичь не удалось, в ближайшее время все же не случится.
– Вот-вот, – кивнул Зикер. – Надейся. Надежда – замечательная штука. Просветляет и упорядочивает жизнь. Надежда – весьма полезное для черного мага упражнение. Даже если он уже стал серым – все равно полезное.
Орден Беглых Магов поднялся в воздух и медленно поплыл обратно.