Посол мира
Шрифт:
Вот облака кончились, и сзади в фонарь кабины ударил солнечный свет. Внизу простиралась тёмная водная гладь, - там, на уровне моря, солнце уже село, но здесь, в вышине, его лучи еще окрашивали плотный слой облаков над головой в багрово-оранжевые цвета - красивое зрелище, даже жалко, что нет времени полюбоваться...
Капитан Ходжин потянул штурвал на себя - но самолет не поднял нос, а продолжал терять высоту с прежней скоростью. Хотя все шесть движков работали нормально - что подтверждали приборы. Уменьшить тягу, и снова потянуть штурвал! Ничего не произошло. Что случилось, черт побери?
– Роб, мы проскочили эшелон дозаправки, я потерял наш танкер - по-прежнему спокойно доложил штурман, даже не подозревая о нештатой ситуации
Да что за дьявольщина?! Мы попали в воздушную яму?
– пытался сообразить Ходжин - область разреженного воздуха? С тяговооружённостью реактивного стратега, и не в горах, а над равномерно прогретым морем - это даже не смешно! Да и не бывает таких огромных воздушных ям, мы бы её давно проскочили... или бывает?!
– Рон - обратился он ко второму пилоту - помоги вытянуть штурвал...
– Парни, а мы куда вообще летим?
– забеспокоился штурман - нам вверх надо, а не вниз!
Что будет, если самолет попытается лететь прямо, но при этом задрав или опустив нос - срыв воздушного потока на крыле и резкое уменьшение подъемной силы. Что будет, если в турбореактивном двигателе (особенно с осевым компрессором - центробежки этим меньше грешат) выйти на режим, где обороты турбины не соответствуют скорости потока воздуха через компрессор - то же самое: лопатки (миниатюрные подобия крыла) оказываются на углах срыва в набегающем потоке. Предельный случай этого явления, называемый "помпаж" (хлопки, вибрация, даже подобие взрыва в двигателе и его разрушение), был в 1956 году уже известен (как и меры, позволяющие его избежать), а вот срывной режим (без упомянутых проявлений) изучен мало. И тем более, еще не знали, что граница устойчивой работы компрессора динамическая - может не только ощутимо меняться от условий полета и режима работы двигателя, но и от динамики (то есть, скорости) их изменений. Приборы не показывают ничего подозрительного, обороты в норме (ротор турбины имеет слишком большую инерцию, чтоб сразу их сбросить) - а тяга быстро падает, за счет того, что за соплом реактивного двигателя вместо прямого течения, создающего импульс тяги, бьется закрученный вихрь. Причем у многомоторного самолета вполне возможен случай, когда часть двигателей ещё работает штатно, а часть - уже в срыве. И экипаж не может понять, что происходит - кажется, что все в норме, еще чуть-чуть и самолет подчинится, перейдет в горизонтальный полет. А счет идет на секунды, и уже не остаётся запаса высоты! (прим.авт.
– по мнению автора, именно так погиб Гагарин, в нашей истории).
– Мейдей-мейдей-мейдей! Это "Инкспот-59"! Мы потеряли управление! Нас затягивает в какую-то аномальную воздушную яму!
Это было все, что успел крикнуть капитан Ходжин в радиоэфир на частоте своего самолёта-заправщика, до того как его В-47, пикируя под крутым углом, врезался в воду. Но что еще могло прийти на ум опытному пилоту - при виде того, как совершенно исправный (как ему казалось) самолет вышел из-под контроля, будто какая-то непонятная сила выкачала вокруг весь воздух?
Президент США Д.Эйзенхауэр. Вашингтон, Белый Дом. Вечер 11 марта 1956.
"Сломанная стрела" - Господь, сделай чтоб это оказалось именно так!
Бессонная ночь и безумный день...
Вчера в полночь, на экстренном совещании Комитета Начальников Штабов, "фуражки" из САК только и могли, что блеять что-то невнятное. Про... теряв свой самолёт, и прикинув по карте, куда он мог долететь на остатках топлива (которого у него оставалось еще на четыре с лишним часа), хотя бы и в один конец, и, вспомнив про Париж и Порт-Артур, эти параноики пришли в ужас и сначала на полном серьёзе пытались рассматривать версию "самоволки с целью мести" (понятно - кому!) и "побега" (тоже понятно -
Итак. Наш стратегический бомбардировщик с двумя Бомбами на борту пропал без вести, поисково-спасательная операция в самом разгаре. Сейчас отряды нашего и британского флотов чуть ли не решетом просеивают воды моря Альборан и Гибралтара, и дальше - на восток (к Италии) и запад (в Атлантику), а французы со своими колониальными войсками роют землю носом в горах Атлас и пустынях Марокко и Алжира. Даже "нейтралы" испанцы прочесывают свою территорию - но пока всё тщетно, не найдено никаких следов или обломков, ни в воде, ни на суше.
Единственно, что установлено точно - это не обычная атака русских. Никто из экипажей трёх оставшихся Б-47 и четырёх заправщиков (экстренно прервавших миссию и вернувшихся на авиабазу Бен-Герир после доклада о "сломанной стреле", от чего на уши встало всё начальство САК) не видел в небе ни чужих истребителей, ни зенитных ракет - ни визуально, ни на радарах (общим числом в семь штук!), и не слышал в радиоэфире никого и ничего постороннего, - ни чужих переговоров, ни чужеродных помех - да и ближайшие советские базы слишком далеко от места катастрофы.
Французики теоретически могли бы... но, во-первых, Париж сейчас совершенно не в том положении, чтобы бросить нам открытый вызов, (а тем более, покушаться на наши Бомбы и их носители!), а во-вторых, несмотря на политические осложнения, у нас достаточно и агентов влияния и просто информаторов во французских политических и военных кругах - о намечающейся операции такого уровня мы бы узнали обязательно. Также, в теории, тут могут быть замешаны и испанцы - известно, что Советы продали каудильо какое-то количество своих "миг-15" - но эксперты клянутся, что это также исключено: полет на пределе боевого радиуса "мига" с подвесными топливными баками, через зону контроля наших радаров (и британских, в Гибралтаре), при том что время, маршрут и характер "груза" нашего звена В-47 держался в строгом секрете - расследование в Макдилл подтвердило, что эту информацию пилоты всех четырёх самолётов получили не раньше, чем за четыре часа до вылета, и после территорию базы не покидали, телефонных звонков с неё не совершали, и никаких контактов с посторонними (кроме своих офицеров-бомбардиров) не имели.
А главное, при атаке (и боевых повреждениях самолета) последние слова пилота были бы совсем другими!
На столе лежала папка с грифом - "только для Президента". Хотя Эйзенхауэр знал, что с содержанием этих документов знакомы еще те уважаемые джентльмены, которые настоятельно советовали ему отнестись к этой информации предельно серьезно.
"Мы потеряли управление! Нас затягивает в какую-то аномальную дыру в облаках!"
Показания, как положено под присягой, радиста с заправщика борта 52-534 - единственного "свидетеля". Заверенные проверкой на полиграфе (заключение эксперта прилагается - если отбросить заумь: не врёт, или искренне верит, что говорит правду!) - повезло, что у парней из ЦРУ в Касабланке, быстро примчавшихся в Бен-Герир, оказался в наличии этот аппарат.
Ещё один протокол допроса с экспертизой полиграфиста - показания штурмана с четвёртого (замыкающего) заправщика. Примерно за пять минут до выхода из облаков, он видел 52-534 на своём радаре, впереди и внизу - как и положено, заходящего в хвост уже своему танкеру, на той же высоте и в семи милях позади него. После экипаж четвёртого танкера сосредоточился на заправке своего бомбардировщика и куда потом делся борт 52-534 ничего сказать не мог.
И это всё!!
Президент США был здравомыслящим человеком, и крайне скептически относился к версии "пришельцев из будущего" - считая ее не более чем одной из гипотез. До сегодняшнего дня.