Посол на подмене
Шрифт:
— Линк, — позвал Астор парнишку лет тринадцати-четырнадцати на вид, старательно выводящего буквы на бумаге.
— Что, наставник? — охотно откликнулся тот. Он явно был рад вынужденному перерыву. Переписывать доставшийся ему толстенный вариант договора на белавском, согласно которому у Таримана отчуждался западный кусок спорных земель, было откровенно лень. Некоторые обороты он уже заучил наизусть. Мальчик был согласен даже на усложненную полосу препятствий на полдня — срок, который наставник назначал только при самом скверном расположении духа. Н-да… Глупо, наверное, мечтать о синяках и боли в мышцах. Полгода назад он и сам так считал. Посовещавшись с товарищами
— Линк, к завтрашнему полудню мне нужна ответная торжественная речь, — сообщил Астор.
— Опять? — ужаснулся пацан. — А нельзя предыдущую прочитать?
— Чтобы нас обвинили в неуважении? Оставшиеся тут сотрудники посольства уже слышали ее. Эти белавцы слишком большое значение придают словам. Что там у нас в архиве осталось из стенографий приема иных посольств?
— Речь мартнаильцев пойдет? Там строчек пять будет.
— Мало, — досадливо скривился Астор. — Надо хотя бы страничку, чтобы посол увидел — мы готовились.
— Прошлый раз было достаточно, — насупился Линк.
— С прошлого раза чери Трант успел прочесть мне целую лекцию о том, как лучше принять чужака, организовать его досуг, задобрить и отправить восвояси. Правитель очень просил подстроиться под белавскую манеру ведения дел, всучить любой из наделов и покончить наконец с проблемой. Он не переживет, если посол еще потянет время, чтобы решить, на какой вариант деления согласиться и какой кусок выбрать. Честно говоря, я и сам этого не переживу.
— Запереть бы посла в здании, чтобы он дожил до того, как мы подготовим договоры.
— Нельзя. Скандал будет.
— Больше, чем при гибели очередного белавца? — фыркнул Линк. — Никто и не пикнул!
— Почему мы не можем сами поехать с документами в Белавию и там все решить? — подала голос девочка лет одиннадцати с двумя толстыми светлыми косичками, свисающими по сторонам ее круглого личика.
— Дипломатия, Нея, — вздохнул Астор. — Кому нужно решить вопрос, кто больше заинтересован, тот и едет в качестве просителя. Другие страны перестанут нас уважать, если мы сами явимся вручать белавцам земли.
— Но мы ведь заинтересованы, — не поняла девочка. — Не зря же чери Трант просит соглашаться на любые условия и даже не торговаться, как с первыми послами.
Астор оказался в затруднении. Вот как объяснить бесхитростному ребенку, что свой интерес показывать нельзя, дабы не насторожить и так нервных и подозрительных белавцев? Что, рьяно оказывая одолжение, надо делать вид, словно оказываешь его нехотя? При первых посольствах все было так просто и понятно… Но это было до того, как белавцы из-за четырехсот гектаров земли им все нервы вымотали!
— Нея, а давай твой папа как министр торговли сам объяснит тебе принципы заключения сделок, — вывернулся Астор. Не мог он учить ребенка плохому, особенно до Обретения. Так пусть теперь еще у кого-то из взрослых поболит голова из-за проблем, доставляемых посольствами! Он не злой, нет, он просто с некоторых пор выступает за принцип равного распределения неприятностей между министрами.
— А прописанные в договоре четыреста гектаров — это очень много? — спросил мальчик лет десяти — третий личный ученик. Он старательнее всех выводил буквы. По малости лет выписывание слов чужого языка, которого совсем не
— Я бы не сказал, что много, — протянул Астор, глядя на своих юных помощников, отданных ему на воспитание как заслужившему доверие грамотному и опытному в своем деле представителю благословленной Богиней фиолетовой династии.
Общих школ, как в большинстве иных стран, в Таримане не было. Каждый гражданин, признанный достойным вне зависимости от возраста, должен был постепенно передать свои знания небольшой группе детей, численность и состав которой назначались патриархами династии данного города. По достижении восьми лет, как только родители заканчивали обучать своих отпрысков грамоте и начальному счету, те прикреплялись к разным наставникам. Эта система должна была обеспечить преемственность знаний и опыта лучших представителей народа, а не какого-то одного учителя, и заодно ненавязчиво дать молодому поколению пример для подражания, кумира, на которого можно равняться. А уж в том, что наставник найдет общий язык с подопечными, можно было не сомневаться — все представители династии были близки друг другу по духу и характеру, не зря же Богиня вела распределение, не глядя на кровное родство. По крайней мере, никто еще не слышал о случаях серьезных ссор, а не детских обид на заслуженное наказание или трудное задание, требующее усидчивости, физического или умственного напряжения.
По идее благодаря общей связи между членами династии Астор должен был почувствовать, если в радиусе километра с учениками что-то случится, а дальше этого расстояния он и сам их не отпустил бы, разве что с родителями. Впрочем, и чужим воспитанникам никто никогда в помощи не отказывал. Но как же хорошо, что ему всучили всего троих, а не пару десятков, как отцу! Он и с тремя намаялся. Хотя нет, пожалуй, возня с белавскими послами похуже будет…
— Земли больше площади этого дворца? — продолжал допытываться самый юный ученик, разминая уставшую руку.
— Пожалуй.
— На много?
Астор понял, что расплывчатым ответом не отделается.
— Четыреста гектаров — это примерно квадрат два на два километра, который любой из вас легко пересечет бегом от края до края за десять минут.
— Если у нас суставы не заржавеют от сидения в кабинете, — проворчал под нос Линк.
Пришлось делать вид, что ничего не слышал. Не потому, что не знал, как лучше отчитать ученика, а потому… что полностью согласен. Он бы тоже поворчал по поводу надоевшей кабинетной работы, было бы кому. Но над ним стоит только чери Трант. Конечно, правитель не зверь и жалобу с сочувствием выслушает. Только после этого и сам пожалуется. А у него проблемы глобальнее и в масштабах целой страны. После этого, как правило, и рот-то совестно второй раз по такому поводу открыть, проверено на примере всех министров.
— Мы отдаем не так уж много за мирный договор, право беспошлинной торговли в течение ста лет и возможность за бесценок провозить товары на их кораблях по реке. Жаль, что у нас самих нет выхода к воде, если не считать многочисленных ручьев, — рассудительно заметила Нея, как истинная дочь министра торговли. А после небольшой паузы добавила: — Если, конечно, на тех землях не растет ничего полезного.
Астор улыбнулся. Хорошо, когда ученики начинают думать и оценивать. Возможно, в будущем из них еще получатся послы и дипломаты, особенно если ритуал Обретения пройдет успешно.