Поспорить с судьбой

Панкеева Оксана Петровна

К счастью, Ольга была дома. К сожалению, не одна. На кухне кто-то возился, кажется Жак.

– Ой! – обрадовано воскликнула она – Как ты быстро вернулся! Вот здорово! Заходи, мы тут с Жаком борщ варим. Пообедаешь с нами? Осторожно, у меня руки грязные…

– Но губы-то у тебя чистые? – пошутил Кантор, обнимая ее и целуя в растрепанную челку. И присутствие Жака вдруг показалось ему совершенно излишним, равно как и какой-то там обед.

– А как же! – согласилась Ольга и чмокнула его в щеку. – Заходи на кухню.

Сегодня в жилище Ольги царил необычайный порядок. Не иначе, что-то большое-пребольшое

в лесу сдохло… Дракон, к примеру.

– Привет! – весело сказал Жак, когда Кантор вошел на кухню. – Ты чего это Элмаровы тапочки напялил? Свои пора бы завести. А то, не ровен час, увидит его высочество…

– Заведу, – кивнул Кантор. – Хотя должен сказать, что его высочество – большой и щедрой души человек, и не верю, что он бы пожалел тапочек для товарища.

– А вы с ним товарищи? – усмехнулся Жак.

– Мы с тобой одного класса, ты и я! – провыла Ольга, присаживаясь к ведру с картошкой. Поскольку это было исполнено явно не своим голосом, это, видимо, была цитата.

– А, ты в этом смысле, – понимающе кивнул Жак. – Да я шучу, вообще-то. Работа у меня такая.

Кантор присел на свободный стул и оглядел гору капусты на столе, которая постоянно увеличивалась стараниями королевского шута. Сегодня Жак выглядел совсем не так, как в тот воскресный вечер, и теперь вполне соответствовал своей профессии. Вот, значит, какой он на самом деле, если его не огорчать и не пугать до смерти. Веселый улыбчивый симпатяга, наверняка большой шутник, раз достиг таких высот в своей профессиональной деятельности. А кто бы мог подумать… и Огонь у него слабенький, хотя для шута большого и не надо. Но тогда, когда они виделись впервые, он был как-то больше похож на вора. Тень у него солидная, неплохой должен быть вор. Да и Луч не хилый такой. С таким Лучом, да еще и с магическими способностями, из него бы вышел особо образованный и хитроумный вор, цены б ему не было. И чего ему пришло в голову избрать путь барда? Или именно из-за своих воровских талантов он так по крупному встрял в Мистралии, что навеки закаялся этим заниматься?

– А что вы такое интересное готовите? – поинтересовался Кантор, утаскивая пару кусочков из горы капусты.

– Борщ, – пояснил Жак. – На Ольгу напало хозяйственное настроение. Она устроила грандиозную уборку в своей квартире, а затем решила вдариться в кулинарные эксперименты. Ты как, насчет незнакомых блюд, рисковый парень?

– Обожаю экзотические блюда, – заявил Кантор, принюхиваясь к ароматному мясному запаху из кастрюли. – Это что-то из другого мира? Где-то я уже слышал такое название. Ах, да, помню, был у меня один знакомый переселенец, который жаловался, что какого-то овоща не хватает для борща.

– Это наше национальное блюдо, – пояснила Ольга. – Только придется свеклу заменить тарбой, а помидоры – вельбой. Посмотрим, что получится.

– Получится борщ по-ортански, – хихикнул Жак. – Принципиально новое блюдо. А если хотела чего-то совсем домашнего, надо было щи сварить.

– А я не люблю щи, – заявила Ольга.

– Ты их просто не умеешь готовить, – возразил Жак. – И вообще, раз уж это борщ по-ортански, он должен быть с плютом, а не со свининой.

– Вареный плют – это испорченный продукт, – не согласилась Ольга. – Плютов надо жарить.

– Вот, видал специалиста? –

хихикнул Жак, подмигивая Кантору и кивая на девушку. – Кстати, единственная из переселенцев, кто ест плютов. Я, если ты не слышал, обычно занимаюсь их адаптацией – объясняю, что тут почем и как тут живут, все такое. Так я с ними всегда экспериментирую: сначала кормлю плютами, а потом показываю, как они выглядят. После этого обычно все шарахаются, кричат «И я это ел? Эту жуткую ящерку?» и больше в рот не берут.

– Не понимаю, – пожала плечами Ольга. – Ну и что? Ну, ящерка, ну, жуткая, но вкусная же. Мне гораздо труднее есть кроликов. Они симпатичные и их жалко. А что, Тереза плютов не ест?

– Даже не может смотреть, как их ем я.

– И Марк тоже? Он вроде как-то попроще…

– И Марк не ест. Он полагает, что ящерку есть в принципе можно, но только когда больше нечего. А поскольку он не голодает, то до плютов у него дело не доходит.

– А ты и госпожу Гольдберг плютами кормил? – не отставала Ольга.

– Нет, знаешь, я ей сразу показал. Не рискнул. Женщина пожилая, вдруг бы ей плохо стало. И Терезу не кормил. Жалко было. Мне как-то и в голову не пришло как-либо над ней подшучивать. Зато видела бы ты Дика… Он мне чуть морду не набил. Я тоже как-то не понимаю, почему иностранцы так не любят плютов. Диего, ты не объяснишь?

– Не объясню, – откликнулся Кантор. – Я сам этого не понимаю. Я люблю плютов. И все прочие экзотические блюда всех стран. Даже хинскую печеную змею.

– Я смотрю, ты парень без предрассудков! – засмеялся Жак. – Любишь плютов, змей, «Пинк Флойд» и девушек в джинсах и кроссовках?

– Девушек – особенно, – согласился Кантор. – А насчет музыки… Не понимаю, куда смотрят местные барды. У них под боком пропадает совершенно не разработанный новый стиль, а они ушами хлопают.

– Сам и разработай, – посоветовал Жак. – Ты же на гитаре играешь?

– С чего ты взял?

– Как же! Все мистралийцы умеют. Независимо от того, барды они или кто.

– Где ты слышал такую ерунду? Вовсе не все. Многие, но не все. И я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. А бард без Огня – это надругательство над искусством.

– Вроде стихов Элмара? – развеселился Жак.

– У Элмара как раз есть чуточку Огня, – возразил Кантор. – Немножко совсем, но все же есть. И стихи у него, кстати, не столь ужасны, как говорят, а просто посредственны. Вдохновения у него, хоть отбавляй, а таланта небо не дало, вот и не получается. Хотя, между прочим, вполне возможно, что из него бы получился сказитель. Не первого сорта, конечно, но лучше, чем поэт. Он красиво рассказывает. Правда, он тогда был до смерти пьян, может, трезвый он так не умеет.

– Это в воскресенье? – посерьезнел Жак. – Диего, ты знаешь… Ты никому об этом не рассказывал?

– Кому это я должен был рассказывать? Нет, конечно. А что, он проспался и пожалел, что рассказал?

– А ты бы не пожалел? Я, правда, не знаю, что он тебе рассказал, но догадываюсь.

– Пусть не переживает. Я его очень хорошо понимаю. И уж конечно не собираюсь ни с кем обсуждать его откровения.

– Сам ему и скажи. А то если скажу я, получится, что ты их со мной обсуждал. А какими судьбами ты вернулся сегодня? Собирался же в пятницу?