Поспорить с судьбой
Шрифт:
– А я т-те че говорил! – ответил Мафей с такой гордостью, будто все они были его родные дочери.
– Человеческие женщины – это нечто невероятное! – продолжал эльф, изучая окаменевших от изумления дам. – Я всегда обожал человеческих женщин. А мама говорит – извращенец. Да, я извращенец! И горжусь этим! Ну, кто тут хотел посмотреть на мой член?
Вероника зарделась и хотела что-то сказать, но тут опомнилась Камилла. Видимо, последнее сказанное слово возымело на нее некое магическое действие. Она подорвалась с места, соблазнительно колыхнув бюстом, и промурлыкала:
– Я
– Т-ты ост-торожно, – предостерег приятеля Мафей. – Она такая… Если у тебя не огромное отрадное… то есть, осадное бревно… то она тебя охает. Как Элмара.
Камилла задохнулась от возмущения и хотела что-то возразить, но тут опомнилась Вероника, подбежала поближе и вылезла вперед Камиллы, оттерев ее плечом.
– Так не честно! Я первая хотела!
– Девочки, не ссорьтесь! – умилился эльф. – Меня вполне хватит на вас обоих. А если еще кто-то хочет посмотреть, то пожалуйста, мне не жалко… – он взялся за пряжку ремня, видимо, всерьез намереваясь снять штаны в присутствии дам, но тут что-то глухо стукнуло об пол, заставив всех отвлечься и обернуться на звук. Как оказалось, это рухнула со стула Акрилла, благоразумно лишившись чувств заранее. Камилла между тем отпихнула Веронику, презрительно обозвав ее малявкой, соплячкой и неумехой.
– Да уж, по борделям не обучались! – не осталась в долгу та. – И осадных бревен в рот не брали! Куда уж нам!
Камилла немедленно вцепилась ей в волосы, и посреди комнаты завязалась небольшая потасовка, несказанно развеселившая Мафея. Его спутник, напротив, огорчился, заявив, что не находит ничего утонченного в подобном поведении, и перевел внимательный взгляд на Эльвиру. Эльвира, наконец, тоже опомнилась и вспомнила, что она тут что-то вроде начальства.
– Господа! – строго сказала она. – Извольте вести себя подобающим образом! Ваше высочество, идите спать немедленно, пока вас не увидел наставник! А вам, сударь, должно быть стыдно спаивать ребенка!
Пьяные эльфы переглянулись.
– По-моему, я ей не нравлюсь, – пожаловался Хоулиан.
– Это Эльвира, – пояснил Мафей. – Ей нравится… он.
Эльф немедленно просиял и посмотрел на Эльвиру внимательнее.
– Она самая красивая! – возгласил он. – У малыша есть вкус, что осадно… то есть, отрадно. Скажу ему, пусть женится.
– Мафей, о чем он? – не поняла Эльвира.
– Сп-покойно… – отозвался Мафей. – Все п-путем… Это папа Карлсона.
– Как-как? – переспросил эльф. – Нет, у людей точно что-то не в порядке… Так обозвать мальчика! Ну что, берем и уходим? Ты кого берешь?
– Не, – мотнул головой Мафей. – Я к Оливии. На сеновал. А ты?
– А можно ту, что в обмороке? Мне приятно, что я ее так потряс.
– Можно! – великодушно разрешил Мафей.
– Не надо! – поспешно возразила Эльвира, представив себе, что будет с целомудренной Акриллой, когда ее трахнет без спросу пьяный эльф, но его высочество нахально ее перебил.
– Надо! А то цело… это… мудро… в общем, вредно!
– Не смейте! – попыталась прекратить безобразие Эльвира, но это было бесполезно. Эльф с неожиданной
Эльвира тихо опустилась на ближайший стул, чувствуя, что еще немного, и она тоже упадет в обморок. Во всяком случае, колени у нее уже подгибались. Камилла и Вероника увлеченно продолжали таскать друг дружку за прически, Анна и Селлия, оправившись от шока, начали хихикать, молчаливая Сюань с любопытством посматривала на побоище и наверняка пополняла свой словарный запас. Поскольку из соперниц так и сыпались глупые курицы, старые шлюхи, толстые коровы и прочие, менее цензурные и более живописные словесные перлы. И посреди всего этого бардака сидела старшая дама, не в силах ничего сделать, кроме как жалобно попросить перестать драться.
И разумеется, именно в этот момент демоны принесли его величество. Его заметили не сразу, а только когда он, понаблюдав за жалкими попытками Эльвиры совладать с ситуацией, подал голос.
– Разве это так делается?
– А как? – жалобно взглянула на него Эльвира, предчувствуя очередную нотацию о принципах работы с подчиненными. Король чуть улыбнулся, подмигнул ей и громогласно рявкнул:
– Прекратить бардак!
И бардак прекратился. Сражающиеся дамы застыли, оглянулись, и, увидев короля, бросились прочь, приводить в порядок прически.
– Будет когда-нибудь в этом гадючнике порядок? – сурово вопросил король, взирая на оставшихся. – Что здесь происходит?
– Ваше величество, – поспешно вскочила Эльвира. – Позвольте, я вам объясню. Только не здесь, а в более спокойном месте.
– Хорошо, пойдем в твою комнату. Кстати, дамы, кто-либо из вас видел сегодня Мафея? Он пропал после обеда, и мы не можем его найти.
– Он только что был здесь, – сказала Эльвира и, поскольку Анна и Селлия тоже вознамерились высказаться, прикрикнула: – Помолчите, не галдите! Я сама объясню!
И, пока дамы не начали выкладывать все, как есть, в том числе и про загадочного Карлсона, ухватила его величество за рукав и настойчиво направила к выходу.
– С ним все в порядке? – уточнил король, уверенно направляясь к комнатам придворных дам.
– С Мафеем? Ну, как вам сказать… Ничего страшного. Сейчас, одну минутку…
Усадив его величество в кресло и по привычке заперев дверь, Эльвира объяснила:
– Только что приходил Мафей, в полном порядке, жив и здоров, только совершенно пьяный.
– Пьяный? – изумился король. – И он не сказал, где так напился?
– Нет.
– Он был один?
– Не один, – вздохнула Эльвира. – С ним был какой-то эльф.
– Эльф? – удивленно переспросил его величество. – Настоящий чистокровный эльф или твой Карлсон?
У Эльвиры все оборвалось внутри. Вот куда пропал Карлсон, мелькнула вдруг отчаянная мысль. Его поймали, сдали Флавиусу… да нет, что это она, в самом деле! Мафей бы не смолчал, если бы что-то подобное…
– Что ж ты замолчала? – усмехнулся король. – Так что? Карлсон приходил?