Посрамитель шайтана
Шрифт:
– Вай мэ, – укоризненно поцокал языком визирь. – Кто это смеет в присутствии самого султана верблюдоподобно кричать: «Я – первый…»?!
Глава стражи успешно прикусил язык. Муслим аль-Люли Сулейман ибн Доде нахмурил бровки, похоже, он действительно не любил делиться пальмой первенства.
Султан сурово поманил пальчиком Льва:
– Мы узнали тебя! Легенды о неуловимом Багдадском воре, голубоглазом, высоком и светлокудром, ограбившем дворец Селима ибн Гаруна аль-Рашида и опозорившем многих достойных жителей, достигли нашего слуха. Признаёшь ли ты эти ужасные преступления?
– Бред какой-то… – Оболенский
– Как он нас назвал?
– О кладезь мудрости, – тут же подкатился едва не поперхнувшийся Хасан аль-Хабиб ибн Бибип. – Пингвин – это чудесная птица дальнего Севера, отличающаяся редким умом, неизбывной красой и божественным голосом. А будёновка… это… это…
– Очень симпатичная революционная тюбетейка красноармейских джигитов, с ушками и звездой, – уже срываясь, добил наш герой. – Нет, ну серьёзно, что вам всем от меня надо?!
– Мы желаем, чтобы ты крал для нас! – топнув ножкой, взвыл султан.
На мгновение повисла нехорошая тишина (присели все!) – на изысканно утончённом Востоке подобные заявления открыто не делаются. Стражники распахнули рты, визирь начал что-то насвистывать, а Оболенский со скрипом прочистил указательным пальцем ухо. Видимо, и сам властитель понял, что сболтнул лишнее…
– Мы утомились пустыми разговорами и изволим вкусить сон в нашей опочивальне. Пусть этому недостойному глупцу объяснят, в чём его истинный долг как правоверного мусульманина и верного подданного… – Муслим аль-Люли строго зыркнул на каждого участника, зачем-то похлопал кулаком по брюху главного визиря и поманил за собой Аслан-бея. – Ты пойдёшь с нами, нам угодно кое-что сказать тебе наедине…
Все, за исключением Льва, склонились в почтительном поклоне. Дождавшись, пока султан и глава стражи уйдут, визирь поманил лучников и самолично отконвоировал задержанного в какое-то подвальное помещение. Причём, что удивительно, не в тюрьму! Этакая уютненькая комнатка, вся в коврах, с широкой кроватью, заваленной шёлковыми подушками, медным тазом, кумганом с водой и выдержками из Корана на стенах… Окон, впрочем, не было, то есть благоустроенная, но камера… Запустив пленника внутрь, толстый визирь самолично припёр спиной дверь, снял надоевшую бороду и тихо произнёс:
– Ну, здравствуй, Лёва-джан…
Вместо ответа Оболенский от души дал Насреддину по морде!
…Вот здесь я впервые и задал, как мне казалось, вполне логичный вопрос, полный нескрываемой укоризны:
– С чего это тебе взбрело в голову заняться рукоприкладством?! Ведь Ходжа – твой друг и он…
– Именно! Именно потому, что он – мой друг, он и способствовал тому, что меня вновь загнали на этот грязный, вонючий, тёмный, страшный, нецивилизованный Восток! По морде я ему дал… заслуженно! Должен же я был хоть кому-нибудь дать в табло от полноты чувств?! Меня второй раз туда отправляют, даже не спросив, вежливости ради!
– Лев, не ори…
– Буду орать! В первый раз ладно… прощаю… Был не в себе, башкой об асфальт стукнутый, уши в лапше, весь из себя сплошной мусульманин (прости, Господи Иисусе Христе, мя грешнаго!…), ворую направо-налево, по гаремам культурно отмечаюсь, но ведь не от дурного
– Что? – осторожно уточнил я.
– Дал мне сдачи!!!
…Самое смешное, что обалдевший Лев воспринял это, в общем-то, абсолютно адекватное действо как акт самой чёрной неблагодарности. А посему добавил домулло ещё и по уху слева, чисто в воспитательных целях. В ответ получил незамедлительный пинок под коленку и рассердился уже всерьёз…
Добрых десять минут заклятые друзья тузили друг друга самым недружественным образом! Оболенский был выше и сильней, но Ходжа оказался более шустрым, к тому же подушка на животе успешно гасила ряд прямых ударов, не позволяя провести достойный апперкот. Кстати же, сам Лев первым и прекратил бессмысленную потасовку, выбросив флаг перемирия…
– Всё, брэк! Один-один, а дерёшься ты всё равно по-девчачьи…
– В уличной драке главное – результат, – отдышавшись, просветил Насреддин. – Аллах дозволяет причинить обидчику равноценное зло.
– Вот так и дал бы мне в зубы, а то лягаешься, как мой Рабинович…
– Во-первых, он мой! Во-вторых, о невнимательный в познании мудрости, «равноценное зло» вовсе не значит «то же самое». Если какая-то собака укусит тебя за ногу, не будешь же ты ловить её с целью укусить туда же?! Хотя, клянусь святым Хызром, с тебя станется…
Они покосились друг на друга, потом улыбнулись и крепко обнялись.
– Ну, наконец-то, Ходжуля…
– Я скучал, Лёва-джан…
– Я тоже, и к вопросу о скуке… Это не ты надоумил одного нашего знакомого джинна?
Глава 4
«Энергетическая клизма»? Засуньте её себе знаете куда…
В общем, им не дали особенно наболтаться по душам. Вышколенные восточные стражники, даже слыша явно подозрительный шум, не дерзнули бы войти внутрь без прямого приказа визиря. Однако, когда всё стихло, им взбрело в голову поинтересоваться: кто же всё-таки победил? То есть нет ни малейших сомнений, что болели они за своего, но проницательный взгляд высунувшегося Ходжи мгновенно определил, кто, сколько и на кого поставил и почему выиграл…
– Охраняйте этого человека как зеницу ока! – строго, но чуть гнусавя, наказал он, прижимая к разбитому носу парчовый рукав. – Ибо султан наш, да сохранит Аллах его незыблемый ум в том же непоколебимом состоянии, как и было ранее от младых ногтей, имеет большие планы на этого грешника, при одном имени которого даже сам шайтан стыдливо прячет лицо своё между колен своих…
– Вай дод, как ему, наверное, неудобно, – сочувственно покивали представители кокандского спецназа, задвигая засов на дверях. А Лев Оболенский, плюхнувшись задом на мягкие подушки, погрузился в светлые воспоминания о славном Востоке! И ведь ему было что вспомнить, согласитесь, а?!