Посредник Дьявола
Шрифт:
— Я могу идти? — Аня поднялась, взяла брошенное приглашение и направилась к выходу.
Никто больше не удерживал. В последний момент окликнула женщина.
— Простите, ради Бога, возьмите коньяк в подарок. Только прошу, пусть это останется нашим маленьким секретом. Святославу Алексеевичу знать не стоит. Договорились?
Елей так и сочился из уст, будто не она сейчас коброй шипела над ложно обвинённым человеком.
— Пейте сами, — буркнула Аня и хлопнула дверью.
Заряд кончился. Николаева
— Ты идиотка? Ты видела, за чьим столом она сидит? Да плевать мне на правила! Собирай свои манатки, и вон отсюда! Зарплата пойдёт в счёт коньяка! Да! А думать надо было, когда ты меня подставляла!
Официантка вылетела из кабинета и пулей помчалась по коридору в сторону служебных помещений. Оттуда тоже раздался крик:
— «Она это проглотит!» Нифига! На уши всех поставила! Меня уволили! Спасибо огромное, Алин, забудь о том, что мы дружили.
Аня поплелась в уборную, с целью вновь перевести дух в уже знакомой кабинке.
«Выходит, меня подставили!» — думала она, сидя на крышке унитаза и складывая кораблики из плотной туалетной бумаги. — «И сразу понятно кто. Только зачем?»
Руки дрожали, ладони мокли. Следовало прийти в себя как можно скорее. Помог бы холодный душ или умывание, но портить произведение искусства, которое создала Кристина, нельзя. Аня вылезла к раковинам и подставила запястья под воду. Если и это не поможет, то она выйдет и залпом допьёт открытую бутылку шампанского, оставшуюся на столике. Ну и пусть!..
Дверь за спиной хлопнула и в зеркале появилось до противного знакомое лицо.
— Зачем ты это сделала? — спросила Аня оборачиваясь на шатенку в обтягивающем чёрном платье.
— Чтоб показать наше место, — она присела на тумбу и пожала плечами. — Я наводила справки — тебя никто не знает. Откуда ты? В каком агентстве он нашёл новую игрушку?
— Меня нет в каталогах. Здесь человеческие отношения, а не товарно-денежные.
Шатенка картинно расхохоталась, а после спрыгнула и остановилась напротив.
— Да? Тогда ты глупее чем кажешься. Присядем?
— Зачем? — Аня сложила руки на груди.
— Поговорить.
— А есть о чём?
— Я тебе не враг… — Алина перекинула волосы за спину, демонстрируя расположенность к откровенному разговору.
— Но соперница, — закончила за неё Николаева.
— Именно, — быстро и легко согласилась шатенка. — Я же вижу, что ты реально «не такая», нормальная девчонка. Зачем тебе вся эта грязь?
— Чего? — переспросила Аня, подумав про себя: «Неужели она знает? Как же так?»
— Думаешь ты первая такая? Ты даже не в двадцатке.
Аня не стала реагировать на этот выпад, девушка меж тем продолжила:
— Полгода и станешь не нужна. Хочешь, поспорим?
— Нет.
—
Повисла тишина. Аня теребила пуговицу жакета и смотрела в угол туалетной комнаты. Шатенка изучала противоположную стену, но вдруг она переменилась в лице. Высокомерное выражение ушло, осталось просто недовольное, но настоящее.
— Слушай, не буду тебя отговаривать, но предостерегаю: бойся того, что может случиться после.
— А поконкретнее?
— Он притвориться лучшим мужчиной на земле, пока ему интересно, пока ты выполняешь его прихоти, ведь женщина нужна лишь для того, чтоб почесать огромный эго. Они здесь все такие. Мы для них — аксессуры, такие же как и твоя прошлогодняя сумочка.
— Э-э-э? — Аня с недоумением покосилась на Алину, пытаясь понять, правильно ли она расслышала окончание прилагательного.
— И никогда не зли его — некоторые истории плохо закончились.
В уборную с громким хохотом ввалились две подвыпившие женщины и принялись рассуждать, у кого купить готовый сценарий какого-то мероприятия.
Шатенка схватила Аню за плечо, шепнула на ухо:
— Не дай заморочить тебе голову! Если не веришь мне, узнай кто такая Клэр.
Она выбежала из помещения, оставив за собой шлейф удушающего ванильного парфюма.
Аня вернулась в спасительную кабинку.
«Так говорила мама, так говорит его бывшая… Нет, этого не может быть. Он ведь не … Я не знаю… Кто такая Клэр?»
Она вспомнила прикосновения его рук, как он выносил ее из дома похитителя, как целовал в машине. Аня чувствовала — сейчас то ли вырвет, то ли накроет истерика. Место было неподходящие ни для первого, ни для второго. Зато в голове, наконец, оформилось чувство, мучавшее ночами:
«Я уже принадлежу ему. Он уйдёт — я умру, от меня ничего не останется».
Стены начали давить, воздуха не хватало, паника овладела ею. Аня выбралась из туалета и заплетаясь побежала к выходу, расталкивая всех на пути. Холодный ветер ударил в лицо, она свернула направо и побрела вверх по улице, жадно вдыхая. За углом замаячил значок метро, она поплыла к нему как к спасительному маяку.
— Аня! Стой! — закричал кто-то сзади и рванул за локти кругом. — Я искал тебя по всему клубу. Ты где была? Куда ты идёшь?
Святослав держал её за руки и пытался разглядеть глаза, которые она не поднимала.
— Тебе плохо? — спросил он.
Аня помотала головой.
— Что произошло? Прости, я задержался. Ты обижаешься?
Она не ответила.
— В чём дело? — Святослав встряхнул за плечи, заставляя запрокинуть голову. Аня зажмурилась, чтоб не видеть его лица.
— Это не моё, — она указала в сторону клуба, потом подняла сумочку. — И это не моё. Я хочу домой.
— Объясни нормально, что произошло? — потребовал он.