Постчеловечество

Калашников Максим

Так получается, что социально активный современный человек больше не отдыхает, и у него нет личной жизни. Он ложится спать, но его может разбудить звонок с противоположной стороны планеты, где сейчас рабочий день. Вчера я чуть не разбил машину, потому что на левом повороте у меня зазвонил телефон. А сейчас, когда я пишу эту умную статью, моей маме срочно потребовалось узнать, не звонил ли мне сегодня мой старший сын. По другому мобильнику знакомый депутат интересуется, нельзя ли нам встретиться часа через два в нижнем буфете Думы, а в почтовом ящике лежат три письма, на которые желательно ответить побыстрей.

Для компьютерного устройства постановка одновременно нескольких взаимоисключающих задач будет означать сбой. Для человеческого

сознания, которое пока малость устойчивей, это постоянный стресс, от того, что перед тобой постоянно стоит серия задач, которые ты просто не в состоянии выполнить одновременно. Каждую в отдельности — легко, а все сразу нет. И нужно постоянно выстраивать приоритеты, что делать, а от чего отказаться, разумеется, в ущерб себе.

Этот постоянный стресс и следующая за ним апатия приводят к формированию определенною стереотипа реагирования, который можно назвать просто — безответственность. Сказать и не сделать. Наплевать. «Проехали».

Особый тип реакции программистов, и вообще IT-специалистов отмечают многие. Но это только потому, что те, кто отмечают, сами еще не помечены в процесс, который делает людей такими. Идет время, и такое вот «разорванное», «клиповое» сознание становится вариантом нормы, а позже станет самой нормой.

«Клиповое сознание»

Что это такое, сказать довольно просто. Существует понятие «поток сознания», непрерывное сознание, когда одна мысль логично связана с предыдущей, одно проистекает из другого. Например, вы пишете письмо другу, которою не видели давно и намерены ему многое описать из своей жизни. Вы подробно описываете, одно вытекает из другого, неспешно течет ваша мысль и на выходе вы имеете внутренне логичный, связный текст большого объема.

Теперь представьте, что вы смотрите телевизор только «врубились» в фильм, начатый с середины, как началась реклама; вы переключаетесь на ток шоу, с некоторым усилием входите в содержание происходящего — опять реклама; вы возвращаетесь на фильм, но там уже кончилось и показывают редкие кадры авиационных катастроф. Вы получаете разнородную информацию не постепенно, взаимосвязанную между собой, а абсолютно дискретно и вполне случайно. Причем окончание приема данной информации означает и окончание работы с ней. Получив какую-то задачу, вы не обдумываете, не носитесь с ней день-два, пытаясь найти решение, а имеете время всего на одну, первичную реакцию, после чего данный «клип» напрочь уходит из вашего сознания, заменяясь другими. Ваше сознание больше не представляет собой поток, но является серией вспышек, между собой никак не связанных.

Фактически речь идет о варианте психопатического сознания, но давайте вспомним, что в медицине норма — это не абсолютное здоровье, а всего лишь средняя величина. То есть широкая, повсеместная распространенность «клипового» сознания может рассматриваться и как массовая психопатизация общества. И с этим нам придется жить, никуда не денешься.

Возвращение третьего глаза

Уже сегодня персональный компьютер для тех, кто постоянно имеет с ним дело, — это фактически архив за всю жизнь. Лишиться его — это в какой-то степени лишиться памяти. Лишиться доступа в Интернет — это остаться без контактов, без связей, без привычных источников информации, а для весьма большого числа людей — и без куска хлеба. Фактически человек, не пользующийся современными средствами IT-индустрии, — это примерно то же, что неграмотный в публичной библиотеке. Речь идет о социальной кастрации, ни много ни мало.

Естественно, занимая такое большое место в социальной жизни человека, IT-технологии не могут не влиять и на биологическую часть его жизни.

Один простой пример: феномен акселерации (ускоренного роста и полового созревания подростков), начавшийся в XX веке, сегодня склонны объяснять тем, что широкое распространение искусственного освещения изменило «биологические часы» человечества.

Гормон эпифиза, отвечающий за рост и половое созревание, активизируется только под влиянием света, когда проходит с током крови через сетчатку глаза. У примитивных земноводных тот гормон активизировался в «третьем глазу», находившемся на темени. Это было связано с тем, что удлинение светового дня весной должно было вызывать и бурный рост особей. Собственно, этот же механизм сохранился и у высших животных (за исключением постепенно исчезнувшего «третьего глаза»).

С распространением искусственного освещения наступила как бы «вечная весна», и дети стали расти быстрей, обгоняя в антропометрических показателях своих родителей. К середине XX века биомеханизм акселерации начал было исчерпываться, но тут подоспела эра телевидения — появился постоянно воздействующий на глаз источник освещения, в несколько раз более яркий, чем электрическая лампочка. Одновременно росла освещенность городов — наступил новый виток акселерации, причем в нем явно городские подростки обгоняли сельских.

Сегодня, с распространением компьютеров, сильный источник света приблизился к глазам — от 2–3 метров до 30–50 сантиметров, а время, которое проводит человек за компьютером, стало равняться примерно рабочему дню. Видимо, следует ждать нового витка акселерации, что не так уж опасно, но и активизации под воздействием переизбыточного освещения сетчатки глаза эпифизарного гормона у взрослых людей. Последствия могут быть разными — от полного сбоя биологических часов в организме до акромегалии (непропорционального роста отдельных частей тела). Сегодня молодые программисты уже легко узнают друг друга по специфической комплекции, вызванной многочасовым сидением, упершись носом в монитор. Что в этом от приобретенной изменчивости, а что от небольшого изменения гормонального фона это вопрос к исследователям, к эндокринологам, а не к футурологам.

В последние годы много говорили об излучении, которое идет от монитора, сконструированного на основе электронно-лучевой трубки. Сегодня все больше применяется плоский экран, но проблема излучения до конца не снята и навряд ли будет полностью снята в будущем. Во всяком случае, электромагнитное излучение никуда не денется. Его воздействие неизбежно должно увеличить мутагенность в той части популяции, которая имеет дело с IT-технологиями.

Поскольку полезных мутаций случается примерно 1 на миллиард бесполезных и даже вредных, то вероятность появления полезного генетически закрепленного видового изменения ничтожно мала. Но когда воздействию повышенного мутагенного агента (компьютера) подвергаются никак не меньше 1 миллиарда человек на Земле, то к 2020 году вполне статистически вероятно ждать рождения 2–3 суперменов, чьи приобретенные и генетически закрепленные особенности могут перевернуть жизнь вида homo sapiens. А может быть, кто-то из них уже родился и к 2020 году уже как-то проявит себя.

Но главным механизмом изменчивости вида, конечно, является отбор. Внутривидовой отбор у homo sapiens проходит, надо сказать, чрезвычайно жестко, несмотря на всеобще признаваемый гуманизм.

Очень поздний неолит

Следует отметить, что последние исследования антропологов и археологов здорово поколебали миф о такой уж неизбежной полезности прогресса. В седой древности, где-то в разгар неолита, переход от охоты и собирательства к оседлому земледелию вовсе не сопровождался улучшением качества жизни земледельцев по сравнению с охотниками. Как показывают современные археологические раскопки, жители первых земледельческих поселений гораздо больше болели, были более хилыми и жили меньше, чем охотники-собиратели. Охотнику требовалось куда меньше времени для того, чтобы обеспечить себя всем необходимым, нежели земледельцу, в ту примитивную эпоху вынужденному пахать буквально от зари до зари, получая в результате лишь немного пищи, куда более однообразной, чем у охотника.