Постельная дипломатия
Шрифт:
– Она нас не выдаст.
Ровена больше не могла держаться и рухнула обратно на матрас.
– Извини, что тебе приходится этим заниматься.
– Не стоит. Дилан славный мальчик.
Славный мальчик, но ему не нужно привязываться к мужчине, который все равно уйдет.
– Хочешь есть? – спросил Колин.
Она покачала головой. Утреннее состояние было несравнимо с тем, как отвратительно она чувствовала себя сейчас. Все болело, словно ее избили с головы до ног, но изнутри. Хотя она знала, что это физически невозможно, даже волосы у нее болели.
– Наверное, мне нужно еще ибупрофена, – сказала
Она была такой слабой и у нее так дрожали руки, что Колину пришлось помочь ей сесть и держать стакан с водой, пока она принимала таблетки.
– Ты не попросишь Бетти зайти, чтобы я попросила ее остаться на ночь? Если Дилан проснется, я не смогу о нем позаботиться.
– Она предлагала остаться, но я сказал, что не нужно.
– Почему?
– Потому что сегодня остаюсь я.
– Колин, правда, ты не обязан это делать.
– Да, не обязан. Но я хочу.
Но почему? Зачем ему рисковать, что их застанут?
И почему он решил о ней заботиться? И о ее сыне тоже? У них просто роман. Только секс. Она и так начала к нему всерьез привязываться, а Колин только делал все хуже.
– Лучше поспи еще, – сказал он, снова целуя ее в лоб. – Утром тебе станет лучше.
Она на это надеялась, потому что состояние хуже представить не могла. И прежде чем она успела еще раз возразить, Колин ушел. При ее слабости пойти за ним было невозможно. Так что Ровена снова провалилась в сон. Проснувшись посреди ночи, она как будто увидела очертания тела в постели рядом, но прежде, чем успела дотянуться и проверить, заснула снова. А когда снова проснулась, в комнате было светло и из кухни раздавался утренний шум и заразительный смех Дилана. Колин действительно спал в ее постели или это был лихорадочный сон? Простыни настолько измялись от ее метаний, что угадать было невозможно.
Ровена села на кровати и облегченно обнаружила, что, несмотря на остаточную слабость, сегодня ничего не болит. Даже голова. В животе заурчало. Аромат свежего кофе выманил ее из постели, но, увидев свое отражение в зеркале ванной, Ровена ахнула. Волосы у нее настолько слиплись от пота, что были похожи на дреды. Ни в коем случае она не покажется Колину в таком виде. Сначала душ, потом кофе.
Колин помог Дилану одеться, накормил и дал ему лекарства, а затем устроил перед телевизором, где шли субботние передачи для детей. Для ребенка двух с половиной лет с физическими ограничениями он был независимым и исключительно способным – по крайней мере, так казалось Колину, – и за ним было очень легко ухаживать. Колин ожидал, что Дилан расстроится из-за того, что матери нет рядом, но мальчик вроде бы понимал, что она болеет и нуждается в отдыхе. Может, потому, что проходил это сам. Слишком часто.
Когда час назад Колин выбрался из постели, Ровена мирно спала, но теперь, заглянув в ее комнату, чтобы проверить, он обнаружил пустую кровать, а из ванной раздавался плеск воды. Он надеялся, что это означает, что Ровена лучше себя чувствует. Вчера она была настолько не в себе, что Колин начал волноваться, и, если к утру ее состояние не улучшится, он собирался вызвать врача. Но то, что ей хватило энергии пойти в душ, было хорошим признаком.
– Ковин! – позвал Дилан из гостиной. При виде Колина он протянул свою кружку и сказал: – Сок,
Колин уже выучил, что это означает «сок, пожалуйста». Он неплохо научился переводить речь Дилана. Некоторые слова все еще вызывали вопросы, но обычно он мог догадаться, что мальчик имеет в виду.
– Яблочный? – уточнил он.
Дилан улыбнулся и энергично закивал. Колин принес ему сок, потом сложил посуду от завтрака в посудомойку и протер стол. Он как раз закончил, когда из спальни вышла Ровена. На ней были фланелевые пижамные брюки и толстовка, никаких признаков макияжа и мокрые волосы, но было похоже, что она на пути к выздоровлению.
– Доброе утро, – сказал он. – Сегодня тебе лучше?
– Все еще небольшая слабость, но я снова чувствую себя человеком.
Дилан услышал ее голос и закричал:
– Мамочка!
Она улыбнулась:
– Привет, милый.
Он поднялся с ковра, на котором сидел, и подошел к Ровене. Колин понял, что хотя и кажется, что Дилан едва держится на ногах, но у него был хороший баланс, и может быть, если бы Ровена позволила ему расправить крылья, он ходил бы еще лучше.
Ровена подхватила его на руки и крепко обняла. Дилан принялся подробно пересказывать, чем они с Колином занимались, пока она болела, – все, что они ели и какие книги читали перед сном. Он ничего не упустил. И хотя некоторые слова трудно было разобрать, последние звучали кристально ясно. В ответ на слова Ровены «похоже, вы с Колином отлично провели время» Дилан кивнул и спросил:
– Ковин буть мой папа?
Ох. Папа? Колин этого не ожидал, как и Ровена.
Она в изумлении посмотрела на Колина, а потом снова на Дилана, явно не зная, что сказать. Но Колин уже выяснил, что малыши – даже такие умные, как Дилан, – легко отвлекаются.
– Эй, Дилан, ты хочешь показать маме, что вчера для нее сделал на занятиях?
Дилан засиял и заерзал, пытаясь спуститься с ее рук:
– Я пьинесу!
Ровена поставила его на пол, и он помчался к себе в комнату – не бегом, но довольно шустро.
– Извини за это, – сказала она в ужасе.
– Ничего страшного.
– Я совершенно не представляю, откуда это взялось. Он никогда так раньше не делал.
– Ровена…
– Он иногда путается. Его друзья все время говорят про своих отцов, и… конечно, я ни с кем не встречаюсь, поэтому он редко встречается с мужчинами. Не то чтобы мы с тобой встречались.
Колин тронул ее руку:
– Все в порядке. Тебе не нужно объясняться. Мне просто не приходило в голову, что мое общество произведет на Дилана такое впечатление. Если бы я знал, то не стал бы оставаться. Извини, что поставил тебя в такое положение.
– В последнее время так часто случается, что он хочет что-то, а я не могу ему это дать… Я его подвожу.
Дилан прибежал обратно в комнату и вручил маме картинку, которую сделал для нее вчера в детском саду.
– Ой, детка, как красиво! – услышал Колин, уходя в кухню.
Он был уверен, что в голосе Ровены звучали слезы. Как он мог подумать, что она подводит Дилана? Он счастливый ребенок, умный и настолько здоровый, насколько можно в его состоянии – и, по словам Бетти, в основном благодаря стараниям Ровены. А Дилан явно ее обожал. Если он что-то хотел, но не получал, для этого всегда была весомая причина, а не ее вина.