Постельные войны. Неверность, сексуальные конфликты и эволюция отношений

Бэйкер Робин

Несомненно, они не повторяли пятьсот раз этот конкретный акт с целью заиметь детей. Но также подобный акт – привычное для них дело. Эти среднестатистические мужчина и женщина – неважно, живут ли они в пустыне Калахари или же в многокомнатном дорогом доме, – за свою жизнь будут заниматься проникающим сексом от двух до трех тысяч раз. Но даже без современных средств контрацепции у большинства людей рождается менее семерых детей. Таким образом, требуется порядка пяти сотен семяизвержений для зачатия каждого ребенка – впрочем, точные цифры тут не имеют значения. Какими бы ни были эти арифметические исчисления, вывод неизбежен. С точки зрения успешной репродукции люди не занимаются рутинным сексом с целью завести ребенка.

Люди

в этом отношении не уникальны. Фактически, в сравнении с другими приматами, мы, вероятно, занимаем довольно средний уровень в плане количества семяизвержений на каждого отпрыска. В сравнении с карликовыми шимпанзе это вообще ничто – эти приматы, кажется, занимаются сексом всегда. Помимо приматов лев, который совершает 3 тыс. семяизвержений, чтобы зачать другого льва, также легко обставит нас в этом плане. Некоторые птицы могут встречаться только несколько раз для появления каждого птенца, другие же в этом плане похожи на нас и встречаются сотни раз, чтобы произвести на свет каждую юную птицу. Так почему же мы, как и все другие животные, занимаемся сексом так часто, хотя не имеем цели продолжения рода? Как рутинный секс помогает мужчине и женщине в их стремлении успешно продолжить свой род?

Прежде всего, напрашивается разъяснение, что мы (и, предположительно, все животные) занимаемся сексом, потому что нам это нравится, потому что мы получаем от этого удовольствие. Но правда ли это? Давайте снова посмотрим на эту пару в предыдущей сцене. Конечно, в те первые несколько недель отношений, когда у них каждый день случался секс, проникновение, контакт и даже перспектива обнажиться друг перед другом приводила их обоих в возбуждение. Также, конечно, даже после первого прилива возбуждения один, или другой, или оба будут периодически получать истинное удовольствие от соития. Но с недавних времен наша пара стала испытывать подобное удовольствие все реже и реже. В сцене, которую мы только что пронаблюдали, ни один из партнеров не хотел секса, и ни один из них фактически не получил большого удовольствия от полового акта.

Уж женщина-то определенно не получила. Весь процесс был ей неприятен, даже порой болезнен, и почти не вознагражден. Она испытывала гораздо больше сексуального возбуждения просто от факта флирта с другим мужчиной в прошлую среду, чем от полноценного секса со своим партнером в эту субботу. Что касается мужчины, то он заскучал уже во время прелюдии, он был раздражен тем, что ему пришлось проникать в недостаточно смазанную вагину, и оба были утомлены и раздражены ожиданием, когда же она возбудится, он же в это время совершал движения. Его посетило кратковременное приятное чувство за несколько секунд до эякуляции, но почти сразу же после этого его накрыла вызванная чувством вины депрессия. Более того, эта пара не только получает мало удовольствия от такого соития, но и заранее знает, что никакого особенного удовольствия и не предвидится.

Так почему же наша пара занималась сексом в ту субботнюю ночь, и почему они будут делать это снова и снова долгие недели, месяцы и даже годы?

Тела мужчин и женщин запрограммированы генетически так, чтобы в определенные интервалы искать секса с их партнерами, и это рутина, неважно, находят ли они сознательно достаточно веские причины для этого или нет. Почему? Потому что рутинный секс фактически может изменить количество и качество их детей, внуков, правнуков, которые могут появиться у этих мужчины и женщины, и так далее. Это может произойти, несмотря на то что беременность наступает в одном случае из приблизительно пятисот соитий. Более того, это происходит независимо от наших мыслей, бессознательно и, что чаще всего, по беспечности.

Так каковы самые большие преимущества рутинного секса в отношениях, который не требует вмешательства сознательного анализа? Точный ответ зависит от того, мужчина вы или женщина, и подводит нас к первому

лейтмотиву, который пронизывает всю эту книгу: то, что больше всего подходит одному партнеру, очень часто не подходит другому. В данном случае то, что пытается сделать тело мужчины, – это поддержать популяцию сперматозоидов в теле своей партнерши. То, что пытается сделать тело женщины, – это сбить мужчину с толку, сознательно или бессознательно, сделать так, чтобы он никогда не узнал, когда для нее наступит лучшее время для зачатия.

Некоторые самки-приматы, например, шимпанзе и бабуины, фактически каждый месяц открыто заявляют о том, что в данный момент они наиболее готовы к зачатию, демонстрируя неподдельно распухший, увеличившийся и покрасневший анус и вульву, а также иногда и покрасневшую кожу на груди. Самцы бабуинов и шимпанзе обращают внимание на эти сигналы и гораздо больше заинтересованы в сексе с самкой, которая находится на пике своей «красоты»! Самцы более жестоко состязаются за право обладания самкой в те несколько дней, когда она наиболее фертильна, и каждый самец изо всех сил старается оградить ее от встреч с другими самцами. Часто он бросает все свои прочие дела, поскольку только так он сможет держать ее под контролем.

В противовес этому многие другие приматы, особенно те, которые, как и люди, создают моногамные отношения (например, гиббоны), скорее скрывают, нежели демонстрируют свою фертильность. Почему? Потому что если самец не знает, когда самка наиболее фертильна, он не сможет следить за ней столь интенсивно. В конце концов, не может же он перестать ради этого есть и спать. Таким образом, скрывая свою фертильность, самка примата обретает гораздо больше контроля над тем, когда и от кого беременеть. Фактически этим она облегчает себе жизнь, будучи нечестной со своим партнером, если требуется. Это работает в случае с женщинами с тем же успехом, что и для самок гиббонов.

Такая ловкая и результативная способность женщин скрывать свою фертильность от мужчин потрясает до глубины души! С одной стороны, ее тело создает среду, в которой зачатие представляется относительно легким, но только если выбрать верный для этого момент. С другой стороны, ее тело абсолютно ничего не сообщает мужчине, что могло бы помочь ему определить этот момент правильно. Нюансы этой стратегии обдуривания очаровательны.

Во-первых, женское тело позволяет сперматозоидам быть фертильными в течение не более пяти дней после того, как они оказались внутри нее. Во-вторых, оказывается, сперматозоидам требуется провести внутри тела женщины около двух дней, чтобы достичь максимальной фертильности. В-третьих, женщина производит за свой менструальный цикл только одну яйцеклетку, но эта яйцеклетка умирает в течение того дня, когда выходит из яичника. Что все это значит? Для того чтобы женщина забеременела, мужчина должен оплодотворять ее по крайней мере один раз в период от пяти дней до ее овуляции до приблизительно двенадцати часов после этого. Чтобы выгадать наилучшие шансы, которые по-прежнему не так высоки (примерно один к трем), он должен оплодотворить ее за два дня до ее овуляции. Плюс-минус день от этого оптимального срока – и его шансы неизбежно снижаются.

На первый взгляд может показаться, что все, что нужно сделать мужчине, так это заметить, когда у его партнерши начинается менструация, затем подождать двенадцать дней и оплодотворить ее. Таким образом, его сперматозоиды достигнут пика своей фертильности двумя днями позже, что придется на 14-й день ее цикла. В этот день, как полагают многие, женщина достигает пика своей способности к зачатию. Однако женское тело легко способно перехитрить столь простую арифметику: предсказуемый менструальный цикл скорее редкость, чем норма, и только по случайности овуляция у женщины случается именно на 14-й день. Ключ к ее телу – это изменчивость, следовательно, непредсказуемость.