Постфактум
Шрифт:
От отвращения Илью передернуло. Ясмина не обратила на это внимания, подумала, что парень просто дрожит от холода.
– Сколько тебе лет, Илья? – дыхание шёпотом говорившей девушки приятно защекотало ухо.
– Шестнадцать.
– О, да мы ровесники. Как жилось тебе там, в Интернате? Я многое слышала об этом месте, только вот не знаю, что правда, а что вымысел.
– А что ты слышала? – тема разговора была, мягко говоря, неприятной, но Илья не стал пасовать.
– Ну, там все мутанты с ужасными уродствами. Многие из них – дети знати, приближённых хана. Родители сдали их, чтобы не позориться. А ты… – девушка запнулась, подбирая слова, Илья чувствовал
– Я белый, а значит, урод, – спокойно констатировал парень.
– Таких Интернатов много в каждом ханстве, они снабжают знать продовольствием и одеждой, – продолжала Ясмина. – А ещё оттуда невозможно сбежать.
– Ложь.
– Что именно? Всё?
– Нет. Я же тут, – парень плотнее прижал девушку к себе. – Значит, есть способ сбежать.
Подвал озарило синеватым свечением. Молодые люди, испугавшись, как по команде спрыгнули с кровати.
– Не бойтесь, чада, – спокойно произнёс гмур, усаживаясь на скрипучей кровати, в его руке светился неровный обломок камня. – Это кристалл Светляк, такие встречаются очень редко в недрах нашей славной Острой горы. Этот я нашёл ещё в детстве. С тех пор он всегда при мне. Моя магия питает его, он же, в свою очередь, дарует мне свет и не только. – Годогост провёл над кристаллом раскрытой ладонью, и Светляк послушно померк, уменьшив радиус и яркость свечения. – Вот так-то будет лучше. В моем мире он способен отпугнуть множество животных. Что будет в вашем, я не знаю. Может случиться обратное, а рисковать нам нельзя.
– Не перестаешь удивлять, Годогост! – изумлённо произнёс Илья. – Что с тобою случилось, почему ты потерял сознание?
– Я не знаю, – в больших голубых глазах гмура отражался свет кристалла, он суетливо запричитал: – Это странно, очень странно, простое заклятье, а откат… такое чувство, что я вернулся во времена своего юношества, когда маг Акамир впервые показал мне, как пользоваться своим даром.
– Ничего не понял. Какой-то откат, маг Акамир, которого ты, кстати, второй раз упоминаешь…
– Вот и я ничего не понял, – Годогост отвернулся, показывая всем своим видом, что разговор ему неинтересен. – Мне срочно нужно попасть домой, в свой мир. Раз ключ открыл мне двери сюда, то откроет и обратно.
Остаток ночи прошел спокойно. Потрепавшись с полчасика о насущном: о том, где найти еду и что делать дальше, – путники уснули. Одна панцирная кровать стала тесным, но относительно теплым местом для сна. И плевать, что позы полусидя и полулежа не совсем удобны для комфортного отдыха.
День был ясным. Покинув засыпанный пеплом подвал, они выбрались в благоухающую запахами свежей листвы и цветов рощу. Как же было приятно оказаться на солнце, впитать кожей его лучи. Путники расположились на небольшой поляне, окруженной молодыми деревцами. Здесь росла густая сочная трава, то тут, то там усеянная мелкими сиреневыми цветочками. Илья впервые в жизни был в лесу, пусть и в небольшом, совсем ещё молодом. Вчера они спешно проскочили сквозь него до укрытия Ясмины, и он ничего не успел рассмотреть.
– Мне надо найти ту разрушенную обитель, в которой я оказался в момент перехода, – Годогост вновь курил трубку. – Дверь в мой мир находится там. А то вот уже и табачок заканчивается.
Несмотря на то, что гмур говорил непринуждённо, даже с некой отрешенностью, в голосе его чувствовалась тревога, неуверенность в собственных догадках. При свете нового дня Илье ещё лучше удалось рассмотреть присевшего в тени деревьев пришельца из другого мира. Больше всего его поразила кожа. Она была не просто светлой, как у него, а кипенно-белой.
– Ты помнишь то место? – спросила Ясмина, ловкими движениями собравшая густые чёрные волосы в конский хвост. Илья невольно залюбовался такому маленькому, но заметному изменению во внешности девушки. – Окрестности мне знакомы, но, конечно, слишком далеко я никогда не заходила. Ты видел там людей?
– Нет, сударыня, людей там не было. О боги! Я просто не знал, как сюда попал. Мигом ранее тонул в колодезной воде, а Вороний лес вокруг кишел ожившими мертвецами. И вот я здесь! Это был заполненный затхлой водой подвал. Но разобрал я это не сразу, – Годогост вытряхнул трубку и продолжил: – Найти выход из тёмных казематов для меня, гмура Южного королевства, жителя Острой горы, было проще пареной репы! Выбрался наружу, значит, и что? Ни тебе леса, ни полчищ нежити, ни княжества Сыроземского! Разрушенный остов, навроде твоего, Ясмина, только деревьев больше, да болотце посередине подозрительное. Чует сердце мое, что живет в нём кто-то страшный и опасный, почище водяного будет!
– Я знаю это место. У него даже название есть – «Одинокая топь»! – воскликнула девушка. – Да, диггеры там не живут, подвалы дома затоплены, а в его окрестностях часто пропадают люди. Даже пилигримы обходят топь стороной. Это не так уж далеко отсюда, примерно в паре километров.
– Чудно! – оживился Годогост, вскочив с сочной травы. – Тогда нам немедля нужно отправиться туда! Одного не пойму, мы так близко от этой вашей Одинокой топи, но мое заклятье «Ясный след» совершенно бездействует, от него не осталось и следа!
– Что это за заклятье такое? – заинтересовался Илья.
– Очень простое. Одно из первых, которому я научился сам, по бесценным книгам Светлого мага Акамира, – с гордостью произнес гмур. – Это все равно, что оставлять зарубки на коре дерева в незнакомом лесу, только вот эти метки никто не видит, кроме хозяина. Но, похоже, в вашем мире это вообще не действует. Все, хватит просиживать штаны! Ходу, чада, ходу! Надо добраться до топи!
– Но, – робко произнесла Ясмина, смущённо опуская зелёные глаза, вмиг наполнившиеся слезами горечи. – Моя бедная тётя Ирада, я бы хотела предать её тело земле. Одна я не смогу. Мне страшно…
– А если пилигримы ещё там? – спросил Илья.
– Я не уверена до конца. Но эти уроды никогда не задерживаются в разграбленных убежищах. Если только их не застанет врасплох начавшийся раньше обычного сезон Чёрных смерчей.
Помочь бедной девушке похоронить её тётю, потом сопроводить Годогоста до места, где, по его мнению, должна располагаться «дверь» в другой мир. А что потом? Что он будет делать потом? Холодные щупальца отчаяния пролезли в душу парня, сковали её ледяной хваткой. Мир вокруг – не его мир, он ничем не отличается от гмура. А Ясмина… Он определённо чувствует что-то к этой смуглянке. За его недолгую жизнь такое было впервые. Девушка теперь одна, без своей никчемной, но всё-таки семьи. Остаться с ней? Да, несомненно, это лучшее на данный момент решение. Впрочем, есть у него ещё одна идея. Он свободен и волен сам выбирать свой путь.