Постой, паровоз!

Колычев Владимир Григорьевич

– Не надоело без дела маяться? – снимая блузку, спросила Люда.

Зиновий старался на нее не смотреть. Вспомнился вдруг анекдот. Жена вернулась из-за границы, рассказывает мужу, что такое стриптиз. Отвратительное, говорит, зрелище. Сначала рассказ, а потом показ. Разделась жена под музыку, посмотрел на нее муж и согласился. Да, зрелище действительно отвратительное. То же самое и Зиновий мог бы сказать сейчас в отношении своей жены…

Но не так все плохо. В постели его Люда еще та штучка – все знает, все умеет и всегда хочет. И ему хорошо

с ней – если при выключенном свете. Особенно хорошо, когда она после душа в постель ложится. А то вспотеет за день, запах нехороший появляется…

Зиновий загрустил. Но тут же сам себя взбодрил. Вспомнил зэков за окном. У них сейчас вообще женщин нет. О домашнем уюте и говорить нечего. Трясутся сейчас в тесном душном вагоне. А у него все в порядке. У Люды квартира – не самая большая, не в самом лучшем районе, зато своя. Что хочешь здесь, то и делай. И работать не надо. Жена и деньги в дом приносит, и еду. С утра завтрак приготовит, вечером ужин. Ну, может и матом трехэтажным послать, но так это же несмертельно…

– Ну, не знаю, – пожал плечами Зиновий.

На безделье он не жаловался. Потому как совсем не бездельничал. Сейчас он работал над новой приставкой к радиовещательному приемнику, над антенной надо только поколдовать – усилить мощность, не увеличивая размеров…

– За тунеядство, знаешь, сколько дают? – спросила Люда. – А у меня уже спрашивают, чем муж занимается.

– Пусть спрашивают.

– Как уж бы! Ты бы знал, сколько желающих меня подвинуть…

Она работала администратором в лучшей гостинице города. В лучшей – значит, в самой престижной. Значит, проблемы с размещением. А должность, которую занимала Люда, позволяла ей их решать. Не безвозмездно, разумеется. И принципа «ты мне, я тебе» она не чуралась, поэтому была не обделена дефицитными товарами.

– Но ты-то здесь при чем?

– Зино-овий! Не тупи! Тебя посадят, а меня подвинут. Переведут на этаж, буду там чай разным склеротикам подавать… Ты в тюрьму хочешь?

– Нет.

– Тогда послезавтра – на работу. У нас в «Загорье» работать будешь. Электриком. На полставки.

– Ну, если на полставки…

– Эх, ты, горе мое луковое!

Люда не славилась смирным нравом и покладистым характером. Но Зиновия она любила. И баловала. А он этим пользовался…

2

Утро бывает прекрасным. Утро бывает ужасным. Прекрасно – когда все хорошо. А если плохо…

Сегодняшнее утро Наташа по праву могла назвать ужасным. Вчера легла поздно, слегка под хмельком, спать бы еще и спать, а тут какие-то морды. Да еще при погонах.

– Здравия желаю! – оскалился рыжий увалень в милицейской форме. – Старший лейтенант Обухов, ваш участковый.

Один только его вид нагонял тоску. «Какого черта приперся этот рыжий клоун?» Наташа терялась в догадках. Но внешне она ничем не выдавала своего беспокойства.

– Ну и чего вы хотели, товарищ старший лейтенант? – не снимая цепочки с двери, спросила она.

Было бы интересней

и даже приятней послать мента куда подальше. Но лучше не дерзить…

– Да вот, познакомиться хочу, – расплылся в улыбке участковый.

Улыбка у него совсем не обаятельная. И взгляд чересчур внимательный.

– Наташа меня зовут…

Напрасно валяла она дурака. Номер не прошел.

– Да мне бы в паспорт заглянуть. И дом осмотреть…

– Свой документ покажь! – потребовала она.

Слышала она про одних гопников – в ментовской форме на дело ходили. «Обыщут» дом, золото и барахлишко в баул – только их и видели! А золотишко и деньги у Наташи водились, не без этого.

Участковый раскрыл красные корочки. Вроде все в порядке. Хотя кто его знает…

Наташа чувствовала, что пожалеет, впустив милиционера в дом. Но все равно впустила. Потому что выхода не было. Это же все-таки участковый, ему и без ордера «в гости» ходить можно. Впустила и пожалела. Поскольку вслед за участковым в квартире появился опер в штатском. Даже спрашивать нечего. И так понятно, какие полномочия у этого красавчика. А ведь мужик в самом деле был ничего из себя. Высокий, ладный, симпатичное лицо штучной работы. Но взгляд… Не смотрел на нее опер, а душу наизнанку выворачивал…

– Капитан Шипилов, уголовный розыск…

Лет двадцать пять парню, может, чуть больше. Молод он для капитана, подумала Наташа. Участковый, даже тот старше выглядит, а всего лишь старший лейтенант… Может, заслуг у этого Шипилова выше крыши. Может, и она сама станет его заслугой – в деле раскрытия преступления. А она грешна, и ей это известно…

– И ты познакомиться со мной хочешь, красавчик? – спросила она и облобызала его игривым взглядом.

– Для начала перейдем на «вы», – нахмурился Шипилов.

– Да, товарищ капитан, конечно…

Она села в кресло так, что полы домашнего халатика сползли с бедер. Усмехнулась язвительно и жеманно:

– Ничего, что под халатом ничего нет?

Шипилов отвел в сторону взгляд.

– Может, мне совсем раздеться? – продолжала провоцировать его Наташа.

– Гражданка, прекратите!

– Это вы прекратите! Вторглись ко мне в дом!

– Вторглись, – кивнул капитан. – В порядке оперативной необходимости.

– А ордер?

– Ордеров теперь нет. По-другому называется. А вы правда хотите, чтобы я занялся постановлением на ваш арест? – пристально взглянул на нее Шипилов.

– В чем же проблема, начальник?

– Проблема. Большая проблема… Давно в этой квартире живете?

– А тебе-то… Вам-то что? Со мной дальше жить хотите?

– Хватит, гражданка!

– Ох-ох! Какие мы грозные! Сколько надо, столько и живу!

Квартиру она снимала. Двухкомнатный вариант со всеми удобствами, телефоном и обстановкой. Центр большого города. За все про все семьдесят пять «рэ» в месяц. Но какое оперу до этого дело?

– Что еще вас интересует? Двадцать два года от роду. Не спортсменка, но комсомолка…