Постскриптумы
Шрифт:
Он повторил его во всю силу своих легких.
Невысокий господин встал и спокойно подошел к пьяному верзиле.
– Виноват, - сказал он негромким, но решительным голосом.
– Я несколько туг на ухо и не расслышал, что вы сказали в первый раз. Гоните сюда виски! Живо!
И еще один рассказ был испорчен для печати.
НИКАКОГО ИСХОДА
– Джон, - сказал на этих днях хаустонский бакалейный торговец одному из своих приказчиков, - вы были мне верным и исполнительным служащим и, чтобы показать вам
– Но, сэр, - сказал обеспокоенный Джон, - у меня семья на плечах. Я ценю оказанную мне честь, но боюсь, что я слишком молод для столь ответственного положения. Я предпочел бы остаться в прежних условиях.
– Ничего не могу поделать, - сказал торговец.
– Времена теперь тяжелые, и с целью сократить расходы я не остановлюсь даже перед тем, чтобы сделать всех своих приказчиков компаньонами!
СТРЕЛЯНЫЙ ВОРОБЕЙ
В прошлую субботу субъект без воротничка, в белом жилете и с дырявыми локтями, бодро вошел в бакалейную лавку на Конгресс-Стрит с пакетом в руке и сказал:
– Вот, Фриц, я купил у вас сегодня две дюжины яиц, и, должно быть, ваш приказчик ошибся...
– Поди сюда, Эмиль, - закричал торговец, - ты надул этого джентльмена, подсунув ему тухлые яйца. Дай ему еще дюжину и...
– Вы меня не так поняли, - сказал покупатель с приятной улыбкой. Ошибка не в этом. Яйца хороши, но вы положили их больше, чем нужно. Я уплатил всего за две дюжины, а дойдя до дому, обнаружил, что их в мешке 36 штук. Я хочу возвратить лишнюю дюжину и для этого вернулся назад. Я...
– Эмиль!
– снова крикнул мальцу торговец.
– Немедленно дай этому господину две дюжины яиц. Ты подсунул ему тухлые яйца. Не делай этого больше, или я уволю тебя.
– Но, сэр, - сказал человек в белом жилете с нотками беспокойства в голосе.
– Вы дали мне больше яиц, чем следует на мои деньги, и я хочу вам вернуть дюжину. Я слишком честен, чтобы...
– Эмиль, - сказал торговец, - дай этому господину три дюжины самых свежих яиц и пусть он уходит. Если мы отпускаем плохие яйца, мы их заменяем хорошими. Поспеши, да положи на всякий случай три-четыре штуки лишних.
– Но выслушайте меня, сэр, - сказал человек.
– Я хочу...
– Вот что, мой друг, - сказал тихо торговец, - вы лучше забирайте эти яйца и идите домой. Я знаю, для чего вы принесли яйца назад. Если я их возьму у вас, я скажу: ну, это очень хороший человек, он честно поступил с этими яйцами, не правда ли? А потом вы придете в понедельник и возьмете у меня на 9 долларов муки, и ветчины, и консервов, и скажете, что заплатите в субботу вечером. Я стреляный воробей, меня на мякине не проведешь. Вы лучше заберите эти три дюжины яиц и считайте, что сделали хорошее дело. Мы всегда исправляем мелкие ошибки, если нам случится
ВОЕННАЯ ХИТРОСТЬ
– Как я удерживаю Джона дома по вечерам?
– сказала хаустонская дама своей подруге.
– Видишь ли, я однажды по вдохновению придумала способ - и он прекрасно действует до сих пор. Джон ежедневно уходил из дому после ужина и возвращался не раньше 10-11 часов. В один прекрасный вечер он ушел, как всегда, но пройдя несколько кварталов, заметил, что забыл взять зонтик, и вернулся за ним. Я сидела и читала в гостиной, и он, подойдя сзади на цыпочках, закрыл мне руками глаза. Джон ожидал, вероятно, что я перепугаюсь, но я только спросила тихо:
– Это ты, Том?
С тех пор Джон все вечера проводит дома.
ПОЧЕМУ КОНДУКТОРА НЕОБЩИТЕЛЬНЫ
Трамвайных кондукторов бестактная публика часто выводит из себя; но им запрещено возражать и тем более облегчать свою душу. Вот рассказ одного из кондукторов о случае, имевшем место несколько дней назад.
В числе пассажиров - а вагон был переполнен - находилась чрезвычайно изящно одетая дама с маленьким мальчиком.
– Кондуктор, - сказала она томно, - дайте мне знать, когда будет Роу-Стрит.
Когда вагон поровнялся с этой улицей, кондуктор дернул веревку звонка и остановил вагон.
– Роу-Стрит, сэр, - сказал он, проталкиваясь ближе, чтобы помочь даме выйти.
Дама поставила маленького мальчика на колени и указала ему в окно на дощечку с названием улицы, прикрепленную к забору.
– Посмотри, Фредди, - сказала она, - вот эта высокая прямая буква со смешной завитушкой вверху - "Р". Постарайся запомнить. Можете пускать вагон, кондуктор. Мы выходим на Грэй-Стрит.
ПО ВДОХНОВЕНИЮ
Он сидел на перевернутом вверх дном пустом ящике под холодным моросящим дождем. Это было вчера, поздно вечером, на главной улице Хаустона. Одет он был бедно, и его толстое пальто с поднятым воротником было застегнуто доверху. На его лице застыло выражение горестного замешательства, и во всем его виде было что-то такое, что отличало его от обыкновенного бродяги, строящего свою жизнь на обманах и надувательствах.
Журналист из "Техасской Почты" почувствовал к нему жалость и, подойдя, сказал:
– Сразу же за углом есть место, где вы сможете найти еду и ночлег за сравнительно небольшую сумму. Как давно вы попали в Хаустон?
Человек посмотрел на репортера своими маленькими острыми глазками и спросил:
– Вы новый человек в газете, не так ли?
– Да, более или менее.
– Видите этот квартал, застроенный сплошь трехэтажными домами?
– Вижу!
– Так вот, все эти дома принадлежат мне, и я сижу здесь и размышляю, что мне делать.
– Что именно вас беспокоит?