Поступь империи. Тетралогия
Шрифт:
…День был на удивление солнечным и приветливым, солдаты шли по разбитой дороге, мешая грязь сапогами, будто старуха кашу в огромной ступке. В центре колонны ехало десятка два всадников, возле которых невдалеке постоянно курсировали полсотни кавалеристов, высматривающих появление на горизонте возможных «проблем».
Кто-то разговаривал друг с другом, споря до хрипоты по одной ему известной причине, кто-то внимал «мудростям» старших сотоварищей «наматывая на ус» их жизненный опыт, кто-то просто молчал, не в силах оторваться от прелестного вида ранней
И лишь пара одиноких всадников, уединившись от ушей окружающих, оторвались от общей колонны, ехала саженях в двадцати впереди построения.
– … Я уже говорил тебе, Прохор о том, что не все так радужно в штабе армии,– задумчиво сказал молодой всадник на вороном жеребце, для которого ярость сражения и свобода на просторе больше привычны, нежели неторопливый прогулочный аллюр.
– Старший брат, ты же знаешь, я бывал у тебя в штабе,– улыбнулся юноша в зеленой форме с двумя погонами, на одном из которых сверкала большая серебряная звезда.
– Там куда ты едешь сейчас, подход к этому делу не такой как у нас был до этого, а надеяться на русское авось я не хочу. Ты мой брат по духу Прохор и на тебя я надеюсь как на самого себя. Да и дела при дворе моего батюшки не так хороши, как мне хотелось бы, вряд ли кто из командующих будет поддерживать вас. Ведь все витязи для приближенных моего отца выскочки, недоучки, непонятно как получившие в руки фузеи. А для самых влиятельных и возможные неприятности в будущем,– цесаревичу явно не понравился тон, которым говорил с ним Прохор, слишком беззаботно и весело звучали слова витязя.
– Старший брат, ты так говоришь, будто мы едем не в расположение наших частей, а во враждебный лагерь,– улыбнулся Прохор, но, увидев суровый взгляд наследника русского престола, улыбка сама по себе сползла с губ.
– Вполне возможно, что так оно и будет,– тихо сказал Алексей, глядя на гарцующих невдалеке всадников».
Спустя час полк витязей, вместе с приписанной к нему артиллерией покинул расположение корпуса, уже приготовившего плацдарм для переброски всего войска с левого берега Восклы.
– С Богом,– смотря в подзорную трубу, в след уходящим зеленым мундирам сказал генерал Третьяк, прекрасно понимающий, что если шведы прознают о движении полка к городу, то вполне могут послать ему на перерез несколько сотен кавалерии. А что будет тогда с молодыми воинами, ему вовсе не хотелось думать. До сих пор не придумано способа защиты пехоты от внезапной конной атаки, которая по истине может привести к ужасным последствиям для витязей.
Между тем, колонны полка «Русских витязей» бодро шли по пыльной дороге, ведущей к Полтаве. В центре построения ехали телеги, запряженных тяжеловозами, прикрытыми со всех сторон от возможного проникновения нежданного противника.
До города было не столь далеко, как могло показаться в начале, чуть больше сорока верст, но вот пройти их налегке это одно, а вместе с артиллерией это совсем другое, увы, но лесные тропки не подходят для езды пресловутой тягловой повозки.
Благодаря полусотне драгун, в последний момент приданных полку, разведка местности и проверка годных участков дороги для продвижения занимала не столь много времени, если бы ту же функцию выполняла одна из рот полка.
Но все-таки не все было таким безоблачным, как показалось в начале пути. Через час один из десятков драгун, сменяющих друг друга, по разным направлениям натолкнулся на разъезд шведов, часть которого тут же вступила в бой, а часть понеслась обратно, к своим войскам. Из десяти драгун в бой успели вступить только шестеро, унеся с собой жизни пары шведских кавалеристов, но затем, шведы резко отступили, получив какую-то команду от своего старшего офицера.
Услышав неприятною новость, Прохор приказал разведчикам усилить бдительность и дальность самой разведки, как никак лишних пять минут никому не помешают, тем более, если через оные к тебе вылетит неприятельская конница.
– Надо искать место для отражения атаки,– сказал Федор, внимательно оглядывая редкий перелесок впереди себя.
– Нам надо скорее пробраться к городу,– не согласился с ним командир.
– Если шведы не дураки, то обязательно воспользуются моментом и атакуют нас, причем наверняка на марше,– задумчиво сказал Федор.
– Может, они и не пошлют никого к нам,– сказал Прохор, понимая, что говорит глупость.
На слова командира Федор никак не отреагировал, лишь косо посмотрел, мол «Сам то веришь?».
– Ладно, не смотри на меня так. С детства не люблю, когда на меня так смотрят,– улыбнулся Прохор своему другу.
– Мне надо позицию для моих «малышей» присмотреть,– посмотрел на друга Федор.
– У тебя же телеги как у булавинцев, такого же действия,– сказал Прохор, намекая на то, что выбор позиции таким способом не столь уж и нужен, да и зачем он требуется, если поставил на телегу пушку, и пали куда хочешь. Конечно, ограничения есть существенные, да и разборка самой телеги времени не мало занимает, но все же это лучше чем ничего.
– Хм, сам же знаешь, мои ребята почти не тренировались таким способом стрельбу вести, а это как сам знаешь черева-то, да и качество стрельбы оставляет желать лучшего. Этот способ хорош только для отражения атаки в притык, – нахмурился командир всей полковой артиллерии.
– Хорошо-хорошо, будет тебе позиция, через минут десять мы встанем лагерем, там и выберешь, куда стоит поставить «колпаки»,– сдался полковник, немного подумав.
Как и было обещано, пройдя за неполный день чуть больше дюжины верст, полк встал лагерем, тут же огородившись по периметру от возможного налета вражеской кавалерии кольями, сделанными из молодых березок, растущих по обеим сторонам дороги.