Поступь империи. Тетралогия
Шрифт:
Обряд подходил к закономерному завершению, совсем скоро собравшиеся услышат два закономерных долгожданных слова "Да". И после этого останется последний штрих – выдержать праздничный обед без эксцессов. Не ударить в грязь лицом и доказать напыщенным гордецам, что Россия не страна медведей. Россия страна – умельцев и не важно, в какой области, мы и впрямь страна мастеров на все руки.
Возможно, что я мог бы заметить еще что-нибудь, но венчание закончилось, и под крышей собора были произнесены заветные слова. Белая холеная ладошка царевны, нет теперь уже королевы, легла поверх жилистой обветренной ладони Карла. Хор за спиной архиепископа и его
По статусу я выходил вместе с царицей и царевичем после молодоженов. Солнце радовало теплыми лучами, на небе ни одного облачка. Погода не подгадала. Справа от меня шла улыбающаяся Оля с Ярославом, все вроде бы замечательно. Задуманное свершилось. Так почему на душе, будто кошки скребут?
Да в чем дело?!
Немой вопрос едва не слетел с моих губ…
Молодожены между тем спустились к стоящей королевской позолоченной карете, толпа восторженно неистовствовала. А то, как же, на улицы уже выкатывали бочки с хмельным, скоро откроются все городские трактиры и до глубокой ночи будут поить желающих дармовым пивом и вином. Сегодня за все выпитое платит казна. Небывалый доселе случай.
Королевские гвардейцы, стоящие в оцеплении с неудовольствием глядели на сброд, собравшийся возле собора, еще бы им ведь придется этой ночью немало драк разнимать, а то и самим вступать в стычки с неугомонным мастеровым людом.
Подмастерья ведь первыми пойдут искать приключений на хмельную голову, захотят почесать пудовые кулаки о радостные пьяные рожи, дело ведь молодое, в чем-то даже полезное, если оное не доходит до смертоубийства.
Король с королевой еще не дошли до кареты, как вдруг один из солдат упал на мостовую будто подкошенный, завалился на спину, зажимая руками сочащуюся из- под пальцев кровь. Темное пятно быстро расползалось по мундиру, но меня волновало не это. Солдат стоял чуть поодаль от своих товарищей, поэтому упавшего не заметили, а на его месте возник хмурый тип с искривленным страшным шрамом лицом. В руках в него был кавалерийский пистоль, обладающий большой убойной силой на небольшом расстоянии, до двух десятков саженей включительно. А до кареты было и того меньше, дай Бог, чтоб полтора десятка, а то и вовсе дюжина…
— Стрелок! — заорал я что есть мочи, закрывая собой любимую с ребенком.
На крик тут же отреагировали только мои лейб-гвардейцы, стоящие рядом со шведскими собратьями, но много ближе к входу, чем к оцеплению. Карл недоуменно посмотрел на меня, потом повернул голову в сторону упавшего солдата. Изумленный он попытался укрыть жену, но не успел – выстрел прогремел, словно гром среди ясного неба.
Я словно в замедленной съемке видел, как летит приплюснутая пуля. Видел, но поделать ничего не мог, воздух вокруг был до невозможности густой, гуще меда и растопленной смолы. Мгновение растянулось до бесконечности. Я вижу, как неистовствует толпа – потерявшее разум людское скопище, нет больше лиц, остались рожи, нет глаз – одни буркала, нет рук – сплошные культи, кривые и омерзительные…
Пуля между тем преодолела большую часть пути. Стрелок целился не в королеву, как подумал я и как решил Карл. Убийца направил пистоль прямо в короля. Я не видел лица Карла, но могу с уверенностью сказать, что он был неприятно удивлен. Не думал король, что, пройдя десятки сражений не единожды взглянув Костлявой в лицо, он упадет бездыханным кулем под колеса собственной кареты на своей свадьбе.
Судьба-злодейка
Последние сантиметры до тела короля пуля, будто по жестокой шутке неведомого колдуна в моем восприятии летела с меньшей скоростью, я видел, как она вошла в левую сторону груди, аккурат в сердце. Карл слегка дернулся и начал оседать на брусчатку, из последних сил оттолкнув в сторону молодую жену. Тело короля еще оседало на мостовую, а солдаты оцепления уже бросились к убийце.
Толпа собравшаяся возле собора всколыхнулась и забурлила, будто живое человеческое море. Выстрел подстегнул животный человеческий инстинкт, люди в мгновение ока потеряли себя, остались полубезумные взгляды и не менее безумные желания: кинуться прочь, как можно дальше от смерти. На площади началась давка, люди не разбирали, кто куда бежит, падали женщины и старики, умирали в толчее здоровые мужики, не успевшие сгруппироваться и теперь валяющиеся на мостовой, затаптываемые грязными босыми ногами и полусгнившими туфлями бедняков.
Гвардейцы, быстро выстроились в двухшереножный строй и бегом бросились за убийцей, кое- как пробирающимся сквозь людское месиво, активно помогая себе рукоятью пистоля и щедрыми зуботычинами.
— Михаил выводи всех наших к черту из этого города! Царевну, тьфу королеву Екатерину под охрану и к нам в резиденцию! — не глядя на командира лейб-гвардии, кричу я, склоняясь над бездыханным телом Карла. — Черт!
Положив пальцы на сонную артерию, я попытался нащупать пульс, но его не было.
Пуля угодила прямо в сердце.
— Уйди от него грязный варвар!! — истерично заорала принцесса Элеонора, ее некрасивое лицо стало вовсе уродливым: большой поросячий нос покраснел и пошел пятнами, большие рыбьи глаза выпучились еще больше, а на губах застыла мерзкая гримаса.
— Следи за своими словами принцесса! — сжав до боли, кулаки выдавил я сквозь зубы.
— А то что, убивец? Убьешь меня как брата?! — продолжила она, оглядываясь по сторонам, словно спрашивала не у меня, а у собравшихся вокруг нас дворян.
— Ты что несешь, дура? Я-то здесь причем, скорее это тебе надо было беспокоиться, что трон из рук ускользнул, — немного успокаиваясь, небрежно заметил ей.
— Взять его! — взвизгнула Элеонора.
Однако вокруг нас с царицей, царевичем и ошеломленной королевой уже стояли плотным охранным ордером лейб-гвардейцы, к ним присоединились и русские дворяне, прибывшие на церемонию вместе.
— Успокойся, принцесса, мы сейчас уходим, — успокоил я ее.
— Ты убийца! — вновь как заведенная взвизгнула она, тряся пальцами у себя перед лицом.
— Уходим и как можно скорее, — не глядя на истеричку, бросил я собравшимся. — В случае нападения стрелять на поражение, не жалеть никого.
— Но Ваше Величество, как же так это ведь…
— Не знаю, что вы хотите сказать, ваше святейшество, но поверьте, нам не стоит задерживаться здесь, тем более, когда случилось вот это, — раздраженно оборвал я патриарха, махнув рукой на труп короля, который положили в карету и теперь пытались вывезти с площади.
Остаток дня прошел, будто в дурном сне, часа два потребовалось королевским войскам, чтобы унять панику, однако поймать убийцу солдаты не смогли, он словно испарился. Истерика принцессы прекратилась, но неприятный осадок остался. Тем более думать сейчас о подписании союзнического договора и речи быть не может, ну не с этой же неадекватной женщиной его подписывать.