Поступь Империи

Ланцов Михаил Алексеевич

— Быть может его сложно будет похитить?

— Не думаю, — генерал покачал головой. — У него не почти нет охраны.

— Хорошо. Если вы согласны — я готов оказать вам всю возможную поддержку. Выдам самое современное оружие. Включая экспериментальное, которое существует в единичных экземплярах.

— Не нужно экспериментальное. В таком деле нужна надежность.

— Не спешите с выводами, — улыбнулся царевич. — Так вы согласны?

— Такое решение я не могу принимать самостоятельно.

— Разумеется.

— Что мы получим в случае перехода?

— Полное прощение со стороны России. Подданство. Продолжение

ваших миссий в Новом Свете, только уже на деньги и при поддержке православной церкви. Мы считаем это дело благостное и охотно поможем с распространением христианства. Православия, разумеется. Хотя систематических противоречий, как с протестантизмом между католичеством и православием в вероучении нет. Так что, по сути, придется чуть-чуть подкорректировать форму.

— Учитывая степень образованности населения Нового Света они даже изменение формы не заметят в основном, — усмехнулся генерал. — Тем более что благодаря вам в православие вернулись органы и строятся базилики.

— Так получилось. — развел руками царевич нарочито игриво.

— Ничего дурного в этом нет. Это разделение во многом надумано. Папа упивался властью, вот и… — махнул он рукой.

— Папа сначала поддался влиянию ереси арианства. Вся суть отличий католичества от православия в том, что православие сохранило верность никейскому символу веры, а католичество уступило давлению варварской среды германцев, среди которых влияние пережитков арианства было велико. Откуда и вся структура церкви, и пресловутое Филиокве.

— Может быть, может быть, — покивал генерал. А потом спросил: — Мы хотели бы обрести дом. Это возможно?

— Свой монастырь?

— Да.

— Вполне возможно. Но все его финансирование — только через казну.

— А штурмовики? Какова будет их судьба?

— Вы не понаслышке знаете, что Святая церковь порой испытывает притеснения. Поэтому было бы разумно сохранить ваш отряд и использовать в качестве мобильного отряда специального назначения для поддержки церкви на местах.

Генерал кивнул. Его явно устроил ответ, как и остальных присутствующих.

Поговорили еще, обговаривая детали.

— Алексей Петрович, ты позволишь вопрос? — спросил генерал, когда, в общем-то, разговор исчерпал себя.

— Да, пожалуйста.

— Рядом с Москвой строят здоровую такую пирамиду. Зачем?

— А ты разве слухами не наполнился по пути сюда?

— Если бы. Нас же от самой границы везли в закрытой карете и не давали ни с кем разговаривать. Это не по твоему приказу?

— Нет. Перестраховывались, видимо. Что же до пирамиды, то я планирую в ней сделать усыпальницу.

— Фамильную?

— Нет. Точнее, не только. Общую для лучших людей страны. Главное кладбище, на которое можно попасть, только если ты действительно молодец и сделал что-то выдающееся. Полководец, ученый, инженер или еще кто-то. Каждого покойного, по задумке, мы будет хоронить в красивом каменном саркофаге за счет казны. И ставить возле максимально реалистичные статуи в полный рост и плиту с деяниями.

— А зачем?

— Чтобы эти люди оставались в памяти потомков. Чтобы им было кем гордиться. Просто идти мимо саркофагов неинтересно. А вот статуи они как слепок прошлого станут оживлять былые дни. В процессе мы еще планируем разукрасить стены барельефами, по мере заполнения. Чтобы отразить главные события той или иной эпохи.

И превратить это кладбище в место памяти и славы. На мой взгляд, чем лучше потомки помнят великих былых лет, тем лучше.

— Это так… необычно.

— Но мне понравилось.

— Да, — охотно кивнул генерал, — это очень интересно. Но… почему пирамида? Нет ли в этом языческого подтекста?

— Пирамида великолепна в своей лаконичности.

— Но…

— Древние люди, еще не познавшие Христа, хоронили своих людей на кладбищах. Значит ли это, что кладбище нельзя применять христианам?

— Нет. Но разве тут не другое?

— Христа похоронили в пещере, как хоронили царей в Древнем Египте. Не знали? Знайте. Далеко не все из них лежат в пирамидах. И, кстати, далеко не все пирамиды на виду и не все в Гизе. Например, пирамида Тутанхамона засыпана песками на юге Египта. И не только она.

— Но откуда вы знаете?

Алексей улыбнулся, но не отвечая, продолжил свой спич:

— Древних царей Египта, язычников без сомнения, хоронили в пещерах, значит ли это, что Христа похоронили по языческому обряду?

— Нет.

— Я тоже так думаю.

— А почему пирамида? Ведь можно было построить все что угодно.

— У меня много денег. В основном я их вкладываю в людей, в дороги и прочий транспорт, а также в производство. Но грешно забывать о представительских расходах. Люди, которые приезжают в нашу страну, должны видеть красивые и величественные сооружения. Желательно общественные. Пусть и не на каждом шагу. Это было бы глупо. Но хотя бы вокруг столицы недурно создать архитектурный ансамбль из ярких, хорошо узнаваемых сооружений.

— Поэтому пирамида?

— Да. Что может быть величественнее и необычнее чем здоровенная пирамида в снегах и окруженная елками? — улыбнулся царевич. — Я еще хочу вокруг нее парк разбить каменный и усадить там сфинкса. Только переиначив его на местный лад — вроде здоровенного такого медведя.

Гости заулыбались.

— А вы хотите сделать только пирамиду?

— Вон, — указал Алексей вдаль, сквозь остекление этажа, идущее от пола, — видите храм?

— Да, — закивали гости.

— Он сейчас самый высокий в мире. И, кстати, по вместительности, вполне сопоставим с собором Святого Петра в Риме, если не считать площадь.

— Ого! — ахнули иезуиты. — Так это не слухи?

— Нет. Вокруг него строится здоровый парк для прогулок, а перед ним — крытый двор. Собор Святого Петра, конечно, вмещает людей большей на площади, но тут двор крытый. И там можно находиться в ненастье. Более того — зимой еще и отапливаемый. Так что — перед вами не только самый высокий храм в мире, но и самый вместительный.

— А этот дворец?

— Да, обновленный Воробьев дворец, тоже часть общего плана. Посмотрите вон туда. Подойдите ближе, а то не видно. Туда. Да. Вон — совсем у реки недалеко от причала Воробьева дворца. Видите, идет стройка? Отсюда и вон туда — на добрую версту. Там возводят наше видение висячих садов Семирамиды. Это будет большой дворец, идущий каскадами вдоль склона к воде. Уступами. Хрустальный дворец с паровым отоплением. Ну ладно, не хрустальный — стеклянный. Весь его внешний каркас сооружается из отлитых чугунных деталей: столбов и балок. Внешние стены и крыша с весьма острыми скатами — стекло. Толстые стеклянные плиты в два слоя. Мутные, конечно, немного, но свет вполне пропускающие.