Поступь стали VII
Шрифт:
— Как? Как такое возможно?! — не веря в увиденное, сказал я.
— Нет времени, нужно что-то делать. Все, кто в замке, погибнут.
— Мана! — воскликнул я и, подняв обе руки в сторону Клыка, стал испускать из себя волны сырой маны жизни.
В одно мгновение орда существ застыла, а затем медленно повернулась в мою сторону, и помчалась в нашу сторону, оставляя после себя лишь облака пыли.
— Едрить твою… Бегом! — сказал Белор, а затем спрыгнул с коня и погнал своим ходом, оставляя борозду в земле.
Я в руках у Калипсо не отставал, а вместе с нами бежал Баал, и через десяток секунд поравнявшись с ним,
— Куда?
— В лес, в пещеру, больше некуда… Не отправляй Араготов сражаться, смысла нет. Пускай мне духи леса вырвут бороду, если я не прав. Это Ходуны…
— Ходуны?
— Да, Чума Мертвых, древнее проклятие, смесь некромантии и магии крови… — крикнул Белор.
А я сразу вспомнил, что магистр Авитус рассказывал нечто подобное, тогда, мол, несколько стран от них погибло.
— Но кто мог на такое пойти? — спросил я, хотя и сам уже догадывался, не только кто, но и почему мог пойти на такие меры.
Сильвернон и Алтонию делит Лазурное море, а вот Алтонию и империю Алат ничего не разделяет, и если наши земли превратятся в рассадник мёртвых, они же и станут преградой на пути имперских легионов, не только замедлив их, но и значительно ослабив… И Сильвернону не придется воевать одновременно против двух стран.
— Род Цеппелин. Или Князь или княжна. Может, кто-то ещё, но выгодно именно им.
— Вот сука! Так вот почему эта тварь бездействовала, сидя в столице… Создавала проклятие…
— Скорее всего, с нас начали, ибо тут самая большая концентрация беззащитных людей.
Я был зол, даже не так, я был очень ЗОЛ! Но в то же время видел и слышал, как сквозь лесные чащобы в нашу сторону ломятся сотни тысяч тварей. И самое главное — они несильно-то так и отставали…
Через минуту мы достигли моего дуба. Тот был в том же положении и, к сожалению, вообще не подавал никаких признаков жизни, на которые я так надеялся.
— Пень, защити нас! — закричал я, проносясь мимо него, надеясь лишь на "а вдруг".
В это же время Белор сформировал заклинание и кинул его в ближайшее дерево. Дерево вздрогнуло, за ним вздрогнуло следующее, и так цепочка дрожащих деревьев устремилась вглубь леса.
— Что ты сделал?
— Позвал всех своих на помощь…
— И как?
— Не знаю, пока не ясно… Младшие помогут точно, а про старших не уверен… Так как лес Ходунов не интересует, они ему не будут вредить.
— Когда кто-то появится?
— Скоро.
Тем временем наш бег по пересеченной местности продолжился. Вот только в самом лесу мы значительно от них начали отрываться, и о том, что нас хоть кто-то преследует, можно было понять лишь по шуму и треску позади.
Вот только Джо и Белор не видели, что Ходунов остановили не ветки деревьев, а здоровенный дуб, корни которого, покинув землю, рвали на части сотни оживших мертвецов. Недавно созданный древесный страж, всё еще до краёв наполненный маной жизни Джо, подав признаки враждебности, привлёк внимание буквально всей орды. Ходуны с большого расстояния могли почувствовать жизнь, и страж леса, рвущий на части первые ряды тварей, начав все сильнее её испускать, разом ненароком привлёк внимание всей многотысячной орды. Ходуны не были пока еще достаточно разумными, так что с безумным ревом все ожившие мертвецы устремились к дереву, облепив того, как пчелы соты. У стража леса не было и шанса против такого количества врагов.
Но хоть
Но спустя минуту Ходуны, которые пожрали стража, насытившись его, а точнее маной Джо, начали эволюционировать. Сотня созданий на глазах обрастала неживой плотью, увеличиваясь в размерах и изменяя форму. Потусторонняя сила и проклятие крови изменяли немертвых, превращая их в создания, которых в здравом уме не смог бы назвать людьми никто из ныне живущих и пребывающих в адекватном сознании разумных существ этого мира…
Сотня созданий, став на ступеньку выше над своими собратьями, стала не просто сильнее. Она получила нечто большее. Она приобрела зачатки разума и логики. Но даже из этой сотни нашёлся один наиболее смышлёный, который, осознав, что они покинули пристанище пищи, погнавшись за сильной едой, но эта еда смогла укрыться от них. А значит, нужно вернуться на то место, где есть менее вкусная еда, но она есть…
Внезапно среди двухсот тысяч Ходунов один начал двигаться… Но его движение в направлении Сломанного клыка породило волну, оживив всю орду, и орда немёртвых последовала за своим более сильным собратом. Сначала первый из немёртвых двигался медленно, но с каждым шагом он всё отчетливее осознавал, что движется в нужном направлении, и с каждым шагом его скорость возрастала до того момента, пока тот не сорвался на бег.
Немёртвый не сразу обратил внимание на то, что рядом с ним гналась вся сотня вкусивших древо, а уже за ней следует вся орда. Осознание того, что именно он был тем, кто повёл за собой всех, пришло не сразу, но, когда пришло, что-то в нём изменилось. Внезапно первый немёртвый понял, кто он и кем он будет.
Рев первого немёртвого услышали все ходуны, и, ведомые вложенным инстинктам, их дух подчинился ему. Легион немертвых ответил своему лидеру ответным рёвом на манер первого немёртвого, но рёвом признания, рёвом подчинения.
Первый среди восставших, услышав ответ собратьев, окончательно убедился в своём предназначении, и воля его окрепла, а разум повёл…
Столица Алтонии. Квартал Сильвернона, дворец Вильгерты Цеппелин
Последние события измотали княжну, и та, омывая себя в кровавой ванне, наконец пыталась расслабиться и хорошенько всё обдумать, тем более её отдых был вполне заслуженным. Отец возрадуется тому, что она свершила, на какой стратегический ход пошла, чтобы оградить княжество от имперской погани… Неужто этот глупец подумал, что мы не узнаем о его планах? Император — слишком величественно для такого, как он, но ничего, если всё удастся, и очаг заразы разрастётся на границе, имперские легионы увязнуть в битве с немёртвыми,