Посвященный
Шрифт:
– Меланья, что за шум на улице?
– Дык революция, госпожа.
– И чего хотят эти вооруженные люди?
– А чтобы не стало богатых.
– Странно, мой дед декабрист, пошел на каторгу с Сенатской площади, потому как хотел чтобы не было бедных"
Романов откровенно поговорил с сыном на данную тему. Хорошо, Юрий избавлен от идеологических шор, проведя с десяток лет на положении нелегала за границей – ему есть с чем сравнивать.
– Но, – говорил Романов, – полностью отвергать учение Маркса-Энгельса нельзя. В нем есть некоторые бесспорные истины.
Прежде всего в социальной справедливости и т.д.
От лишней идеологии, конечно, следует избавиться, но нельзя забывать о воспитании
Люди должны жить с верой в душе, иметь перед собой примеры благородства, порядочности и самопожертвования во благо людей и страны.
– Ты предлагаешь восстановление православной церкви, отец?
– Именно так – кивнул головой Владимир. – У тебя светлая голова, Юрий, ты поймешь – народ наш, по сути своей, добр, талантлив и чрезвычайно энергичен – временами. – Направить эту энергию и таланты в нужное русло – вот задача руководства страны. – Нужно поднять моральный дух народа, подать ему пример честного служения Родине. Наших людей ни в коем разе нельзя принимать за дураков и безмозглое стадо, как это делали твои предшественники – я имею ввиду изменников Родины. – Люди все видят и все замечают, потому и руководители должны соответствовать, ну ты меня понял. – Ты, надеюсь, собрал себе команду единомышленников?
– Да, отец, нас осталось всего 175 человек, я имею в виду мужиков – из них 133 работают в моей администрации и Правительстве.
– Ну добре, добре.
– Сынок, твои спецы Уголовный кодекс переделали?
– Работают, закончат через месяц.
– Юра, мой тебе совет. – Сделай судебную систему как Штатах и на Западе. – По мелким делам – суд в течение 24 часов, по крупным в течение недели. – Не дело, когда граждане месяцами парятся в изоляторе. – Второе – разгрузи тюрьмы, выпусти всех сидельцев со сроками до 3-х лет. – С условно-досрочным освобождением. – Всех шоферов сажайте отдельно, не дело им сидеть с уголовниками. – Ну и наркошах я говорил, да если вдруг станут объявляться террористы – стреляйте без пощады, прямо на месте. – Конечно, после вдумчивого и пристрастного допроса. – Кстати, вызови в Москву и пристрой к делу первого секретаря Омского обкома Сергея Манякина. – Он крепкий хозяйственник и хороший человек. – На его место поставь моего тестя – в нем я уверен, потянет. – И вообще, введи понятие губернатора в городах и областях, только за ради Бога, без мэров. – Бюджет должен наличествовать один, да и чиновников лишних не стоит плодить. – Завтра познакомишь с командой, послезавтра я в Омск, а оттуда в дальнюю командировку.
– Ты уходишь в XV век, отец.
– Да, Юра, там Русь без Государя осталась, нельзя ее бросить. – Ты знаешь, а ведь читал о тебе и Скуратове в Высшей школе КГБ, правда вас представили под другими фамилиями. – Вы такого наворотили во время войны, и по пять Героев СССР мало.
– Будет тебе, Юра.
Они обнялись и Романов, скользящей походкой исчез за дверь.
Юрий Владимирович долго задумчиво смотрел ему вслед. До сих пор не верилось, что этот легендарный и уникальный человек – его отец.
Он с гордостью и любовью произнес мысленно слово – отец.
Раскрыв папку с текущими бумагами, принялся за работу.
XI глава
Алеша, вернувшись с гвардейцами в свой родной XV век, естественно радовался, очутившись в привычной обстановке. XX век ему не особо понравился по двум причинам: первое – воздух и вода настолько отличались от того чем он привык дышать и пить, на ум сразу пришла мысль, не отравились бы остальные бойцы. Ему ничего не будет – он Посвященный. Второе – люди, несмотря на приветливые улыбки и заверения в честности и порядочности, в большинстве беззастенчиво врали.
– Странное время, странные потомки – слова честь и достоинство
В Салониках гвардейцы, те, кто из армии князя Ярослава Удалого, здесь ее не застали. Кроме 2-го взвода из роты Одоевского, никого из гвардейцев не обнаружили. Армия разделилась – одна часть из пяти дивизий, пошла на юг Греции в Спарту, другая – под Константинополь. Капитан Одоевский с отрядом Посвященных командировался в распоряжение князя Благовещенского – приказ самого Императора, он прочитал в пакете, вскрыв его по прибытии.
Гвардейский полк полковника Ветрова, сходу построившись в походную колонну, порысил на запад, догонять армию. Алеша, оставшись с отрядом в пятьсот человек, расстелив на барабане карту, прикидывал кратчайший путь до Испании. Его самоотверженный труд прервал прибежавший денщик Афонька. Рядом прыгал Снежок, радостно лая и норовя лизнуть в лицо – Алеша в командировку пса не брал.
– А мы, Ваше бродь, глаза проглядевши, все ждали, когда вы вернетесь?
– Молодцы, что дождались, готовь ужин, завтра в дальний поход. – До Испании скакать придется, отобьем задницы напрочь.
– Не, Ваше бродь, не отобьем. – Вас в порту крейсер дожидается, почитай неделю стоит.
– Ай да новость, удружил брат. – Сейчас поедем в порт, готовь лошадей.
В порт они прискакали через пять минут, следом несся Снежок. Оставив Афанасия с лошадьми и собакой на пирсе, Одоевский шустро проскочил по поданному трапу на палубу крейсера "Отважный". Познакомившись с командиром корабля капитаном II ранга Кугелем Иваном Ильичем, и обсудив время выхода, договорились о погрузке отряда на 7 часов утра. На всякий случай Одоевский показал золотую пайцзу. На что капитан Кугель лишь пожал плечами.
– Алексей Иванович, я и без вашей грозной пайцзы с тщанием выполню приказ Императора. – Корабль в Вашем распоряжении до окончания миссии в Испании, а затем мы доставим Вас и ваших подчиненных в Византию.
– Благодарю капитан, до завтра.
Они пожали друг другу руки и распрощались.
Вечером Алеша, по случаю присвоения чина капитана, накрыл стол. Присутствовало с десяток офицеров – спецназовцы и Посвященные. Гвардейцы из его взвода получили на ужин малый бочонок красного вина. Пьянствовать особо не стали – завтра в море.
В шесть утра лишь зола от костров напоминала о лагере гвардейцев, к 7 часам начали погрузку на крейсер. Подали широкий грузовой трап, но некоторые лошади боялись воды. Одна, дак вообще, свалилась – ее с хохотом гвардейцы подняли на борт.
Весь день шли по Эгейскому морю, пробираясь у побережья через многочисленные островки. Пройдя пролив Китира, вырвались в Средиземное море. Стоял полный штиль, все встречные посудины колыхались на мелкой волне с обвисшими парусами. Местные моряки с завистью смотрели на огромный железный корабль под Российским флагом, прущий с чудовищной скоростью. Потом долго станут рассказывать байки и легенды в портовых кабаках и тавернах. А сколько драк и поножовщин произойдет от правдивого рассказа очевидцев. Как только матрос доходил до места – железный корабль мчался словно птица – его тут же поднимали на смех, да еще крутили пальцем у виска. Железо не может плавать – дураку понятно. Не все очевидцы отличались святой кротостью – чаще били в морду особо недоверчивых и язвительных, или с помощью навахи интересовались цветом внутренностей оппонента.В общем, ребята веселые, с такими не соскучишься.