Потаенное зло
Шрифт:
На какое-то время воцарилось молчание, но потом проповедник громко выкрикнул:
— Это уловка! Она лжет, чтобы спасти себя! Это уловка!
Не слушайте ее, братья, и выполняйте волю Господа, который велит вам освободить мир от подобной ереси!
Торопливо, словно им было стыдно слушать Шину, крестьяне приступили к выполнению указаний своего главаря.
Один из них поджег факел, другие подбежали к нему и подожгли свои, защищая руками пламя от ветра.
Шина закрыла глаза. Она думала о родной Шотландии, о тишине и покое вересковых
Шина почувствовала запах дыма. Затем открыла глаза и увидела, как крестьяне уже поджигают нижние поленья. Пройдет какое-то время, прежде чем пламя коснется ее, но уже сейчас маленькие огоньки замелькали в хворосте, пробегая по ветке и исчезая, но появляясь в другом месте.
Проповедник снова обратился к молитвам:
— Мы сжигаем эту женщину, о Всевышний, чтобы сжечь грехи всех, кто порочит славное имя Франции. Уничтожь ее, а также и тех, кто притесняет бедных и голодных, возвеличивая богатых и знатных. Помоги нам избавиться от разврата и греха и спаси нашего короля, чтобы он правил нами со свободным и чистым сердцем.
Остальные присоединились к молитве.
— Сожги ее, Господи! Сожги ее! И пусть зло, которое она совершила, умрет вместе с ней.
— Сожги ее! Сожги ее!
Эти слова повторялись снова и снова. Пламя разгоралось все выше. Дым начал разъедать ей глаза, они слезились.
Голос проповедника становился громче и взволнованнее.
Он словно впал в бешенство.
— Пусть всех развратных блудниц постигнет такая же участь, — кричал он. — Да обрушатся на них гнев и кара Господни. Пусть они мучаются в аду, который сами и сотворили. Гореть им, как горели наши братья, принявшие смерть за правое дело. Но пусть они испытают не только телесные, но и душевные муки.
Шина вдруг почувствовала огонь возле ноги и еле сдержала крик, когда пламя поднялось до се шеи. Огонь наступал. Она сгорит, ее тело станет обугленным и безжизненным, и никто не узнает, что с ней случилось.
Шина хотела закричать, но гордость заставляла хранить молчание.
— Боже, спаси меня! — прошептала она, и в этот момент в ней проснулось безудержное желание позвать кого-нибудь на помощь.
Ее отец — как он далеко! У нее нет друзей, никто не вспомнит о ней, когда она умрет.
Неожиданно в се сознании появилось лицо герцога, и в это время она услышала, как люди, стоявшие вокруг костра, что-то закричали. Но это был не крик восторга, а крик страха, — Они приближаются!
Шина отчетливо расслышала эти слова, а потом топот копыт, незнакомые голоса и стоны раненых. Она увидела всадника, который на всем скаку подлетел к проповеднику и пронзил его клинком. Тот еще мгновение стоял на бревне с открытым ртом и выпученными глазами, а потом
Шине казалось, что лошади и люди были повсюду. Пламя снова принялось лизать ее ноги, и Шина закрыла глаза, пытаясь не закричать. Затем она поняла, что какие-то люди оттаскивают поленья и хворост от столба.
Раздавались крики ужаса и агонии, фырканье коней и звон сбруи. Кто-то перерезал веревку, которой ее привязали к столбу. Она наверняка упала бы, но чьи-то руки успели поддержать се.
Шина знала, кто это был, но не отваживалась открыть глаза. Не то чтобы она не хотела его видеть, просто стыдилась своей наготы, своей обнаженной груди, немного закопченной дымом, и еле прикрытых разорванной рубашкой бедер.
Шину укутали в мягкую бархатную накидку, и чьи-то сильные руки подняли ее.
— Она сильно обгорела? — спросил кто-то, и Шина слышала, как голос герцога прямо над ее головой ответил:
— Думаю, что нет, но потрясение было колоссальным.
Бедное дитя!
Она никогда еще не слышала столько сострадания и теплоты в его голосе. Удивленная больше чем когда-либо, Шина открыла глаза и посмотрела на герцога де Сальвуара. Его лицо было совсем рядом с ней.
— Успокойтесь, все хорошо, — тихо сказал он. — Вы спасены.
К ужасу Шины, самообладание уступило место слезам.
Рыдало все се существо. Шина уткнулась лицом в плечо герцога и плакала навзрыд, как плачет ребенок, который испугался темноты.
— Все хорошо, все хорошо, — шепотом повторял он.
Герцог усадил ее в свое седло, а сам сел позади. Шум и крики смолкли. Де Сальвуар и Шина медленно ехали через лес.
Постепенно буря ее слез стихла. Она по-прежнему прижималась к сильному плечу своего спутника и так же всхлипывала. К счастью, теперь она уже не находилась во власти шквала эмоций, который не могла контролировать.
— Все хорошо, Шина, — еле слышно повторил он. — Слава Богу, вы в безопасности.
В этот момент девушка подумала, что раньше даже не представляла себе, насколько сильными могут быть руки мужчины.
Глава 9
Шина с закрытыми глазами лежала на кровати. Она чувствовала, как напряжение постепенно покидает ее тело, позволяя ровно и свободно дышать. Лекарь смазал ее обожженные ноги и перевязал их. Теперь они были укрыты мягким шелковым покрывалом с гербом Шотландии.
Девушка с трудом припоминала тот ужас и ту панику, которые овладели ею при мысли о неминуемой смерти. Теперь ей казалось, что никогда раньше жизнь не казалась ей такой желанной, такой замечательной, такой волнующей и многообещающей.
Шина вспомнила, как однажды они с отцом наблюдали за солдатами, отправляющимися на битву. Когда они прошли, весело насвистывая и махая крестьянам, которые приветственными криками подбадривали их, сэр Юэн сказал:
— Они охотно отдают жизни; им больше нечего дать.