Потаенный свет
Шрифт:
30
В четверть восьмого мы с Элеонор повторили ту же сцену, которую разыграли в прошлый раз, – вплоть до поцелуя. Потом я положил тяжелый, набитый бумагами скоросшиватель, который держал на коленях, на заднее сиденье, рядом со своим портфелем.
– Похоже, это «убойная книга», – промолвила Элеонор.
– Она и есть. Хотел почитать в самолете.
– Ну и?..
– За мной сидела молоденькая мамаша с плачущим ребенком. Не мог сосредоточиться. Зачем только возят детей в Лас-Вегас?
– Не самое плохое место для воспитания ребенка.
– Речь не о воспитании. Зачем во время отпуска везти ребенка в Город Греха? Лучше в «Диснейленд» или куда-нибудь еще.
– Кажется, тебе надо выпить.
– И поесть. Где будем ужинать?
– Помнишь, когда мы были еще… в Лос-Анджелесе, заглядывали в «Валентино», чтобы отметить какое-нибудь событие?
– Еще бы!
Элеонор засмеялась. Мне доставляло удовольствие просто смотреть на нее. Нравилось, как ее волосы подчеркивают изгиб шеи.
– Здесь тоже есть хорошее местечко. Я заказала столик.
– Похоже, в Лас-Вегасе есть все.
– Все, кроме тебя. Второго Гарри Босха нет и быть не может.
Она произнесла это улыбаясь, и ее улыбка тоже мне нравилась. Потом мы оба замолчали, и наше молчание было – как бы это сказать – уютным, что ли, таким, какое только возникает между бывшими супругами. Элеонор ловко лавировала в плотном потоке машин, который не уступал движению на забитых автомобилями улицах и магистралях Лос-Анджелеса.
Я не был на Мэйн-стрит Лас-Вегаса года три, но этот город напоминает, что понятие времени относительно. За три года на ней все переменилось. Новые отели и развлекательные заведения, такси с электронными объявлениями на крышах, монорельсовые дороги между казино.
Лас-вегасский вариант «Валентино» находился в Венецианском дворце, одной из новейших жемчужин в короне дорогих казино на Мэйн-стрит. Когда я в последний раз приезжал сюда, дворца еще не было.
Элеонор остановилась на стоянке. Я попросил ее открыть багажник, положить туда портфель и «убойную книгу».
– Не могу, он у меня полон.
– Не хочется оставлять материалы на сиденье.
– Положи их в сумку и поставь на пол. Никуда они не денутся.
– Неужели в багажнике не найдется местечка?
– Он набит до отказа. Если открою, оттуда все вывалится.
– Чем же он у тебя набит?
– Старой одеждой и всякой мелочью. Хочу отдать в Армию спасения, да вот никак не соберусь.
Двое служителей одновременно открыли с обеих сторон передние дверцы. Я вышел из машины, взял с заднего сиденья сумку и, положив туда «убойную книгу», сунул ее под водительское сиденье.
– Ты идешь, Гарри?
– Да.
Я посмотрел на автомобиль, когда служитель отгонял его к стене, но не заметил, чтобы багажник особенно проседал. И разумеется, запомнил номер.
«Валентино» всегда «Валентино». Здешний ресторан – копия лос-анджелесского. Они похожи, как «Макдоналдсы», разбросанные по всему миру.
Мы начали ужин почти молча. Мне было хорошо просто находиться рядом с Элеонор. Потом разговорились, в основном о моем уходе с работы, о свободном времени, которое у меня то ли есть, то ли нет. Я рассказал о своем расследовании, упомянул
Сегодня она посоветовала лишь одно: держаться подальше от Пиплза, Милтона и даже Линделла. Она не знала их лично, зато знала ФБР и какие там люди. Увы, ее совет запоздал.
– Я и стараюсь это делать, – произнес я. – Рад бы в глаза их не видеть.
– Вряд ли тебе это удастся.
– У тебя сотовый с собой?
– Да, но, по-моему, в зале не принято говорить по телефону.
– Я выйду. Вспомнил, что надо позвонить, иначе будут неприятности.
Элеонор достала из сумочки мобильник, а я отправился в торговый зал дворца, построенный в виде венецианского канала с гондолами. Каменное небо было раскрашено голубым, по которому плыли белые облачка. Подделка она и есть подделка, зато работали мощные кондиционеры.
Я набрал сотовый номер Джанис и сообщил ей, что небо над головой чистое.
– А я уже начала волноваться. Два раза тебе домой звонила.
– Все в порядке. Я в Лас-Вегасе и вернусь завтра утром.
– Слушай, может, тебя опять схватили и заставляют говорить, что все в порядке?
– У тебя же сотовый указывает, кто звонит.
– Ах да, я не сообразила. А то вижу незнакомый номер – семь-ноль-два. Хорошо, Гарри, не забудь позвонить завтра. И не сори деньгами.
– Ладно.
Когда я вернулся в зал, Элеонор за столиком не было. Я забеспокоился, но через несколько минут она появилась. Она шла к столику, и я чувствовал, что она изменилась в последнее время, однако не мог определить, в чем. Не новая прическа, не более сильный загар, нет. Просто держится увереннее, чем прежде. Очевидно, она нашла желаемое на темно-синем сукне покерного стола.
Я вернул Элеонор мобильник. Она сунула его в сумочку.
– Ну как? – спросил я. – Мы о моем деле говорили, теперь давай о твоем.
– Нет у меня никакого дела.
– Ты знаешь, о чем я.
Она пожала плечами.
– В этом году дела идут нормально. Я вышла победителем на предварительных соревнованиях и приму участие в чемпионате.
Я знал, что она выиграла отборочные соревнования, проводимые перед международным состязанием покеристов.
– Ты первый раз будешь выступать в чемпионате?
Элеонор кивнула и улыбнулась. Она гордилась собой.
Однажды она призналась, что ее заветная мечта – стать первой женщиной-чемпионом.
– Он скоро начнется.
– Ну что же, желаю удачи! Я, может, приеду поболеть за тебя.
– Захвати с собой эту самую удачу.
– Наверное, трудно зарабатывать на жизнь, завися от того, какая придет карта.
– Я хорошо играю, Гарри. Кроме того, меня спонсируют. Это уменьшает риск.
– Что ты имеешь в виду?
– Вот как это делается теперь. Классные игроки имеют спонсоров. И у меня они есть. Я играю на их деньги. Они получают семьдесят процентов от выигрыша. Проигрыш берут на свой счет. Но я редко проигрываю.