Потанцуй со мной
Шрифт:
Кроме вот этой одной.
Теперь Тесс знала то, что, по ее представлению, Келли не захочет обнародовать. Это хрупкое оружие и, возможно, ни на что не годное, но Келли не причиняла никакого вреда, и Тесс могла смело встретиться с ней в любое время, когда захотела бы. Почему бы не подождать и не посмотреть, что из этого получится?
Поднимаясь по тропе, на обратном пути к школе, Тесс решила, что это еще одна вещь, о которой она не скажет Норту. По крайней мере, пока. Он не тот человек, который верит в тонкости, и скорей всего станет настаивать
Норт и Рен не спали, когда Тесс вернулась. Норт сидел в одном из мягких кресел в гостиной и кормил малышку. Он устроил лодыжку на бедро, а Рен уместилась на ней сверху. Она, должно быть, промочила насквозь ночной комбинезончик, потому что на ней красовался свежий. Норт глянул на Тесс:
— Она воплощение дьявола.
— Она такая.
Тесс и представить себе не могла, что он заметит приготовленную на утро бутылочку в холодильнике, но, очевидно, обратил внимание. И поскольку не похоже, чтобы он заменил молочную смесь пивом, можно расслабиться. За исключением того простого факта, что Тесс не могла этого сделать, когда на нем были только майка и джинсы. Майка такая старая и поношенная, что сквозь нее виднелось тело. Норт не побрился, его волосы взъерошились после сна, рука, сжимающая бутылочку, выглядела массивной.
Тесс только заворожено таращилась. Потом быстро наклонилась, чтобы закатать мокрые манжеты пижамных штанов.
— Спасибо, что забрали ее прошлой ночью.
— Я, должно быть, свихнулся.
— Тем не менее, поступок хороший.
Вешая его куртку, Тесс вспомнила, что под футболкой на ней не было бюстгальтера. Норт, наверное, не заметит.
Он заметил. И прямо уставился на нее, не пытаясь это скрыть, скользя взглядом от ее груди к бедрам, что было формально оскорбительно, но только формально. Тесс даже не позавтракала, а уже возбудилась.
Затем проступила холодная реальность. Он изучал ее тело, как художник, в то время как она смотрела на его тело глазами жаждущей мужчин сексуальной демоницы. Тесс отодвинула кроссовки.
— Вы ее головку нюхали?
Взгляд Норта снова переместился на ее грудь.
— Трудно удержаться.
— Правда здорово?
— Куда лучше, чем то, что выходит с другого конца. Я оставил кое-какой беспорядок в ванной, чтобы вы убрали.
— Вы просто дары приносящий.
Он улыбнулся.
Вместо того, чтобы забрать у него Рен, Тесс поднялась наверх и, войдя в ванную, сморщила нос. По поводу беспорядка Норт не преувеличивал. Она все убрала и приняла душ. Холодный.
К тому времени, как она вернулась вниз, Норт уже уложил Рен в ее гнездышко на кухонном столе. Еще он жарил яйца, что было необычно, поскольку его обычный завтрак состоял из черного кофе. Тесс украла стекающий маслом на бумажное полотенце кусок бекона.
— По какому случаю?
Норт перевернул два яйца на тарелку, добавил тост и еще бекона
— Просто так.
— Я все это не съем. То есть, я могу это съесть, но не стоит.
— Почему?
— Этот вопрос может задать только мужчина, которому никогда не приходилось ложиться, чтобы застегнуть молнию на джинсах.
— Да что такое с красивыми женщинами и их весом? Вы когда-нибудь смотрели на себя в зеркало?
Она так увлеклась словом «красивая», что стояла с тарелкой в руке, уставившись на него как дура.
Тесс могла поклясться, что он скривил губы, глядя на нее.
— Вы, женщины, любите рассуждать о том, насколько вы проницательнее мужчин, насколько вы более зрелы в эмоциональном плане. Что мужчины, по сути, непросвещенные головорезы, годные только для отрыжки и чесания под мышками.
— Я сроду не…
— Ну так ответьте мне, раз такая умница. Если вы, женщины, такие знающие — такие зрелые и такие просвещенные — почему так много из вас, — он ткнул лопаткой в ее направлении, — так недовольны своими невероятными телами?
— Невероятными?
Вышло какое-то кваканье.
— Неважно. Давайте ешьте.
— Вам… действительно нравится мое тело?
Она говорила так, будто ей четырнадцать. Но когда задумалась, сколько времени потратила на пересчет своих недостатков — непослушные волосы, слишком пышную грудь, полное отсутствие просвета между бедрами, — то поняла, что Норт, по сути, прав.
— Да, мне оно нравится, — протянул он.
— Ох. — Тесс отодвинула тост от края тарелки. — Вам ведь нравится как художнику?
— Ага, как художнику. — Этот косой блеск у него в глазах наводил на мысль, что Норт ее дразнит. — А что, по-вашему, я еще имел в виду?
Наступая на свое чувство гордости, Тесс стала рыть яму еще глубже.
— Потому что я выгляжу как одна из тех пышек, которых так любили рисовать Ренуар и иже с ним?
— Наберите еще фунтов двадцать и тогда, возможно, попадете в их лигу.
Он ведь совсем не ухмыльнулся? Такой человек, как Иен Норт, не станет усмехаться. Но все же сделал что-то своим ртом, говорившее Тесс, что он подумывает об этом.
— Мои яйца остывают.
Вместо яиц на тарелке она думала о своих внутренних яйцах, о неиспользованных яйцах, которые ее яичники старательно вырабатывали. Но как долго это продлится?
Рен скривилась и испустила один из ее очаровательных коротких писков. Тесс встала у стойки и окунула краешек тоста в желток.
— Вы не завтракаете? — спросила она.
— Я уже поел.
Она не могла больше это откладывать.
— Кое-что случилось, о чем вам следует знать. — Тесс возилась с тостом. — Вы встречались с Фредди Дэвисом?
Норт остановился на пути к раковине.
— Местные правоохранительные органы Темпеста? Имел удовольствие вскоре после того, как переехал сюда. Он слышал о моем роде занятий и посоветовал мне даже не думать о бомбардировке города бандитскими тегами.