Потемкин. Фаворит и фельдмаршал Екатерины II
Шрифт:
В то время когда Григорий был маленьким, грязным Гришей, священник пытался донести до мальчика ценности жизни. Он не давал ему политического образования. И трудно представить себе, что маленький Григорий в свои детские годы что-то знал о происходящем в Москве или Петербурге. Вряд ли он знал что-либо об императрице Анне или об ужасном Бироне, о несчастной Анне Леопольдовне или о легитимном императоре Иване VI, о государственном перевороте и об интригах при дворе или о наследие Петра Великого. Возможно, отец и рассказывал о Северной войне, и Григорий знал о существовании Петра I и то, что Россия одержала победу над Швецией. Однако он, конечно, не мог понять и оценить такую информацию.
Постоянное наблюдение и знание состояния политической, военной и административной жизни государства, что считалось само собой разумеющимся для круга аристократов, не могло быть характерным для Григория. Он оставался маленьким, грязным сельским мальчуганом из отдаленной провинции, далеким от политической жизни России. Но большая жизнь была у него впереди.
В 1744 году родители отдали молодого Григория (его звали Гриц) на попечение его крестному в Москву. По другим источникам, Григорий приехал в Москву в 1746 году, уже после смерти
21
Автор допускает очень распространенную ошибку, которая идет еще от Карабанова — фамилия крестного Потемкина была не Козловский, а Кисловский. — Прим. ред.
После того как в 1746 году в Чижове умер отец, мать Григория с шестью дочерьми переехала в Москву — очевидно, это произошло не без поддержки Козловского. Семья жила в том квартале Москвы, в котором в XIX веке сохранялась память об умершем Григории Потемкине. Во время правления императора Александра I состоятельные потомки семьи Потемкиных построили церковь Вознесения Господня. Эта церковь была возведена на основании строения XVII века. Разработкой плана по возведению этой церкви занимался Григорий Потемкин лично, и он хотел, чтобы она была «памятником моего имени». Возможно, он вынашивал мысль о собственном христианском мавзолее. Но из этого ничего не получилось. В этой церкви были похоронены мать и две сестры Григория, в ней также находятся экспонаты семьи, и все выглядело таким образом, как будто бы Григорий провел в том месте детские и юношеские годы.
Как протекала каждодневная жизнь Григория в семействе Козловских, мы можем узнать по отдельным деталям. О нем говорили, что он охотно изучал старые и новые языки, историю, теологию и философию. Он читал много и с увлечением.
В принципе это могло быть заслугой протестантского теолога Литкена. Наряду с успехами в образовании у Григория развилось желание постоянно находиться в центре внимания: для подвижного ребенка не было ничего необычного в этой здоровой способности добиваться признания. В те юношеские годы свое дальнейшее призвание он видел в офицерской службе или карьере священнослужителя. Эти тенденции были вполне логичными в свете развития и воспитания, полученного от отца и дьякона Тимофея, и позволяют сделать предположение, что крестные не стремились заставить юношу остановить выбор на карьере государственного чиновника. И то, что Козловский отдал мальчиков в протестантскую школу, можно расценивать как проявление открытости и гуманизма этого русского чиновника.
Григорий Потемкин проявил себя впервые как своевольная личность в апреле 1755 года, когда императрица Елизавета Петровна основала Московский университет. Григорию было тогда 16 лет, и он мог бы уже посещать университет в качестве студента. Этот шаг был возможным и благодаря поддержке его крестного. Но он не сразу стал студентом, сначала он учился в Благородной гимназии при университете, что было подготовительной ступенью для получения диплома о высшем образовании. В то же время его внесли в списки лейб-гвардии Конного полка. Это считалось оказанием высокой чести и соответствовало званию дворянина. Григорий Потемкин очень серьезно воспринимал учебу в гимназии, достигнутые им успехи свидетельствовали о его одаренности и способностях. После окончания первого курса он был награжден похвальной медалью. В 1757 году (возможно, в 1758) он вошел в группу из 12 человек гимназистов, которая была представлена императрице Елизавете. В то время императрица вела войну с Пруссией. При этом она находилась в состоянии постоянного страха по поводу наследника трона Петра и его супруги Екатерины — частично из-за раздражения по поводу несостоятельности Петра в управлении, частично из-за осторожных устремлений к эмансипации интриганки Екатерины. Здоровье Елизаветы к тому времени оставляло желать лучшего. Она хвалила молодого Потемкина за его отличные познания классических языков и теологии и присвоила ему звание капрала лейб-гвардии Конного полка. Это повышение в звании соответствовало карьерному росту молодых дворян, которые учились и одновременно служили в гвардии. Без сомнения, унтер-офицерский чин многое значил для небогатого дворянина из провинции, это могло способствовать повышению его репутации. Служба в гвардии имела и другой аспект.
Более семи десятилетий гвардия считалась элитным войсковым образованием. Еще Петр Первый сформировал два полка из «потешных», которые находились в населенных пунктах Преображенское и Семеновское под Москвой. После прихода к власти Петра в 1689 году несерьезной игре с мушкетами и саблями пришел конец. Полки сохранили их имена, но царь Петр перевел их после основания Петербурга в начале XVIII века в новую столицу. Преображенский полк считался главным в государстве, и его первый батальон был расквартирован в непосредственной близости
22
Первый гвардейский кавалерийский полк — лейб-регимент — появился в 1722 году, а в 1730 году он был переименован в лейб-гвардии Конный. В 1796 году был сформирован лейб-гвардии Гусарский казачий полк, который был разделен на лейб-гвардии Гусарский и лейб-гвардии Казачий только в 1798 году. Также в 1796 году был сформирован лейб-гвардии Егерский батальон. — Прим. ред.
И когда в 1757 году Григорий Потемкин был пожалован чином капрала лейб-гвардии Конного полка, это событие было двойной наградой. Конная гвардия была молодой, малочисленной, находилась в состоянии развития, и служба обычно проходила в Петербурге. Потемкин учился еще в Москве. И следующие затем события были напрямую связаны с его назначением в гвардию. Такой вывод напрашивается сам собой, но в высказываниях и письменных источниках такого вывода нет.
Нам неизвестно, как отнесся Григорий Потемкин к такому объединению классического греческого языка, теологии и повышению в гвардии, запала ли ему в душу аудиенция у императрицы или у него вообще пропала охота к учению — все это унесла вода истории. Остается только факт; что в 1760 году «по причине лени и небрежности в учении» он был исключен из учебного заведения [23] . Ему был уже двадцать один год, в то время у него было состояние некой бесцельности, что выражалось в легкой самоиронии. Часто цитируемое выражение: «Если не стану полководцем, стану хоть архиереем», можно интерпретировать как действительный результат жизни и показатель раннего чувства самоопределения в жизни. Однако нужно очень осторожно обращаться с такими выражениями. В действительности, скорее всего, это было просто веселое и не сильно обдуманное выражение в условиях необходимости срочного выбора профессии. Интересное совпадение с ответом Екатерины II, когда она была еще маленькой принцессой Софией в Штеттине. Когда ее спросили, кем она будет, ее ответ был прост: царицей.
23
По другим сведениям, отчисление Потемкина из университета «за нехождение» состоялось в 1758 году. — Прим. ред.
Из такого же теста был явно сделан и Гриша Потемкин, хотя до 1762 года между этими людьми не было никаких точек соприкосновения. Они никогда не встречались, и Екатерина даже не подозревала о существовании Григория Потемкина.
В то время у него еще не было мыслей о высоком взлете. Исключение из университета не повлияло, к счастью, на его альтернативу — у него было звание капрала гвардии. И если не получилось на поприще духовно-филологическом, можно было попробовать военную стезю. И, делая из нужды добродетель, в 1761 году он поступил на службу в качестве вахмистра [24] без содержания в Конную гвардию. Потемкину не нужно было бояться, что строптивое поведение в гимназии могло вызвать подозрение и отразиться на его службе. Гвардия сыграла важную роль при восхождении императрицы на трон и поэтому пользовалась особым покровительством императрицы. Елизавета объявила себя полковником всех гвардейских полков. 1-ю роту Преображенского полка, которая оказала ей наибольшее содействие, она возвысила до личной лейб-компании, а всех ее солдат возвела в дворянское звание.
24
На самом деле — вице-вахмистра. — Прим. ред.
Но тем не менее не все гвардейцы получали хорошее жалованье. С материальной точки зрения служба в гвардии не была выгодной. Пример Потемкина служит наглядным доказательством этого.
Разные причины приводили молодых дворян в элитную часть. Служба в гвардии открывала перспективу карьеры и продвижения. Удачный государственный переворот мог дать удовлетворение тщеславию. В России гвардия составляла основу политических авантюр, во время которых «случайные» люди в XVIII веке могли достигнуть головокружительных высот — и в то же время могли быть низвергнуты в бездну.
Юрий Лотман в своем произведении об истории культуры русского дворянства представил очень удачное описание того, какие черты дворянства аккумулировались в то время в гвардии: «Это привилегированное ядро армии, давшее России и теоретиков, и мыслителей, и пьяных забулдыг, быстро превратилось в нечто среднее между разбойничьей шайкой и культурным авангардом. Очень часто в минуты смуты именно пьяные забулдыги выходили вперед» [25] . Со времен Петра I существовали предписания по денежному содержанию, о рангах и распределению обязанностей в гвардии. Но неповоротливая бюрократия, которая в течение десятилетий плодила противоречащие друг другу предписания, и произвол в самодержавном управлении страной открыли одаренным и удачливым рыцарям удачи все двери вплоть до высших эшелонов государственной иерархии. Конечно, этот путь не был прямым и устланным розами. Судьба гвардейцев зависела от тысячи совпадений и, прежде всего, от протекции всемогущих личностей из окружения самодержцев. Был ли шанс у исключенного гимназиста, могло показать только будущее.
25
Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века). СПб., 1994. С. 43. — Прим. ред.