Потемкин
Шрифт:
Отдельно следует сказать о заслугах англичанина в устройстве садов, теплиц, оранжерей в петербургских владениях князя. С искренним сожалением писал Гульд Потемкину в 1791 г. о том, что в его отсутствие в летнее время в течение шести лет по возвращении он всегда находил сады запущенными, а деревья с растениями поврежденными. Приглашение «способного человека» из Англии, считал Гульд, станет единственным спасением.
Неоднократно он рекомендовал князю пригласить садовников со своей родины, считая их лучшими специалистами.
После смерти всесильного покровителя У. Гульд продолжал свои труды у императрицы Екатерины II, как и многие другие служащие Потемкина, затем служил садовником созданного им Таврического сада. В 1799 г. он на два года уехал в Англию, а по возвращении обратился к императору Александру I, которого он, видимо, хорошо знал с самого детства, с просьбой восстановить его на прежнем месте в Таврическом саду. «По дватцати-трехлетней
В 1804 г. Гульд обратился к императору с новой просьбой — пожаловать ему в собственность «праздное казенное место, лежащее против Таврического дворца» по улице, идущей к Смольному монастырю. Перечисляя свои заслуги, он писал о том, что во время путешествия Екатерины II «по особенному повелению» устраивал «сады и гульбища» в Кременчуге, Херсоне, Симферополе, Бахчисарае и других местах по пути следования. «Сверх того, — отмечал Гульд, — проезжая разныя казенныя и помещичьи селения делал по просьбам многих начертания, и в натуре распоряжения для заведения аглинских садов во всем их разнообразии. Усердие мое ко введению в России сего приятнаго и полезнаго украшения доказывают многия места, и вокруг сей столицы, где по высочайшим повелениям я делал особыя к улучшению садов распряжения, как то в Ораниенбауме, в Петергофе, на прежде бывшей Горбелевской мызе и в других… Осмелюсь однако ж присовокупить, что огород Таврической может легко служить примером и почитаться первым в Северной России».
К сожалению, не все английские специалисты, приехавшие в Россию, отличались таким трудолюбием и успехами, как У. Гульд. В этом отношении показателен пример английского офицера Гендерсона, выписанного для заведения в Тавриде ботанических садов, но он оказался обыкновенным авантюристом и не оправдал возложенных на него надежд. В одном из писем к помощнику Потемкина Василию Попову правитель Таврической области В.В. Каховский возмущенно сообщал об англичанине и его племянницах: «Они получают жалованье, живут спокойно и ни за что не принимаются, и кажется, ничего не знают. Гендерсон не посадил ни одной былинки, а мамзель не сделала ни одного сыра». Тем не менее Потемкин был благосклонен и в феврале 1788 г. разрешил неудачному садоводу переселиться вместе с семьей в Елизаветград.
Упоминаются и другие профессионалы, отправленные в Крым в 1785 г.: Грунтвал — винодел, Ортлин — «лучший садовник винограда», Линдер — «мастер разводить шелковицу» и т.д. Позднее, в 1787 г., иностранец Яков Фабр сменил И. Банка на посту директора Таврических садов. Вникая лично во все мелочи хозяйственной жизни, Потемкин делает черновые пометки к докладу: «Что касается до области Таврической, то хлебопашество год от году усиливается, винограды венгерские… вино делается лутше прежняго. Водку французскую гоняют лучше настоящей, и чрез год, конечно, большое количество оной будет». «По всей Тавриде и степи Перекопской, — планирует наместник, — назначено разводить шелковицу, которой в Крыму и дикой множество, прежде десяти лет, конечно, шолку будет…». Шелковая мануфактура до получения достаточного количества собственного сырья должна была обрабатывать привозимый сырец, который Потемкин установил обменивать на соль, что, по его мнению, «все равно как бы и на простой песок менять». В целях облегчения соледобычи Г.А. Потемкин поручил инженеру Н.И. Корсакову построить мосты при крымских соляных озерах, а для хранения соли оборудовать специальные помещения. Крымской солью снабжались, кроме местных жителей, также Екатеринославское наместничество, вся Украина и частично Белоруссия.
Старался Г.А. Потемкин даже об улучшении породы овец — основного вида крымского скота. Он писал императрице: «Полуденные места империи Вашей изобилуют руноносным скотом почти больше, нежели вся Европа вместе. Переменив шерсть в лучшую чрез способы верные и простые, превзойдет в количестве сукон все прочие государства. Из всех мест, где находятся лучшие бараны, я выписал самцов, которых и ожидаю на будущее лето».
Особое внимание князь уделял искусственному лесоводству, что было связано со степным положением вверенных ему территорий. Кроме того, в связи с ростом населения и увеличением строительства заметно стали сокращаться уже существующие леса. Ордером от 16 октября 1784 г. Потемкин запретил
В условиях хозяйственного оживления края усилились торговые связи между отдельными частями Северного Причерноморья, а также между южной частью украинских земель и центральными районами страны. Еще до присоединения Крыма усиленно изучались возможности ввоза и вывоза товаров по Черному морю. Современники отмечали, что в дальнейшем одним из основных предметов экспорта станет хлеб, который будет выращиваться в большом количестве на Украине и в Причерноморье.
Значительный интерес к торговле с Россией через Черное море проявляло иностранное купечество, в особенности французское. 4 января 1783 г. был издан указ, предоставляющий Потемкину полномочия давать иностранцам разрешения (патенты) на поднятие русского флага на своих торговых судах. Посылая несколько патентов посланнику в Константинополе Я.И. Булгакову, Потемкин отмечал, что увеличившаяся торговля в Черном море и выгоды от использования российского флага способствуют появлению желающих начать торговлю. При этом он понимал, что нечистоплотные люди могут воспользоваться такой возможностью, для чего рекомендовал Булгакову следить, «чтобы получающие патент были люди надежные, которые бы ни малейшаго не нанесли оному предосуждения, в чем и нужно достоверное за них ручательство».
Сильный толчок развитию крымского сельского хозяйства, промышленности и торговли был дан уже в конце 1783 г. отменой внутренних пошлин. Другим мероприятием, облегчившим торговые связи, было восстановление Потемкиным монетного двора в Феодосии, где стала выпускаться таврическая монета (17 апреля 1788 г. по ордеру Потемкина работы на монетном дворе были прекращены). Это имело большое положительное значение для Крыма, поскольку его хозяйственная жизнь еще только налаживалась. На развитии крымской торговли сказались указы от 16 февраля 1784 г. — об облегчении торговли в крымских городах и открытии их для всех дружественных народов и от 13 августа 1785 г. — освобождавший все «пристани, в полуострове Таврическом лежащие», с 1 января 1786 г. от платежа таможенных пошлин сроком на 5 лет. Особо известна была французская торговая фирма барона Антуана, ее коммерческие дома и конторы открылись еще в 1782 г. по разрешению Потемкина в Херсоне, а затем и в других городах.
В период 1783–1787 гг. в области внешней торговли было заключено несколько торговых договоров с иностранными державами. 10 июня 1783 г. между Россией и Турцией был подписан торговый договор, подробно определявший права и привилегии купечества, взаимно предоставленные сторонами в области черноморской торговли. В 1785 г. был заключен торговый договор с Австрией, в 1786 г. — с Францией, в 1787 г. — с Королевством Обеих Сицилии. В 1787 г. был издан указ о транзитной торговле с Польшей, имевшей целью расширение польского экспорта через Херсон, о чем еще в ноябре 1784 г. высказывался Потемкин в своей записке к президенту Коммерц-коллегии А.Р. Воронцову. Несомненно, начало второй Русско-турецкой войны значительно затормозило торговые связи и экономическое развитие края. Уже 12 января 1788 г. рескриптом Екатерины на имя Потемкина было предписано объявить Херсон, Феодосию и Севастополь «за пресечением торговли… местами военными», и до прекращения войны и открытия портов и таможен все иностранные консулы должны были покинуть эти города и прекратить торговые операции.
Колонизация Северного Причерноморья и расширение торговых связей стимулировали развитие ремесла и мануфактурной промышленности, что, в свою очередь, вело к притоку населения и росту городов. Создавались кожевенные, сафьяновые, свечные, канатные, шелковые, красильные и другие предприятия, которые в основном были связаны с нуждами армии и флота. Г.А. Потемкин стремился к росту частной фабричной промышленности. В 1784 г. он отвел землю в Крыму отставному офицеру д'Эстандсу для устройства фаянсовой и фарфоровой фабрики. В 1785 г. В.В. Каховский докладывал Г.А. Потемкину о приглашении на службу Антонио Детаниона и отводе ему земель для строительства фарфоровой и фаянсовой фабрики. В 1787 г. Потемкин лично докладывал Екатерине II о необходимости перевести часть казенного фарфорового завода из Петербурга в Новороссию и обязательно с мастерами. С просьбой поселиться в Крыму и «сделать разные заведения» обращался к князю Бокамп Лясопольский, камергер и тайный консул короля польского. Для работы на заводимых иностранцами суконных, кожевенных и шляпных фабриках в Новороссийскую и Азовскую губернии, как докладывал Потемкин Екатерине II, переселялись крестьяне из внутренних областей России.