Потери и приобретения
Шрифт:
— Если честно, то я захотела сменить одежду, но вещи оставила в конюшне, и, чтобы никого не будить (тут я слегка покривила душой), решила выйти через окно, но вернуться при помощи его же не получилось: оно захлопнулось. Вот, собственно, поэтому я и решила зайти через дверь, которая так же оказалась закрытой, — я вздохнула. Нарон усмехнулся.
— Ладно, не буду задерживать, — сказал он.
Я кивнула и пошлёпала в свои покои (ведь перед вылетом даже не обулась!), где спокойно переоделась в чёрную рубашку и свои драные джинсы, на какое-то время убрав крылья и хвост. Странное
В гостиной-холле собрались все, кроме Маришки, Демона и Призрака. Наверное, они ещё спали. И как им это удаётся?
Откуда-то был принесён большой стол, накрытый на одиннадцать персон.
— А кто одинадцатый? — полюбопытствовала я.
— Сарм придёт, сын Маришки, — ответил Дьябло. — У него как раз выходной сегодня. Заодно вас познакомлю.
— А он нас нормально примет? — в лоб спросил Бес. Вот, правильно мыслишь, браток.
«Благодарю», — мысленно отвесил мне шутливый поклон.
«Ага, ты только не загордись!» — предостерёг его спускающийся Призрак.
«Ну ладно», — сказал так, словно уже хотел это сделать.
— Хорошо должен принять, — задумчиво сказала Сарита, смущённо улыбнувшись. — Извините, ребята, что мы на вас тогда... Оскорбили. Мы ж не знали. Как-то так сложились, что мы уже не можем нормально воспринимать незнакомцев.
— Не изиняйтесь, Сара. Можно вас так называть? — запоздало спросила я.
— Да-да, конечно! А несчёт Сарма... Он этим предрассудком не страдает, хоть и знает причину нашего такого поведения. Он очень добрый и приветливый, — Сара не знала, что сказать, чтобы загладить впечатление от вчерашнего приёма. Кастати, без этого пренебрежительного тона её голос оказался на удивление приятным, глубоким, с хрипотцой.
— Скажите, Сара, а вы пением случайно не увлекаетесь?
— Ну, — она снова смущённо улыбнулась, — не так, чтобы очень... Но иногда люблю помурлыкать себе под нос во время скучной работы. А что?
— У вас голос очень красивый, — пояснила я, а потом попросила: — Спойте что-нибудь, пожалуйста.
Она кивнула и завела какой-то очень жизнерадостный мотивчик и гномий язык, который так резал слух, вдруг приобрёл певучесть и мелодичность. Песня завораживала, вела за собой. Сами собой возникли образы счастливой гномки, танцев у речки.
Когда стихли последние слова, я ещё не успела отойти от потрясения. Рядом сидели такие же задумчивые парни, только Дьябло гордо улыбался, словно говоря: "Смотрите, какая у меня матушка! Как красиво она умеет петь!" Сама же певица смотрела на нас с нетерпением, ожидая нашей реакции. Обрести дар речи я смогла только тогда, когда Нарон со служанкой (где она, интрено, пряталась?) начали заносить блюда.
—
— Это наша, народная, — от похвалы Сара аж зарделась. Я и не думала, что она такая скромная. Мда, как говорится, первое впечатление всегда обманчиво. — В ней поется про молодую гномку, встретившую свою любовь, про походы влюблённых к речке в полнолуние, о счастливой беззаботной жизни.
— Красивая песня, — сказала Яла, улыбнувшись.— У нас всё больше поют про чувства, которые не взаимны или обречены. Мне очень понравилось!
За столом повисло напряжение. Сара зарделась, не знала, куда себя деть, а мы не могли придумать достойную похвалу её таланту, да и о чём вести разговор не знали.
— А когда мы будем кушать? — нетерпеливо спросил Вал, разрядив тем самым обстановку.
Все отмерли и начали расспрашивать гномку про народное творчество гномов, спустился Демон. Узнав причину оживления, он присоединился к любопытствующим. Я же тихо сидела, наблюдая за говорившими. Влазить в разговор мне было лениво, и я решила помочь Нарону. У него же я узнала, что Маришка не спит, а пошла встречать сына, и они должны вот-вот вернуться.
Когда все блюда были расставлены, а мы уселись за стол (Нарон — во главе стола, справа — жена, слева — сын; я, Демон, Призрак, Бес — со стороны Дьябло, остальные — со стороны Сары; Вал сел на колени Ялы. Рядом с гномкой путовали два стула), раздался стук в дверь. Служанка пошла её открывать, а потом скрылась в нетрах дома.
— Привет, семейство! — в комнату ввалился весёлый гном, пониже Дьябло на голову, с пепельного цвета волосами. Крайне симпатичный паренёк, весьма жизнерадостный. Завидев нас, он удивлённо поинтересовался, не прекращая своего движения к столу: — О, а кто наши гости? — кажется, он искренне обрадовался, что его семья смогла принять посторонних.
Дьябло нас представил, к концу речи за стол села Маришка, справа от матери, рядом с ней — сын.
— Кру-уть. Дядь Цыртон, а расскажешь потом про свои приключения? — просительно взглянул он на нашего брата. Тот обречённо вздохнул. Хи-хи...
«Ничего смешного! — возмутился брат. — Ты бы знала, как он меня достал, когда ему было около шести! Предвечные горы, я успел проклясть этот почемучный возраст, и у меня даже словарный запас закончился! А когда он хочет что-то узнать, он найдёт любой способ этого добиться!»
«Ладно-ладно, я всё поняла!» — прервала я этот словесный поток.
— Крепись, братишка, — сочувственно сказала Маришка. Она, как никто другой, знала все особенности характера сына. Мать, как-никак.
Разговор за столом вёлся на нейтральные темы, я же молча поглощала пищу и постоянно ловила на себе задумчивый взгляд Сарма. Он что, никогда крылатых девушек не видел? Хотя да, не видел. Что-то я погорячилась.
После трапезы мне неудержимо захотелось посетить комнату для размышлений о вечном, и я побежала в свои покои, которые не покидала до ужина, устроив себе внеплановую тренировку. Как приятно ощущать ноющую боль в уставших мышцах!