Потерянная любовь
Шрифт:
Не знаю, где взяла смелость и отрастила яйца, но я толкнула дверь и вошла. Она сидела там...
Женщина, которая была замужем за Стидом. И родила ему ребенка. Она была красивой. Светлые волосы стянуты в аккуратный пучок, прекрасно сделанный макияж был немного тяжеловат, но ей шел. Кроваво-красные ногти стучали по столу, но остановились, когда я вошла. Ее глаза осмотрели меня, ненависть сочилась со всех пор ее тела.
— Ким, — сказала я с коротким кивком.
Ее глаза прищурились, затем широко открылись. Она удивилась, что я назвала ее по имени.
А
— Ты, должно быть, шлюха, по которой мой муж сохнул все эти годы.
Мистер Хайнс возмущенно поднялся со стула, но я подняла руку, чтобы он успокоился.
— Не знаю, что вы здесь делаете, но вам нужно уйти, прежде чем мы вызовем в школу полицию.
Она подняла брови.
— Ты даже не собираешься отвечать на то, что я назвала тебя шлюхой?
— Вам был выдан судебный запрет, держаться подальше от Хлои.
Ким вскочила, пытаясь запугать меня.
— Она моя дочь, так что отойди, шлюха.
— Все, достаточно! Мардж звонит в полицию, — мистер Хайнс вышел из конференц-зала.
Я знала, что они не хотят устраивать сцену, но если в школе появлялся родитель с запретительным ордером, то они немедленно должны звонить в полицию. Я хотела сказать об этом мистеру Хайнсу, но он и сам это понял. А пока, я буду иметь дело с этой сучкой. Опершись руками на стол, я посмотрела ей в глаза.
— Напомню, что ты подписала отказ от родительских прав на Хлою. Ты не имеешь права на нее. Ты — никто.
Ее глаза задергались.
— Он врал мне. Как только я узнала, что засранец вернулся в Техас и живет на плантации богатого папочки, я вылетела первым же рейсом. Я хочу, чтобы он вернулся, и хочу, чтобы Хлоя вернулась. Я передумала.
Я вскипела.
— Во-первых, это ранчо, а не плантация. И деньги, не ветром надуло. Во-вторых, он не хочет тебя, и Хлоя тоже.
— Посмотрим. У меня нет намеренья уходить.
Эта женщина делала жизнь Стида и Хлои адом все эти годы. Теперь, когда она увидела деньги, ее бредовый ум надумал, что она может вернуться в их жизнь, как будто ничего не произошло.
— Знаешь, — продолжила она, — мы трахались как кролики. Все время. Особенно было хорошо, когда я забеременела. Он ласкал мой живот, входя и выходя из меня, говоря, как счастлив из-за ребенка.
Я знала, что это ложь, но в груди вспыхнула боль.
Ах! Ты! Сука!
— Интересно... Пакстон, он трахает тебя сзади? Это его любимая поза.
Мне надоела эта сумасшедшая задница. Обходя стол, я направилась к ней. Моя реакция застала ее врасплох, и она начала отступать.
— Наверное, потому, что он не мог смотреть на твое лицо.
Она стала задыхаться и дергаться, словно я ударила ее.
— Слушай сюда, и слушай внимательно, Ким. Он никогда не был твоим, он никогда не будет твоим, и если ты не уберешься отсюда, и появишься в пределах видимости Стида или Хлои, я позабочусь, что остаток своей жизни ты проведешь в тюрьме.
Она
— Я упоминала, что мой будущий шурин — лучший сотрудник правоохранительных органов штата Техас? Я не знаю, как дела в Орегоне, но здесь, в Техасе, все решается на более... личном уровне. Семья на первом месте.
Ее глаза расширились.
— Ты угрожаешь мне?
— Я не угрожаю, Ким. Ты можешь поставить на кон свои фальшивые сиськи и ресницы, что каждое слово, которое я говорю, высечено на камне. Я люблю Стида и Хлою, и я рискну своей жизнью за их счастье. Так что я предлагаю тебе убрать свою тощую задницу из штата Техас, и никогда сюда не возвращаться. Потому что если ты сделаешь это... я лично надеру тебе задницу и отволоку в тюремную камеру.
Где-то на середине моей речи, я слышала, как открылась и закрылась дверь, уверена, это вернулся мистер Хайнс. Я была морально готова к увольнению, но эти слова того стоили. Эта сучка никак не могла вернуться в жизнь Хлои и Стида, и мне было что сказать об этом. Развернув плечи, она посмотрела мне в глаза:
— Ну, что ж. Это того не стоит. Они, этого не стоят. Удачи, дорогая.
Схватив сумочку, она обошла меня и остановилась. Кривая улыбка пересекла ее лицо.
— Это кольцо Стида у тебя на пальце?
Я улыбнулась.
— О, да! И я открою тебе еще один маленький секрет. Я ношу его ребенка.
Ее рот раскрылся, и гнев наполнил глаза. Потом она рассмеялась:
— О, Иисус Христос. Это прекрасно! Ему не понадобилось много времени, чтобы отыметь тебя. Ну, я думаю, нет смысла горевать. Может, я найду нефтяного миллиардера здесь, в Техасе, — она закатила глаза и фыркнула. — Какая пустая трата семи лет. Надеюсь, тебе понравятся растяжки, которые оставит маленький ублюдок. Этот ребенок изменил мое тело, и я никогда не вернусь к тому, каким оно было до того, как ее вытащили. Эти отходы.
Ее слова ошеломили меня. Она оттолкнула меня и вышла за дверь. Я не могла двигаться. Чувствуя тошноту, я медленно выдохнула.
— Не могу поверить, что она сказала это.
Мистер Хайнс стоял с ужасным видом. Положив ладонь на живот, я еле слышно сказала:
— Она более мерзкая, чем я себе представляла.
До меня дошло, что он слышал, как я сказала, что беременна. Наши глаза встретились, и он кивнул.
— Хорошо, поговорим после, Пакстон.
Черт. Она стоила мне моей работы. Единственное, что я могла сделать, это кивнуть.
— Мне... Мне лучше вернуться в класс.
Чувствуя онемение, я вышла из зала и прошла через офис в коридор. Митчелл и Стид ворвались через входную дверь школы, заставив меня остановиться.
— Она ушла, — сказала я.
Я вдруг почувствовала что устала. Истощена на самом деле. Вся моя энергия, исчезла. Стид изучал меня, его глаза бродили по моему телу.
— Ты в порядке?
— Ты знаешь, на какой машине она приехала? — спросил Митчелл.
Встряхнув головой, я прошептала: