Потерянная ночь
Шрифт:
Она видела его таким, какой он есть, и не боялась его.
Он провел рукой по нежному изгибу ее плеча.
— Ты такая нежная, — сказал он ей в рот. — И теплая. И мягкая.
Она положила ладонь ему на грудь и растопырила пальцы. — Ты такой твердый. И очень, очень горячий.
Ужас пронзил его. — Пси-лихорадка?
— Не так горячий. — Она слегка рассмеялась. — В хорошем смысле горячий.
Прикосновение ее руки к его обнаженной коже было невероятно возбуждающим. Ему потребовались все силы, чтобы удержаться от того, чтобы кончить
— Гарри, — сказала она болезненным шепотом. — Мне кажется, происходит что-то странное. Что-то с аурами.
— Определи / расшифруй странность.
— Удивительно / изумительно / потрясающе.
— Я потрясающий.
Он не пытался сказать что-нибудь еще, потому что был почти уверен, что балансирует на грани бессвязности. Кроме того, у него были дела поважнее, чем разговоры.
Он оторвался от ее рта и поцеловал местечко прямо за ее ухом. Она извивалась в его руках, прижимаясь к нему. Он скользнул рукой к ее груди и накрыл ладонью крепкий бутон ее соска. Она напряглась, ее ногти впились ему в грудь, но она не отстранилась. Вместо этого она вздрогнула и начала быстро и поверхностно дышать.
Он провел рукой по ее боку, наслаждаясь ощущением ее гладкой, упругой кожи и тонких косточек. Изгиб ее бедра был пышным, твердым и элегантно закругленным.
Когда он провел рукой между ее бедрами, она напряглась, пробормотала что-то, что он не смог уловить, а затем раздвинула ноги. Она поцеловала его в грудь. Ее рот был влажным и теплым.
Когда он продолжил исследования, он обнаружил, что она была горячей, как жидкий янтарь. Он отодвинул тонкий лоскут ткани, преграждавший ему путь. Трусики были влажными и не от дождя. Когда он ввел в нее палец, он обнаружил, что она тугая и готовая. Она снова вздрогнула и вцепилась в него. Он прерывисто вздохнул.
— Если ты хочешь остановиться, то сейчас самое время это сделать, — сказал он.
— Хорошо, — выдохнула она. — Хорошо.
Голос ее звучал отвлеченно, как будто ее внимание было сосредоточено на чем-то гораздо более важном, чем ответ на его вопрос. Он понял, что ее пальцы сжимают пряжку его ремня. Он затаил дыхание, все в нем было напряжено и твердо. Потребность в освобождении была почти непреодолимой.
— Мне нужно пояснение, — выдавил он. — Хорошо— нам следует остановиться, или хорошо— давай продолжать?
— Ладно, нам нужно выяснить, в чем дело. — Она прижалась лбом к его плечу. — Мне тоже нужны разъяснения.
— Уточнения. Что, черт возьми, это значит?
Она потянула его за ремень. — Все.
Он поймал ее лицо в свои руки и поднял голову. Его дар бушевал из-за его возбужденного состояния. Ему не нужно было сосредотачивать свой талант, чтобы увидеть, что ее глаза светятся, как расплавленный янтарь.
— Рэйчел, — сказал он.
— Да? — Она немного запыхалась и дрожала в его объятиях.
— Ты уверена, что не пожалеешь об этом утром?
— Абсолютно. — В темноте ее улыбка представляла собой дразнящую смесь женского
Звук, наполовину смех, наполовину стон, прогремел в глубине его горла. Он притянул ее голову к себе на плечо и держал там, пока срывал трусики. Затем он расстегнул пряжку ремня, и занялся застежкой-молнией. Наконец его напряжённая эрекция освободилась.
Он усадил ее так, что она оседлала его, обхватил руками ее бедра и толкнул ее вниз. Он остановился, когда обнаружил, что она крепко сжалась.
— Расслабься, — прошептал он.
— Я не могу расслабиться, — сказала она. Ее ногти впились ему в плечи. — Я чувствую, что вот-вот разорвусь на части.
— Я тоже. Мы сделаем это вместе.
Он гладил ее до тех пор, пока она не стала горячей, не растаяла и не задрожала от желания. Затем он медленно вошел в нее, осторожно прокладывая путь сквозь напряженные мышцы.
— Гарри.
Наконец он оказался внутри, где и должен был быть, и она плотно обняла его. Она поднялась один раз, два, три, а затем пришло ее освобождение. Он не смог противостоять непреодолимому жару и энергии, даже если бы захотел — а это было самое последнее, чего он хотел.
Он вошел в нее в последний раз, а затем его кульминация пронзила его. Энергия вспыхнула в нагретой атмосфере. И вдруг длины волн его ауры больше не сталкивались и не бросали вызов ауре Рэйчел — как раз наоборот. Он мог бы поклясться, что их токи резонировали в гармоничном порядке, увеличивая силу обоих энергетических полей.
Потрясающая интимность этого опыта превосходила все, что он когда-либо знал. Ему хотелось сохранить это ощущение навсегда. Где-то в темноте он услышал сладкую, соблазнительную музыку, создаваемую нежно позвякивающими подвесками на браслете Рэйчел.
Глава 13
Громкий стук по капоту внедорожника и приглушенное бормотание разбудило Рэйчел. Она открыла глаза и увидела серый рассвет. Дождь прекратился, и она больше не слышала ветра.
Несколько секунд она лежала, пытаясь сориентироваться. Она была немного напряжена, тело свело судорогой, и ее завернули в одеяло. Она поняла, что смотрит на крышу машины.
Спереди машины послышалось еще одно приглушенное хихиканье. Она осторожно села, слегка вздрогнув, когда почувствовала легкий дискомфорт между ног.
Она выглянула в окно и увидела Дарвину с Амбереллой в одной лапе, подпрыгивающую вверх и вниз на капоте. Гарри не было видно. За обугленными остатками хижины она увидела сарай. Дверь была открыта.
Горячие воспоминания нахлынули. После страстного занятия любовью — нет, после горячего секса, — мысленно поправила она себя — Гарри опустил задние сиденья, чтобы освободить место и отдохнуть остаток ночи. Она смутно помнила, как он притянул ее к своему телу и обнял сильной рукой. После этого она погрузилась в глубокий сон без сновидений.