Потерянная

Стоун Лея

* * *

Я проехала мимо нескольких фермеров, которые махали мне или здоровались, спрашивая, чем я торгую. Мармал дала мне с собой не слишком востребованные товары, чтобы меня ничего не задерживало. Люди, которые встречались мне, быстро теряли интерес. Похоже, торговцы-Паладины были в Деревне троллей постоянными гостями. Я думала, как они могли оказаться плохими, если первая троллиха, которую я встретила, спасла мне жизнь, а моя мама любила Паладина. Может, Сойер ошибался насчет них.

Очевидно.

День тянулся мучительно медленно. Никакого телевизора,

социальных сетей и даже не с кем поговорить. Я поймала себя на мысли, что разговариваю сама с собой. Разговариваю с Сойером, с Мередит, с Сейдж, и даже с Юджином. Казалось, к наступлению ночи я сойду с ума. Я не останавливалась, чтобы поесть, просто закидывала в рот сушеные ягоды и орехи, пока Джинни шла, а отдыхали мы только тогда, когда казалось, что ей это нужно.

Когда над лесом сгустилась темнота, я решила взобраться на дерево, как посоветовала Мармал, и попытаться поспать. Пока не подняла глаза, я не замечала, что в кронах через каждые тридцать метров или около того находились небольшие платформы. На них стояли деревянные кровати. Видимо, это было чем-то обычным для троллей, бесплатными местами для ночлега.

Подведя Джинни под одну из таких спальных платформ на дереве, я привязала ее внизу и налила немного воды ей в миску.

– Сегодня ты хорошо потрудилась.

Я гладила ее, пока она втягивала воду сквозь сжатые губы и ела из кормового мешка. Потом я вскинула на плечо тюк и ружье и полезла на дерево.

Это намного легче, когда тебе пять.

С травмированным плечом взобраться оказалось очень сложно. Нога несколько раз соскальзывала, и я дважды едва не уронила ружье. Когда я наконец добралась до платформы, правая рука дрожала от усталости, а когда я растянулась на жесткой деревянной кровати, мое тело обмякло. Бедра и задница болели от продолжительной езды на осле и постоянного напряжения, чтобы удержать равновесие и остаться в седле. Каково Джинни было весь день таскать на себе мой вес, я даже не могла представить.

Сквозь деревья я смотрела на небо, которое медленно темнело. Как, черт возьми, я дошла до этого? Мой мозг пытался понять, как получилось, что я лежу на дереве в Деревне троллей, а две ночи назад готовилась к встрече с Сойером, и он должен был объявить, что я та, кого он выбрал. Я вздохнула, натягивая тонкое замшевое одеяло, которое дала мне Мармал. Мои руки и ноги горели от боли и усталости, и, несмотря на то, что было около семи вечера, я ужасно хотела спать.

Была лишь одна вещь, которую мне требовалось сделать прежде. Я знала, что Сойер безумно обо мне переживал, но не представляла, разорвала ли я нашу связь или мы оказались слишком далеко друг от друга. Даже если будет очень больно, я должна попытаться.

– Сойер? – прошептала я, вздрогнув, когда по моим едва зажившим рукам пробежала горячая волна тока. Я ждала, успокаивая разум и надеясь хоть на что-то. Слово, ощущение, знак.

Я пролежала так, наверное, около часа в ожидании ответа от Сойера. Когда наступила темнота, я услышала стук копыт и тявканье. Будто внизу пировала стая диких гиен. Теперь я поняла, почему тролли спали на деревьях. Я пыталась заставить себя бодрствовать, на случай, если

животные заберутся сюда или я понадоблюсь Джинни, но мое тело отяжелело, и в конце концов я провалилась в сон.

Глава третья

Из сна меня выдернул треск ветки, сердце заколотилось в груди. Небо было темным, а луна светила с вышины. Я потянулась за ружьем, встревоженная звуком, и поняла, что на месте его нет.

Черт.

Когда я услышала, как взвели курок, сердце у меня ушло в пятки. Я вскочила, но прежде, чем успела повернуться, холодный стальной ствол прижался к моему затылку.

– Кто ты? – В мужском голосе различался легкий акцент, и я сглотнула, стараясь унять страх.

– Мое имя Мара, – быстро сказала я, позаимствовав сокращенную форму имени Мармал. Если за мою голову вампирами была назначена награда в два миллиона долларов, я определенно не собиралась отвечать, что меня зовут Деми.

– Кто ты такая, волчица? – голос звучал хрипло и был пропитан гневом.

– Я Мара. Торговец-Паладин…

Ствол уткнулся в мою шею сильнее, и я замолкла.

– Ты не Паладин, я знаю свой народ, – прошипел он. – Волосы у них не цвета кукурузного початка.

Вот дерьмо.

Каковы шансы, что я наткнусь на настоящего волка-торговца из Паладинов? Почему вселенная так меня ненавидела?

Последующие слова я подбирала с осторожностью.

– Я изгнанная городская волчица в бегах. – Ружье слегка отодвинулось от моего затылка, и я приняла это за хороший знак. Подняв руки, показала ему кожаные наручники на запястьях. – Они скрывают мои кандалы. Я просто пытаюсь добраться до Города светлых фейри.

Он убрал ружье, а потом заскрипело дерево, когда он шагнул, чтобы показаться мне.

Ух ты.

Чувак, надень штаны. Он стоял передо мной практически голый, пах прикрывала замшевая тряпка, и его мускулы были рельефными, словно у гребаной статуи. Ровный коричневый загар покрывал его тело до линии шоколадно-каштановых волос. Но больше всего меня потрясли его глаза. Они были миндалевидной формы и голубого цвета – такого же, как у человека, который спас меня, когда я упала с горы.

– Ты выглядишь как он, – выдохнула я, и он вздрогнул всем телом.

Мужчина крепче сжал ружье и присел передо мной на корточки, на его щеках я разглядела две полосы темно-синей боевой раскраски.

– Кто?

Дерьмо. Мне не следовало ничего говорить, но я подумала, что он может учуять ложь или что-то в этом роде, и поэтому решила, что честность будет лучше всего.

Я сглотнула.

– Мужчина, который меня спас, когда я упала с горы Уотерфолл несколько недель назад.

Выражение его лица полностью изменилось, и я увидела, как его прекрасные черты исказило горе. Этот парень не мог быть старше меня больше чем на год, и все же сейчас он выглядел таким старым, будто провел десятилетия в страданиях и грусти.