Потерянные души
Шрифт:
– А зачем это все, Саш?
Белов сел, опустил подбородок на сжатые кулаки и, мстительно прищурившись, ответил:
– Хочу, чтоб этот подонок на карачках ко мне приполз...
Кордон жил в Москве, на дачу наезжал только по выходным, поэтому операцию провернули той же ночью. Шмидт взял с собой какого- то спеца по электронике, тот отключил сигнализацию - в общем, все было сделано аккуратно и тихо.
А днем к продюсеру нагрянули милиционеры. Ничего не понимающему Кордону су-нули под нос ордер, запихнули его в воронок и повезли па дачу.
Суровый молодой человек в штатском спустил с поводка натасканного на наркоту спаниеля. Песик, легкомысленно помахивая обрубком хвоста, принялся неторопливо обследовать помещение. Кордон, отошедший в дороге от первоначального шока, подошел к лысому подполковнику с бегающими глазками - старшему в этой команде.
– Послушайте, товарищ подполковник, здесь какое-то жуткое недоразумение! Я уважаемый человек, законопослушный гражданин... Я снимаю кино и никогда не имел дел... А здесь я почти не бываю, так что...
– он пожал плечами, всем своим видом демонстрируя свое полное недоумение.
– Ну скажите - что вы хотите здесь найти? Оружие? Взрывчатку? Что?..
– Сядьте, гражданин Кордон!
– брезгливо поморщился милиционер.
– Вы же видели ор-дер! Раз ищем - значит, была оперативная ин-формация...
– Товарищ подполковник!
– раздался из кухни голос хозяина спаниеля.
Офицер отодвинул в сторону Кордона и на-правился туда, отрывисто бросив на ходу:
– Понятые, за мной!..
В тесной кухоньке было не развернуться - собака, двое милиционеров, понятые... Кордон еле втиснулся гуда вслед за дородной соседкой по даче. Спаниель сидел возле старенького буфета и, задрав морду куда-то наверх, лаял с самым что ни наесть сосредоточенным видом.
Подполковник пробрался к буфету и спросил через плечо:
– Собака указала на буфет. Понятые, вам все хороню видно?
– Да, видно...
– синхронно кивнули до предела заинтригованные соседи.
Милиционер открыл верхние створки буфета - на полупустой полке стояли несколько жестяных банок со специями. Подполковник снял первую - там была старая, пожелтевшая от времени лаврушка. Вторая и третья банки были пустыми, а вот в четвертой под толстым слоем комковатой соли оказался запаянный полиэтиленовый пакетик с белым порошком. Милиционер с торжествующей улыбкой поднял его над головой и повернулся к понятым.
– Все зафиксировали? В кухонном буфете, в банке с солью обнаружен пакет с неустановленным порошком белого цвета. Предположительно - героин.
Кордоновская соседка тихо ахнула, повернула к нему свою жирную, мокрую от пота физиономию и пролепетала:
– Андрей Андреич, как же это?..
– Да, как же это прикажете понимать, Андрей Андреич?!
– желчно ухмыльнулся подполковник.
– Кино, говорите, снимаете? А это
что?
– он встряхнул пакетиком.
– Для вдохновения что ли?!..
От увиденного Кордон потерял дар речи. Он попятился
"Все, накрылся мой Голливуд!..
– почему-то первой мыслью, рожденной его ошеломлен-ным разумом, была именно эта - о срывающемся контракте.
– Такой шанс пропал, господи! Такой шанс!.. Такой шанс..."
И в подтверждение этой немудреной догадки, над ухом продюсера прозвучал резкий, как удар под дых, и жесткий, как наждак, голос милицейского начальника:
– Гражданин Кордон, вы арестованы.
XXIV
И снова Белов ждал звонка - на сей раз от томящегося в ментуре Кордона. По его прикидкам перепуганный продюсер должен был позвонить уже к вечеру того же дня, но телефон молчал. Белов нервничал - дело шло к ночи, а Кордон все молчал. Вместо него совершенно неожиданно позвонила... Аня. Голос артистки дрожал от волнения:
– Саша, беда! Андрея арестовали!..
Белову пришлось изобразить удивление:
– Как?! За что?!..
– Я не могу ничего понять, Саша! Говорит, что у него на даче нашли наркоту! Бред какой- то! Ты же знаешь - он никогда... Ну покуривал иногда, но там же - героин!
– Менты подбросили?
– деловито спросил Белов.
– Да откуда мне знать, господи!!..
– Аня едва не плакала.
– Саш, надо как-то его отмазывать, ему же срок светит!
Саша выдал задумчивую паузу и пробормотал:
– Да, наркота - это серьезно... А что ж он сам-то мне не позвонил?
– Не знаю я! Говорит, ты па него обижен за что-то... Саша, ну какие теперь обиды? Человека спасать надо!
– Ну конечно, о чем речь!
– немедленно согласился Белов.
– Где он сейчас?
– В Одинцове, в местной ментовке. Андрей сказал, надо вытаскивать его пока он там, срочно. Пока дело не передали в прокуратуру и не упекли его куда-нибудь в Бутырку!
– Да, он прав...
– задумчиво поддакнул Саша.
– Ладно, утром съезжу, узнаю - что там и как...
– Как - утром?.
– взвизгнула Аня.
– Утром будет поздно! Утром его, может быть, уже в Бутырку отправят! Надо немедленно, сейчас же, сию секунду!!..
– Ань, десятый час уже, - засомневался Белов.
– С кем там сейчас договариваться?
– Ну пожалуйста, Сашенька!
– взмолилась артистка.
– Ну пожалуйста!..
Белов выдал еще одну мхатовскую паузу. Аня тоже замолчала, только тихонько всхлипывала, напряженно ожидая ответа своего бывшего любовника.
– Ладно, - буркнул, наконец, Белов, - съезжу прямо сейчас...
Вид подавленного и растерянного продюсера в "обезьяннике" подмосковной ментовки доставил Белову неизъяснимое наслаждение. Вместе с ним за решеткой парились трое пьяных, дурнопахнущих оборванцев - на их фоне продюсер в своем летнем кремовом пиджаке от Гуччи смотрелся весьма и весьма колоритно.