Потерянные и забытые воспоминания
Шрифт:
– Какого, черт возьми, черта ты сделал это? – раздраженно шепчет Терренс, расставив руки в бока. – Мы чуть не спалились из-за тебя, козел! Ходишь тут как слон!
– А я виноват что ли? – разводит руками Даниэль. – Я не видел ту чертову палку!
– Клянусь, если бы мы спалились, то я бы грохнул тебя, – низким, грубым голосом заявляет Эдвард, подойдя к Даниэлю поближе. – Придушил бы собственными руками.
– Я знаю, что убить человека для тебя как раз плюнуть. Ведь твой братик прикроет твою задницу и никому не даст посадить тебя за решетку.
– Слушай, Перкинс, иди домой и дай нам закончить
– Я же сказал, что буду сам за себя, а ваши делишки меня не волнуют, – грубо бросает Даниэль. – Если вы сдохните по вине этого типа, то я буду только рад. Хоть прекратите меня преследовать и травить мне жизнь!
– Пф, да мы и по тебе плакать не будем! – презренно хмыкает Терренс. – Только запомни, мерзавец, если из-за тебя Уэйнрайт спалит нас, то мы грохнем тебя. Быстрее, чем этот козел.
– Посмотрим, кому придет конец! Даже не найдетесь, что я буду спасать вас!
– Вот и пошел к черту, козел! – грубо бросает Питер. – Чтоб ты спалился перед ними и сдох!
– Желаю вам того же, уроды!
– Сам ты урод! – раздраженно бросает Эдвард. – Безмозглый, истеричный урод!
– Все, парни, пошли, – спокойно говорит Терренс. – А иначе мы точно грохнем его и закопаем здесь.
– Чтоб он поубивал вас всех, козлы, – сквозь зубы цедит Даниэль. – Чтоб вы все сдохли!
Терренс, Эдвард и Питер ничего не говорят и быстро догоняют Юджина, который ушел на относительно длинное расстояние. Даниэль же со скрещенными на груди руками закатывает глаза, резко мотает головой и отправляется вслед за Уэйнрайтом, всеми силами стараясь не замечать людей, которые до смерти его бесят. Спустя какое-то время молодые люди подходят к грязной речке и небольшому мосту, через который переходит Юджин. Они понимают, что им тоже нужно сделать это очень-очень осторожно и не наделать шума, поскольку подошвы их обуви могут сильно стучать об деревянные доски. Продолжая сохранять дистанцию между собой и преступником, все четверо на цыпочках проходят по мосту, изо всех сил стараясь не наделать шуму и не попасться на глаза Уэйнрайту прямо сейчас, когда им негде спрятаться.
Позже они проходят по еще одному мосту, который возвышается над огромной пропастью. И пока Юджин идет по нему, он постоянно смотрит вниз своими широко распахнутыми глазами, испытывая сильный страх перед высотой и понимая, как у него даже начинает слегка кружиться голова.
– Ой, с-страшн-но… – дрожащим голосом бубнит себе под нос Юджин. – Я сейчас упаду… А-А-А-А! Черт! Надо быстрее переходить этот мост…
И как только Юджин успешно переходит мост над пропастью, то он радостно вскрикивает и поднимает руки к небу.
– ДА! – во весь голос вскрикивает Юджин. – Я ЖИВ! Я НЕ УПАЛ С МОСТА! А-А-А!
Юджин быстро осматривается по сторонам, в какой-то момент едва не спалив парней, которые прячутся за всем, что видят, когда чувствуют, что могу попасться. Он ускоряет шаг и продолжает свой путь, пока Питер, Терренс и Эдвард все больше удивляются его поведению.
– Ох, скорее бы добраться до того места, где он скрывается, и свалить, – устало говорит Эдвард. – Потом немедленно пойдем в полицию или позвоним мистеру Джонсону и сообщим, где искать этого козла.
– Самое главное – не спалиться, – уверенно отвечает Питер. – Если мы не успеем спрятаться, нам точно придет конец.
– Хоть я и
– Уверен, что многие свои делишки он совершал как раз под наркотой, – предполагает Терренс. – Возможно, что какое-то время держался, но потом сорвался.
– Кто его знает… – резко вдыхает Питер. – В любом случае, как только мы узнаем, где скрывается этот больной, надо уносить ноги отсюда. А иначе беды не избежать.
– Да уж… Не хочется быть обколотыми дурью… Или получить дубинкой по голове, отключиться, очухаться и увидеть себя связанными.
– Надеюсь, мы свалим раньше, чем он спалит нас.
– Если моему братику не взбредет в голову что-то еще.
Эдвард ничего не говорит и лишь покачивает головой, нервно сглатывая и понимая, что его слегка трясет. А Даниэль начинает сильно уставать и мысленно стонет, жалея, что он решил проследить за Юджином.
«О, черт возьми, нам еще долго идти? – задается вопросом Даниэль. – Я уже устал… У меня уже ноги болят… Весь в грязи… Замерший… Да еще и не знаю, куда идти, и где я нахожусь… Этому аду нет конца…»
Даниэль закатывает глаза и проводит руками по лицу.
«Ох, и какого черта я поперся с этими тремя идиотами? Надо было сразу валить домой после того, как я сказал им все, что хотел. Но нет! Я, дебил, пошел неизвестно куда, неизвестно за кем…»
Даниэль медленно останавливается, пока Эдвард, Терренс и Питер продолжают идти вперед и даже не думают обращать на него внимания.
«Может, этот белобрысый урод Роуз на этот раз сказал правильную мысль о том, что мне стоит свалить домой? – слегка хмурится Даниэль. – На кой черт оно мне все надо? Так все, я пас! Я пошел домой! Пусть эти дебилы сами возятся с тем больным. Меня это дело не касается!»
Даниэль быстро осматривается вокруг себя, пытаясь понять, куда идти.
«Так, а куда мне идти? Где я вообще нахожусь? Черт, кажется, я не смогу выбраться отсюда… Сделаю только хуже… Заблужусь здесь и вернусь домой, только если кто-то найдет меня и покажет дорогу. Ох, твою мать…»
Даниэль переводит взгляд на Эдварда, Питера и Терренса, уже далеко ушедших от него.
«Походу, у меня нет выбора. Не думаю, что эти идиоты знают, как отсюда выбраться, но самое лучшее, что я могу сейчас сделать, – это держаться с ними. Да, я бы с удовольствием избавился от их присутствия… Но лучше уж идти за ними… Может, они приведут меня обратно, когда захотят свалить…»
Резко выдохнув и убрав с глаз некоторые пряди волос, Даниэль быстрым шагом догоняет Терренса, Эдварда и Питера и продолжает идти за ними, сохраняя как можно большую дистанцию. Им всем снова приходится пробираться через густые заросли и еще больше пачкать обувь в грязи. Кроме того, заметно уставшие парни встречают на своем пути много паутины, через которую также проходят с трудом. На улице становится довольно прохладно, но парней радует, что они не так сильно чувствуют холод благодаря тому, что каждый из них ходит не в одной лишь футболке.