Потерянные примархи. Книга I - Верные легионы

Фролов Алексей

Он цитировал «Наставления Луга», которые все в Авангарде Терры знали наизусть. Знали, да не всегда применяли по назначению! Аскелад уже занес закованные в сталь боевого доспеха кулаки над приборной панелью, но сдержался. Негоже попусту тиранить «Милую Айрис», она то все сделал правильно.

Истребить Кайдена держался в верхней части астероида, вращаясь вместе с ним. Только теперь, получив данные с авгура ближней дальности, Аскелад увидел подтверждение тому, о чем догадался несколько секунд назад. Пещера была сквозной и выходила из тела астероида в сотне метров сверху, где обнаружились обширные залежи железа. Поэтому он

и не понял, куда делся Кар. Поэтому авгуры ничего не видели. А если не знать, где искать, пещеру легко принять за кратер или игру теней.

Аскелад сощурил левый глаз, фокусируясь на перехватчике брата. На ретинальный дисплей полились данные о состоянии машины. Вот же! Суммарная мощность двигателей меньше 20%, корпус изрешечен точно штормовка ветерана-ауксилария, из вооружения только одна лазпушка.

Похоже, шальная «Буря», выпущенная наудачу, нанесла больше урона, чем ожидал Аскелад. Еще один, максимум два выстрела, и «Ксифону» Кара точно оторвало бы крыло или сдетонировала одна из силовых установок.

– Ты был близок, – Кайден будто прочел его мысли. В голосе воина гордость за свою победу мешалась с сожалением о поражении брата. – Хороший бой.

– Хороший бой, – взяв себя в руки, отозвался Аскелад. – Благодарю за урок, брат! Клянусь тебе, я больше не повторю такой ошибки.

– Уверен в этом, – Кар подвел свой «Ксифон» так, чтобы они увидели друг друга через опаленные стекла кокпитов. Воины обменялись взглядами алых линз боевых шлемов.

– Что ж, до встречи на другом краю галактики, – Аскелад запустил двигатели и направился к Ковчегу Механикум.

– До встречи, – отозвался Кар, – и не волнуйся, я скажу Вардену, что его «Милую Айрис» едва зацепило. Думаю, за три месяца на Ковчеге она станет лучше, чем была.

– Да пошел этот Варден… – беззлобно выругался Аскелад.

Три месяца без братьев и отца. Три месяца без нормальных тренировок и кромы. Это ладно. Но три месяца в обществе одних только Механикум и сервов!

– Ладно уж, – пробубнел экзактатор себе под нос, заваливая «Ксифон» на правый бок, чтобы скомпенсировать недостаток тяги, и активируя резервную силовую установку. – Говорят, на Ковчегах такие полигоны, что можно имитировать боевые действия с участием Титанов. Ну поглядим, что из себя представляют хваленые скитарии да мирмидонцы!

***

Витара Каина многие считали слишком человечным для его статуса секутора и командующего тагматы одного из крупнейших Ковчегов. Но на «Кредо Омниссии» он попал вовсе не благодаря давнему знакомству с Краковым, которого на Марсе за глаза называли «Разрушитель Миров».

Причина крылась в его воинском мастерстве и тактическом гении. Он почти не модифицировал свой мозг и в отличие от абсолютного большинства известных ему секуторов не менял соматометрию и остеометрию. У него по-прежнему было две руки и две ноги, а на лишь частично аугметированной голове росли густые темные волосы.

Да, он заменил практически все суставы и его правый аугметический глаз со встроенным процессором класса Н+ соединялся с кортикальным имплантом, который он лично разработал и сам внедрил себе в кору правого полушария. Еще он улучшил эндокринную систему, в частности – заменив надпочечники более эффективными аналогами, способными синтезировать целевые гормоны в любых количествах, минуя (но не подменяя) стандартные процессы вроде дуги ГГТ.

И на этом – всё. Для секутора,

для любого магоса его ранга такая аугметика считалась почти полным отсутствием аугметики. Но Каин не испытывал на этот счет никаких эмоций. Он был эффективен. Эффективнее многих, и этого было достаточно.

А еще – он никогда никому не признался бы в этом – ему нравилось быть больше человеком, чем машиной. Он ощущал стойкую необходимость бороться за естественную часицу себя. Возможно, и он был почти убежден в этом, на Марсе не нашлось бы второго такого магоса, который осмелился установить для себя примат плоти над священством техногенных модификаций.

Сейчас Каин стоял у широкого иллюминатора на верхней наблюдательной платформе первого полигона. Таких на Ковчеге было три, каждый площадью по четыре гектара. Один рассчитан на тагмату, во втором проводились учения с артиллерией Ордо Редуктор, а в третьем – полномасштабные имитации с применением до шести титанов класса «Император». Из всех Ковчегов, имевшихся в распоряжении Механикум, с «Кредо Омниссии» могла соперничать лишь овеянный легендами «Патер Омниум».

Секутор покосился на полигон, где его воины отрабатывали типовую операцию – наступление на хаотично укрепленные городские позиции без поддержки тяжелой техники. Шаблон класса А3, то есть имитация подавления противником всех средств связи. Попросту говоря, сейчас он не руководил скитариями и таллаксами, они действовали автономно, разбившись на независимые тактические группы.

Каин вновь посмотрел в иллюминатор и движением мысли вызвал на кристалфлексе изображения с двадцати скан-дронов, оборудованных пиктографической аппаратурой. Еще одна мысль и он заставил двадцать отдельных потоков слиться в трехмерную гололитическую панораму.

Перед ним раскинулся объединенный флот 144-й и 113-й экспедиций, перестраивающийся для дальнего похода. Почти тысяча боевых кораблей, включая суда Механикум, маневрировали в причудливом танце, меняя построение для перемещения к ближайшей точке Мандевилля у границы системы.

Витар Каин отключил ингибиторы эмоций и судорожно вздохнул.

«Безупречно».

В центре строя, над ярко освещенной сферой Дабога, расположились два космических исполина с плугообразными носами. Флагманы класса «Глориана», их звали «Абрамелин» и «Гнев Нуаду». По трем векторам от них уже заняли свои позиции линейные крейсеры, а по нижней полусфере, как круги по воде, расходились концентрические фронты эсминцев и фрегатов в окружении экскортников. В глубине строя предписанные им координаты занимали корабли снабжения и транспортники, прикрываемые канонёрками и кораблями-мониторами.

На одном уровне с флагманами, чуть позади, неспешно разворачивался «Кредо Омниссии». Ковчег превосходил обе «Глорианы» по тоннажу, но со стороны выглядел не так агрессивно, хотя в его скрытых до поры до времени боевых порталах и многоцелевых батареях таилась мощь, способная обращать в пепел звёздные системы.

Вокруг Ковчега по кубическому шаблону выстраивались остальные суда Механикум. Флот Максима Тихона включал в себя двести кораблей, но боевым был лишь один – Ковчег. Судну такого уровня, находящегося вне стандартной типологии Астра Милитариум, не нужна была военная поддержка, ибо он сам представлял собой непобедимую армию из единственного воина. Но ему требовалось колоссальное количество топлива, материалов, живой силы.