Потерянные
Шрифт:
Глава 7
Яромир
Я хотел ему помочь. Я должен был успеть, но смог выпустить лишь одну стрелу. Неожиданно голову пронзила пульсирующая боль, перед глазами заплясали цветные круги. Ноги подкосились, я упал на мокрую землю прямо на поле боя и погрузился в настоящий ад. Вокруг туман, а перед глазами мелькали лица: сначала предсмертное лицо отца, потом безжалостное лицо его убийцы — моего деда, а затем бесстрастное лицо Велены. Лица сменяли друг друга все быстрее и быстрее, не давая возможности очнуться. Я ощущал, как
Это была кровь.
Солоноватый привкус крови сложно перепутать с чем-либо. Надеюсь, я умер. Мне незачем было жить. Больше не осталось тех, ради кого нужно выживать.
Затем я распахнул глаза. Снова сон. Сон, который когда-то был явью, уже на протяжении трех лет периодически терзал меня. Ощущение полного отчаяния и невозможности что-либо исправить опять навалилось на меня. Я позволил себе несколько минут полежать с закрытыми глазами, ничего не делая. Последний стакан местного пойла был определенно лишним. В данный момент меня тянуло лишь блевать.
Осторожно открыв глаза, я уставился на засаленный красный балдахин кровати, от которого тошнотворно несло розовым маслом. В голове снова всплыли непрошеные образы, которые не давали мне покоя. Она всегда пахла розами. Красными розами из сада княгини Красимиры. Велена любила гулять в саду, могла часами сидеть с книгой у фонтана и читать. Я встряхнул головой, пытаясь выкинуть из нее образ самой красивой и самой жестокой девушки на свете.
Пару мгновений я пытался вспомнить, где нахожусь, пока не услышал сопение рядом с собой. На кровати лежала обнаженная девушка со светлыми длинными волосами — полная противоположность Велены. Велена была маленького роста и хрупкая как хрустальная ваза, а вот лежащая рядом девушка хрупкостью вовсе не отличалась. Ее крепкое тело было покрыто хорошим загаром, словно она привыкла часами работать на солнце. Я попытался напрячь голову, чтобы вспомнить ее имя, но на ум не приходило ничего конкретного, кроме Роззита или Роузита. От попытки вспомнить весь вчерашний день, голова разболелась еще больше.
— Хорошенько же я вчера набрался, — пробормотал я, пытаясь тихо выбраться из постели. Очень не хотелось бы, чтобы эта Роззита-Роузита проснулась и заговорила со мной. В данную секунду я ни с кем не хотел разговаривать. Я никого не желал видеть.
Оглядевшись по сторонам, в моей голове наконец-то стала складываться по крупицам вся картина вчерашнего дня. Я понял, что нахожусь в комнате, которую снял на постоялом дворе, где должен был встретиться с Миродаром. Вчера его здесь не оказалось, и я решил скоротать скуку за стаканом пива, который подала мне Роззита-Роузита. Что было дальше, как ни старался, я вспомнить не смог. Однако то, что я проснулся абсолютно голый с раскалывающейся на две части головой в кровати с девушкой, которая вчера подавала мне алкоголь, говорит само за себя.
Я быстро отыскал свою одежду и в абсолютной тишине оделся, веря, что Миродар уже на месте, и мне не придется задерживаться здесь надолго, чтобы объясняться с очередной девицей. Надеюсь, я не напился до дичайших чертиков и Роззита-Роузита не пожалела, что оказалась со мной в одной кровати. Хотя кого я обманываю. Мне было абсолютно плевать на чувства этой девушки. Выходя из комнаты, я бросил на тумбу пару серебряных монет для Роззиты-Роузиты.
Спустившись по крутой деревянной лестнице на первый этаж,
— Велена, — кажется, я произнес имя вслух, не помню. Пару секунд я, как идиот, стоял и пялился вдаль комнаты на хрупкую спину сидящей за столом девушки. Сердце больно кольнуло в груди, и я невольно попятился назад, пока не наткнулся на стену. На девушке было синее походное платье, слегка поношенное, но из довольно хорошей и прочной ткани. Спина такая же ровная, как я запомнил. Темные кудряшки с рыжим отливом спадали ей на спину. Такие же кудряшки, как и три года назад, когда я видел Велену в последний раз. Когда она разбила мне сердце.
«— Выбирая между сыном военного советника и князем, я выберу князя, Яромир. Князь Златослав Гринфольд еще достаточно молод и полон сил. Наш брак сплотит два княжества.
— Ему 40, — растерянно напомнил я.
— Достаточно молод для князя, — заявила Велена.
— Но мы только вчера хотели обвенчаться, — неверующе я уставился на девушку, в которую был влюблен, кажется, всю свою сознательную жизнь. — Ты только вчера признавалась мне в любви, целовала меня…
— Я буду княгиней, — улыбнулась Велена той чарующей улыбкой, которая всегда сводила меня с ума. — Я всегда мечтала быть княгиней. Ты должен меня понять…
— Я не понимаю, — я протянул руку и коснулся нежной щеки Велены, все еще думая, что это всего лишь глупая шутка. — Я ведь люблю тебя, Велена.
Однако девушкаувернулась от моей руки и отошла на шаг.
— Прости, Яромир, но я не настолько люблю тебя, чтобы отказаться от шанса стать княгиней.
— Не настолько любишь меня? — глупо повторил я, чувствуя, как ярость и гнев заполняют мое сердце, вытесняя всю нежность и любовь к стоящей передо мной девушке.
— Так получилось, прости, — в ее глазах не было сожаления, в ее словах не было печали.
— Простить? — снова тупо повторил я.
— Если ты действительно любишь меня, — тихо произнесла Велена, — то простишь и отпустишь, чтобы я была счастлива.
Я чувствовал, как бьется сердце. Чувствовал, как оно разбивается. Чувствовал, что я вмиг оказался опустошен…»
Расталкивая людей, я стал пробираться к ней, практически ничего не замечая на своем пути. Когда она оказалась на расстоянии вытянутой руки от меня, я потянулся к ней и тронул за плечо. Я надеялся, что это всего лишь еще одна игра моего воспаленного воображения. Или очередной кошмарный сон, преследующий меня на протяжении трех лет.
Девушка испуганно ойкнула и обернулась. На меня смотрели большие испуганные зеленые глаза. Не голубые. Девушка была невероятно похожа на Велену, но это была не она. Губы у незнакомки были пухлее, на носу россыпь веснушек, небольшая родинка на правой щеке.