Потерянный Маяк
Шрифт:
– Кстати, - крикнул он, - у тебя цепь почти износилась, скоро порвется.
– Разве? Ей же тысячи лет!
– Ну так поэтому и порвется.
– Ничего, потом разберусь! Пока-пока!
– махнул Волчек лапкой и отправился домой.
Если бы у Эктоплазмы были плечи, то он бы ими пожал. Если бы у него были лёгкие, он бы горестно вздохнул. Но ничего этого у Эктоплазмы не было, поэтому он просто моргнул и исчез в морской глубине.
Наша история не была бы интересной, если бы там не было приключения. А никакого приключения, скорее всего,
Но пока Волчек продолжал жить своей обычной жизнью. На завтрак он пёк себе морковные оладьи, на ужин жарил рыбу с картошкой. Днём приводил всё в порядок, строгал фигурки из дерева и любовался Морем. Иногда мимо проплывал ворчливый Хтифф и обменивал Волчеку продукты на рыбу и водоросли.
Ночью перед тем, как зажечь Маяк, Хранитель забирался на самую-самую его верхушку и черпал лапкой специи с неба для своего чая с молоком. Затем он зажигал фонарь и направлял его в Море, навстречу блуждающим кораблям. Он уже давно не видел парусов на горизонте, но знал, что они-то видят его свет.
Спустя несколько дней на плавающий остров напал страшный ураган. Он подкрался незаметно, поздним вечером, когда Хранитель Маяка только-только собрался зажечь фонарь. Всё началось с бриза, который постепенно перешёл в довольно навязчивый аквилон. Волны поднялись сначала на чуть-чуть, а потом уже слишком.
Страшно стало, когда со стола упал первый стакан.
Сначала остров закачало, потом тряхнуло, а затем весь мир погрузился в Хаос.
Вниз попадали все тарелки, полетели чашки, рухнули книги.
Волчек метался по жилищу, стараясь увернуться от падающих предметов и посмотреть, что там за окном..
Буря была хищной, тёмной. Она кусала деревья, будоражила океан, истязала землю. Ветер жутко завывал, бил всё вокруг ледяными потоками. Молнии делили угольное небо на части, гром грохотал будто в последний раз, а ливень угрожал повыбивать стёкла в домах.
Об этой буре все зверята ещё долго будут говорить!
Пока Волчек метался на суше, Эктоплазма и его друзья метались в Море. Им не страшно, что молния бьет в воду, волны им тоже нипочем. Но вот то, что гигантская стальная цепь стонет и рвется на части, их сильно волновало.
– Поднимайте со дна доски! Скорее, скорее!
– беззвучно кричал Эктоплазма другим урганнам.
– Несите сети, сплетайте вместе! Скорее, скорее!
И они дружно поднимали бревна и кости старых кораблей и под страшный скрежет строили под водой плот.
Волчек тоже слышал скрежет, и живот у него болел от страха. Он не знал, что делать. Маяк всегда был его обителью и защитой, но тут Волчек чувствовал, от ушей и до кончиков хвоста, что дело плохо.
Разрыв цепи и гром прозвучали одновременно, и это был самый страшный звук в жизни Волчека. Камень-Остров покосился, мебель в Маяке начала падать.
Волчек распахнул дверь и выбежал под дождь наружу, чтобы его ничем не зашибло.
Сквозь потоки
Но для кого же ему тогда светить, если с минуты на минуту он окажется далеко в Море..? Маяк не у земли совершенно бесполезен! Волчек старательно пытался что-то придумать, но шторм ему мешал, норовя сбросить в воду.
К камню приблизились сотни белых созданий. Они пытались как-то задержать отплытие, упирались в остров лапками, толкали в другую сторону, но всё бесполезно: глыба была слишком тяжелой.
– Что же делать, что же делать...
– причитал Волчек, бегая по берегу. Он поскальзывался и поднимался.
"Можно, конечно, доплыть, - думал он, - но если меня убьет молнией, то Маяк уже никто не зажжет".
Так он и стоял на краю бушующего Моря, в рассеянности и беспомощности.
Но тут из воды вынырнул Эктоплазма, на голове у него красовалась воронка, а лапками, как и другие урганны, он удерживал плот сомнительной надёжности.
– Волчек! Прыгай!
– закричали они ему.
Порыв ветра толкнул Волчека вперед, но он не поддался.
– А как же Маяк?
– закричал он в бурю.
– Ты важнее, чем Маяк!
И тогда Волчек прыгнул. Это был один из самых страшных прыжков (точнее падений) в его жизни, а второй будет чуть позже, мы до этого ещё не дошли.
И, должна вам сказать: чрезвычайно трудно в страшный шторм прыгнуть с уплывающего острова в бушующее Море и попасть при этом на сомнительный плот, сделанный урганнами.
Вот и Волчек не попал. Он плюхнулся в воду, больно ударившись животом, и пошел ко дну, утягиваемый вниз тяжёлым плащом и сапогами. Но урганны подхватили его за лапки и потянули наверх. На ощупь они были как затвердевшее желе, но Волчека это сейчас не особо волновало. Ему гораздо интереснее было, каков на ощупь спасительный плот.
Плот оказался твёрдым, деревянным и не очень надежным, но Волчека устраивал. Он жадно вдохнул, смахнул капли с глаз и волос и разлегся на плоту, зажмурившись и слушая грозу.
Урганны толкали его к берегу, а он лежал и жалел о своём Маяке.
Когда плот стукнулся о сушу, буря почти стихла. Несчастный Хранитель Маяка перекатился на камни, вскочил и посмотрел туда, где когда-то был его дом. Но Маяк уплыл: его поглотила буря.
Сквозь рваные облака появились первые лучи солнца.
– И где мне теперь жить?
– пробормотал Волчек.
– Можешь у нас, под водой, - ответил ему Эктоплазма.
– Но я не могу там дышать!
– Это уже нюансы.
Волчек вздохнул. Эктоплазма моргнул.
– В общем, если надумаешь, приходи. Можешь пока поискать себе новый дом. А если мы увидим твой Маяк - мы передадим тебе весточку. Пока-пока!
И урганн скрылся в Море.
Волчек сел на холодные (мокрые, но какая ему разница) камни. Его кожа чесалась от соли, а в сапогах хлюпала вода.