Потерянный миллион

Уоллес Эдгар Ричард Горацио

20

Он замолчал, и Джимми, думая, что разговор окончен, был удивлен, когда Ниппи сказал:

— Я только мог узнать, что она работала в шайке Хейдна. Вы слыхали о Тоде Хейдне?

Джимми слышал об этом воре и вымогателе, не боявшемся применить, где надо, и револьвер.

— Я только спрошу вас, как вы находите Тода в роли Кьюпи?

— Я просмотрю его дело в наших архивах, — ответил Джимми, но Ниппи расхохотался.

— У вас нет его дела! Нечего и просматривать. Его ни разу не сцапали. Однажды одного Тода Хейдна осудили на

пять лет. Он назвался Тодом, потому что шайка узнала, что он предал кого-то, и в наказание заставила его выдать себя за Тода. Думали, что его осудят лет на десять, а то и на смерть. Это им ничего не стоит.

— Но как мог он заменить Тода, если полиция знала Хейдна? — спросил Джимми.

Ниппи фыркнул.

— Видно, некоторые методы полиции неизвестны вам, мистер Сэппинг. Я давно подозревал, что вы честны, а теперь окончательно в этом удостоверился. «Тода» изловили, потому что нужно было наконец поймать преступника, давно водившего полицию за нос. Они и поймали этого парня. Он так же похож на настоящего Тода, как я похож на Ниагару!. Его судили, заключили на пять лет, и все остались довольны.

Джимми не пытался протестовать.

— Тод может быть Кьюпи, — сказал крохотный человек. — Крупные кражи в его духе. Он любит играть роли и сам прекрасный актер. Если вы работаете с Тодом, то должны воплотиться в свою роль и играть ее даже наедине с самим собой. Если Тод дал кому-нибудь роль священника и тот не будет читать молитвы всегда, даже наедине, Тод проломит ему голову! Если Тод играет роль барина, то он действительно сэр — с ног до головы; если он грум, то прикасается к своей фуражке, даже если говорит со своей шайкой.

Джимми никак не верилось, что его квартира подверглась обыску из-за связки писем. Он не мог по немногим намекам Ниппи начать новые розыски и решил, что воры ошибочно похитили запечатанный пакет с письмами, думая найти что-либо более важное. Самое глазное, с точки зрения Джимми, было то, что Паркер находился в Лондоне и продолжал свою деятельность.

Через несколько дней Джимми обедал у мистера Кольмана. Был приглашен и Лофорд Коллет, который много расспрашивал Джимми о случившейся у него краже. Лофорд рано ушел, и мистер Кольман тоже покинул гостиную, оставив Дору и Джимми наедине.

— Я еще не говорила отцу о своей свадьбе, но скоро мне придется это сделать. Он хочет выдать меня за Лофорда. Я его уважаю и люблю как родственника, ко он не годится мне в мужья, — сказала Дора.

— Вы и не можете выйти за него, пока не докажете, что Рекс умер. А он, к счастью, жив.

— Вы знаете это наверно? — быстро спросила она. — Так почему же вы мне не говорили! Да, впрочем, вы ведь не знали, что я его жена. Вы видели его?

Джимми рассказал ей, как мельком видел Рекса и как он снова исчез. Его рассказ доставил ей облегчение. Прощаясь, Джимми видел, что все последние события отразились на ней и она чувствует себя неважно.

В три часа ночи его разбудил звонок телефона. Звонила Дора, встревоженная новой бедой.

— Нам только что звонил слуга Лофорда. Его до сих пор нет дома. Он обещал вернуться к десяти, так как

утром ему предстояло важное дело. Он просил разбудить его пораньше. Да и мне он сказал, что уходит от нас потому, что должен раньше лечь спать. Мне так жаль беспокоить вас, Джимми, но, может быть, вы…

— Да, конечно, — отозвался сыщик и первым делом навел справки в Скотленд-Ярде. Коллета не было ни в госпиталях, ни в полиции. Он исчез, как исчез Рекс, как исчез слуга Рекса и Паркер!

21

Лофорд Коллет редко пользовался автомобилем. Он предпочитал ходить пешком и ходил определенное количество миль в день. Выйдя от Кольмана, Коллет медленно направился к себе домой. Центральные улицы были еще полны народа, и Коллет свернул в тихую пустынную улицу, которая тоже вела к его дому. Пройдя ее большую часть, он случайно увидел, что за ним следует огромный закрытый автомобиль, медленно едущий около самого тротуара. Очевидно, шофер поджидал кого-то, может быть, доктора. Понемногу автомобиль поравнялся с Коллетом, дверца его распахнулась, и на тротуар выскочил какой-то человек. Коллет отступил на шаг, думая, что незнакомец хочет пройти, но почувствовал, что к его боку прижали что-то твердое.

— Сядьте в автомобиль, а не то я застрелю вас, — скомандовал незнакомец вполголоса.

Тон его был так серьезен, что Коллет потерял всякое желание противиться и послушно исполнил приказание. Незнакомец тоже сел, дверца захлопнулась, и автомобиль помчался куда-то.

Внутри автомобиля была абсолютная темнота. Окна были наглухо завешены чем-то, не пропускавшим ни одного луча света.

— Куда вы везете меня? — спросил Коллет.

— Узнаете в свое время, — сказал его спутник, севший на сиденье напротив злополучного адвоката.

Коллет осторожно ощупал окна; как он и предполагал, они были неподвижны. Очевидно, автомобиль был вполне приспособлен к тому, чтобы не дать пленнику возможности обратить на себя внимание прохожих. Услышав шорох движений Коллета, спутник пригрозил ему:

— Не пытайтесь прибегнуть к какой-либо хитрости — раскаетесь.

Прошло около получаса. Автомобиль все мчался вперед.

— Могу я закурить? — взмолился Коллет.

Послышался звук трения, мелькнула искорка, и незнакомец зажег трут.

— Закурите и не смейте зажигать спичку.

Время тянулось медленно. Коллет все время яростно курил, зажигая одну сигарету о другую. Он старался при этом разглядеть лицо своего спутника, но это ему не удавалось.

Наконец автомобиль остановился.

— Не двигайтесь, я должен завязать вам глаза! — снова раздался неумолимый голос.

Коллет подчинился этой процедуре, и только тогда распахнулась дверца автомобиля.

Шофер и спутник Коллета взяли его под руки и медленно повели куда-то, потом усадили в лодку. Почти час гребли спутники адвоката, затем помогли ему подняться по лестнице, провели несколько метров и помогли спуститься куда-то. Наконец повязка с глаз Коллета была снята, и он осмотрелся. Он находился, очевидно, на борту какой-то частной яхты, судя по уютной и богатой обстановке.