Потерянный
Шрифт:
Он увидел там то, чего боялся больше всего. На залитой лунным светом поляне перед лесом стоял он. Таинственный убийца, что хладнокровно прикончил всех его товарищей не ушёл, а стоял всего в десятке метров от него и своими холодными зелёными глазами взирал не него.
Он уже видел такой взгляд однажды. Равнодушный взгляд убийцы, целью которого было убить, или быть убитым. Другого не дано. И он не был уверен, что сможет справиться с этим монстром, ведь против него одного было четверо, а остался он один. Поэтому он выбрал единственное верное в данной ситуации решение -
Лес, словно живой всеми силами старался задержать непрошенного гостя, однако мужчина с тёмном плаще вставал после каждого неудачно подвернувшегося корня, непонятно откуда взявшейся ветки, незамеченного камня. Он упорно продвигался, вглубь леса, лишь бы подальше от преследующей его по пятам фигуры.
К слову о его преследователе, тот несколько раз мелькал то слева, то справа, словно хищник, играющий со своей жертвой, словно бы загоняющий его в тщательно подготовленную ловушку.
Мысли о возможной ловушке заставили человека в плаще резко остановиться и заозираться по сторонам, однако разглядеть преследователя в ночном лесу, ему было не суждено. Окружающее пространство словно вымерло, присущие ночному лесу звуки просто исчезли, что ещё больше нагоняло жути.
Преследователя никак не удавалось найти глазами, но и продолжать бегство больше резона не было. Даже если впереди нет ловушки, идти на поводу у неизвестного, в одиночку убившего всю их команду было смертельно опасно. Оставалось только найти цель ударить первым.
Когда луна выглянула из-за облаков, даруя куцее освещение тому пяточку пространства, на котором он и остановился, прямо перед ним, словно из ночной тьмы соткался образ человека с холодными зелёными глазами.
В то же мгновение, с рук человека в плаще в неясный силуэт пред ним ударила молния, от которой он не без труда увернулся и тут же снова бросился на человека в плаще. Но, едва не достигнув своей цели, он получил разряд молнии в грудь. Сила удара было столь велика, что отбросила нападавшего куда-то во тьму.
Дабы не искушать судьбу человек в плаще отправил в ту сторону ещё одну молнию, однако там уже никого не было. Следующий разряд был пущен в промелькнувшую в стороне тень, но тень оказалась тенью и особого результата это не принесло. Так бы, наверное, это и продолжилось, если бы человек в плаще не услышал хруст. Хруст собственного позвоночника. И его поглотила тьма.
**2**
Смерть, как оказалось во всех смыслах очень неприятная штука. Не то чтобы я об этом не подозревал, но одно дело предполагать, не имея никаких данных , на которые можно опереться , и совсем другое внезапно испытать на собственной шкуре.
Как я уже сказал, смерть - штука неприятная. В основном, конечно, из-за испытываемой в процессе боли. О, да, эта боль, что пронизывает всё твоё естество тысячами раскалённых игл. Боль, накатывающая бесконечно длинными волнами, что, казалось бы, не имеют конца.
Однако, конец, как выяснилось, существует. И не сказал бы, что он мне понравился, даже учитывая всё то, что мне уже удалось пережить. Просто в конце я ожидал увидеть нечто более... В общем более.
Попав сюда, я внезапно для себя понял, что слова о том самом свете в конце тоннеля имеют-таки под собой какое-то основание.
Примерно к такому умозаключению я пришёл, когда осознал себя неспешно бредущим по тёмному коридору, больше смахивающим на полупрозрачный тоннель, по направлению, вы не проверите, к концу тоннеля.
Всё так же неспешно переставляя ногами, ибо остановиться, было просто не в моих силах, я принялся размышлять, почему я не могу остановиться и почему я делаю то, что делаю.
Это был бы довольно странный вопрос, если бы даже на его осмысление я не потратил больше часа по внутреннему времени. Что опять же вызвало у меня ступор. Но к счастью осмысление уже этого факта потребовало от меня куда меньше времени.
'Отмирание' моего главного рабочего инструмента было лишь вопросом времени, поскольку мыслить становилось всё легче, и первым, что я обнаружил - это, что я не единственный, кто уныло бредёт по этому коридору в происках неведомой цели.
Немного правее, словно безмолвная машина вышагивал, чеканя каждый шаг, мужчина в сером костюме тройке. Всё было бы нормально, если бы не здоровенная, сквозная рана в спине. Крови не было, вернее, была, но какая-то спёкшаяся и совсем не спешащая покидать такой родной организм.
Так бы я и наблюдал за неспешно вышагивающим мертвецом, если бы не своевременное осознание, что в обычном состоянии я бы на это как-то отреагировал. Реагировать было как-то лень, а вот осмотреть себя на предмет подобных незапланированных природой отверстий я был не прочь.
Результаты осмотра были не такими уж радостными, если бы, не семь ножевых ранений, через которых, по всей видимости, и вытекла так нужная человеку алая жидкость, то я бы, наверное, плясал от радости. Но, к сожалению, именно столько всего я нашёл на своём организме, и ритуальные танцы пришлось отложить.
К слову об этих ранах. Именно столько мне нанесли перед тем, как я скоропостижно скончался. Думаю после этого случая, у меня выработается стойкая неприязнь к тёмным переулкам и ко всему колюще-режущему в своей бренной тушке, что исходя из полученного невзначай жизненного опыта, не может не радовать.
Но оставим прошлое и вернёмся к настоящему. Неясный тоннель с идущими куда-то вдаль мертвецами, и ещё более неясный свет где-то далеко-далеко не спешат удаляться из моей зоны видимости, а значит, эту проблему нужно непременно решать.
В голове внезапно зашевелились воспоминания, выдвигая на передний план картинку парня с причёской ананасом и его так подходящей в данной ситуации фразой 'Это так напряжно'. Ох, Шикамару, ты даже не представляешь насколько.
Быстрый осмотр подтвердил мои догадки. Я, как и тот мужчина в костюме здесь не одни. За моей спиной ещё с дюжину человек с разного рода тяжкими телесными, зачастую несовместимыми с жизнью, как у моего знакомого, что идёт правее. Дальше проглядываются какие-то силуэты, но лишь силуэты, и сказать что-то конкретное не получится.