Потеряшка
Шрифт:
– Ребята, хочу узнать ваше мнение относительно этой штуковины, – подал я голос. – У меня имеется очень нехорошее чувство, говорящее мне, что я долго не буду спать ночами, если не осмотрю ее. Как у вас?
– У меня чувство, что я не доживу до ночи, чтобы потом не спать по этой причине, – ответила Шила. – Нужно осмотреть.
– Я не против, – лаконично выразил мнение Краппс.
На всякий случай я проложил траекторию сближения, по спирали огибающую нашего попутчика. Не думаю, что только у меня появилось желание как следует рассмотреть его со всех сторон. Лично
В нашей базе данных корабля такого типа не упоминалось, но информационная база данных нашего истребителя в данный момент времени даже близко не лежала к военной плоскости, тут-то все оказалось зачищено на совесть. Да что там говорить, у нас частенько по первому времени случались сбои и в определении гражданских судов, ровесников нашему «Бурундуку».
Судя по размерам, космолет мог оказаться как военным кораблем классом где-то между эсминцем и легким крейсером, так и каким-нибудь средненьких размеров торговым судном. Корабль не имел ни отражателей, ни рабочих дюз, по этой причине я предположил, что двигатели у него явно не реактивного типа. А это само по себе говорило, что мы повстречали далеко не новичков в освоении космоса. Вообще, попавшийся нам образчик кораблестроения очень сильно походил на классические космолеты из земных фантастических фильмов тем, что практически во все стороны из корпуса этого странника торчали какие-то конструкции, иные из которых я бы даже приблизительно не взялся классифицировать.
Постепенно, благодаря нашей траектории движения, корабль поворачивался вокруг своей оси, открывая взорам все новые участки корпуса. Сначала на силуэте изогнутого борта практически в самом центре появилась небольшая щербина, которая при повороте показалась сначала довольно большой лункой, а затем дырой в корпусе, открывающей внутренние отсеки. Неспешный осмотр повреждений лично мне дал знать, что осторожничать нет никакого смысла. Оставался, конечно, шанс, что корабль – это какая-то приманка, но очень уж натурально выглядела дыра. Вокруг дыры вместе с кораблем продолжали лететь два небольших осколка, не отброшенные инерцией во время взрыва, что исключало, на мой взгляд, возможность ловушки, слишком уж натурально это все выглядело.
– Дырка-то, исключительно нехорошая, – сказал Краппс. – Что бы это могло произойти?
– На метеорит не очень похоже, – предположил я. – Скорее всего, или что-то взорвалось на борту, или кто-то разворотил ему борт выстрелом. Я склоняюсь ко второму варианту, края и структура разлома проплавлена, наружу не выпирают ни конструкции, ни фрагменты обшивки. Мне кажется, что там случился взрыв, но после того, как кто-то от души приложил в борт энергетическим оружием.
– Лазер оставляет немного другие пробоины, – уточнила Шила. – Я видела их не раз.
– Очень похоже на плазму, – сказал я и, размышляя, добавил про себя. – Только вот плазма в этом куске вселенной не очень распространена.
Корабль между тем продолжал свой полет, мы же, круто изменив траекторию, подходили к его борту. Космолет
– Это чистый космолет, – сказала Шила. – На планету он не сядет из-за своей конструкции.
– Несмотря на довольно убогий вид, корабль имеет какой-то более сложный, нежели реактивный, двигатель, – озвучил я свое наблюдение. – Суда по энергетическому фону, установка или заглушена, или на пределе издыхания.
– Думаешь, могут оставаться живые? – высказала Шила терзавшую всех мысль.
– Думаю, стоит его осмотреть, – предложил я. – Время у нас пока есть. Даже если он «мертвый» мы сможем хотя бы удовлетворить свое любопытство. Какое-то время нам будет по пути, так что мы, вроде как, движемся к месту установки маяка.
Я приблизился к кораблю метров на восемьсот и начал, постепенно приближаясь, облет корпуса с целью изыскания парковочного места. Кроме огромной дыры в корпусе, других повреждений корабля не наблюдалось. Приблизительно на третьей снизу палубе просматривался довольно большой ангар или шлюзовые ворота, в данный момент являвшие собой верх открытости и гостеприимства.
– Если уж и входить на борт, то почему бы не через «дверь», – пробурчал я, подправляя курс, – раз уж она, к тому же, открыта.
Но все произошло немного не так, как я планировал. Когда «Бурундук», приближаясь к незнакомому объекту, пересек отметку четыреста метров, космолет ожил. Внешние сенсоры обнаружили сильный энергетический всплеск, и метрах в ста от нас фрагментарно стало проявляться какое-то энергетической образование, через несколько секунд уплотнившееся до видимого в оптическом диапазоне кокона. Активировавшаяся защитная оболочка эффектно переливалась, как будто состояла из огромного количества мелких трепещущих серебристых чешуек. Легко подправив траекторию нашего космолета, я уровнял скорость с чужим кораблем, фактически зависнув рядом с ним.
– Красивая штучка, – высказался я, с минуту понаблюдав мерцание поля. – Как будто на параде.
– Шерш, нашел, о чем думать, – возмутилась Шила, – нас сканируют несколькими видами излучения. Мне не очень уютно, не оставляет чувство, что это работают системы наведения, и нас вскоре атакуют.
– Мы слишком близко к кораблю, вряд ли они используют главный калибр, – высказал я соображение, – а для оборонительных систем нет нужды делать наведение при таком расстоянии. Остаются ракеты.
– Да я все это понимаю, – пробурчала Шила. – Только от этого не легче.
Атаки не последовало, и я аккуратно тронул «Бурундука», постепенно смещаясь вокруг чужого корабля. Защитное поле нашей находки мигнуло, потеряв на миг алмазную огранку, затем еще раз. После седьмого или восьмого мигания чешуйчатая вуаль пропала, оставив лишь тонкий контур еле заметного поля.
– Энергоустановка, наверное, сдает, – прорезался Краппс. – Энергетический фон наполнился флуктуациями и уверенно спадает.