Потеряшка
Шрифт:
Нет, она не рыдала, встречая в одиночестве очередной праздник; грустила, конечно, и очень, очень скучала, но философски принимала такое положение вещей, понимая, что у большинства ее ровесниц-подруг все значительно хуже.
И потом… У нее всегда был он. Правда, теперь она стеснялась своего возраста, и находила утешение в том, что, будь он жив, она бы все равно на его фоне выглядела бы молодухой. Застукивая себя на подобных уловках, она отпускала в свой адрес иронические реплики и там, где с фактами спорить было трудно, чувство юмора не раз спасало ее
И у нее всегда были сны, в которых они были вместе.
Вот и сегодня, утром 31-го декабря, он не дал ей скучать в одиночестве, наполнив весь предпраздничный день флером своего присутствия. И уже не для себя одной она готовила изысканные закуски и накрывала стол подле наряженной елки. Не только для себя сделала особую укладку и надела вечернее платье. И в полночь, поднимая бокал с шампанским, она представляла, что он, пусть и невидимый, сидит напротив и его невидимый бокал полон невидимым вином…
Вынырнув из очередного наваждения, Злата представила, как все это выглядит со стороны и смутилась, потом рассмеялась:
– Мадама неописуемая, ты, матушка, совсем на старости лет из ума выжила! Радуйся, чудище чудное, что никто не видит тебя, и мысли твои феерические прочесть не может, а то стыдобища-то какая!..
В заключение этого спича она долила бокал доверху и лихо выпила его до дна:
– Эх, приказываю себе не киснуть, не спать и не смотреть телек. А загадываю новогоднее чудо! Абракадабра – трибли-грабли-бумс!!!
… На улице была просто сказочная погода. Злата поняла это, когда выглянула в окно и открыла форточку, впустив в комнату морозный воздух. Рой снежинок влетел с воздушным потоком и рассыпался по разгоряченному шампанским лицу мелкой озорной осыпью. И ей нестерпимо захотелось выйти туда, где пульсировала фейерверками праздничная жизнь, и особое новогоднее настроение просто витало в воздухе. Быстро обулась, закуталась в оренбургский нарядный палантин и запахнулась в длинную, в пол, шубу.
Выйдя из подъезда, на минуту задумалась, выбирая направление, а потом, приняв решение, свернула на бульвар и неторопливо направилась в сторону парка. Мороз был чисто символическим, похоже, в небесной канцелярии его специально поставили на минимум, только чтобы позволить в эту ночь идти не дождю, а снегу, устилающему город нарядным одеялом.
Через полчаса она уже входила в парк, под смыкающиеся над головой заснеженные кроны старых деревьев. Везде, куда ни кинь взгляд, радостно галдели большие и маленькие компании, взрывались хлопушки и рассыпались искрами бенгальские огни. Хлопали пробки от шампанского, звучали нестройными хорами поздравления. А всего в десятке метров от них, на неширокой аллее было, как ни странно, совершенно безлюдно; снег еще не успели затоптать, закоптить и засыпать конфетти, и он искрился в воздухе и на ветвях, сверкал под ногами драгоценными россыпями. От бесчисленных гирлянд он был не белого, и даже не голубого, а совсем не зимнего оранжево-розового цвета, с разбросанными там и тут разноцветными
Аллея привела Злату к большой круглой площадке, в центре которой летом бил фонтан и стояли скамейки; сейчас же это было нечто совершенно волшебное: очертания фонтана и скамеек лишь слегка угадывались под наметенным снегом, а вся полянка будто уменьшилось и стала уютнее. Она стала похожа на декорацию из детского фильма и манила ночную гостью обещанием долгожданного чуда.
Злата осторожно ступила на нетронутый снег и пошла к ближайшей скамейке, оставляя за собой четкую цепочку следов от изящных сапожек. Скамейка под снегом напоминала бархан, и у женщины успели замерзнуть руки, пока она расчистила немного места, чтобы присесть: когда еще и посидеть в зимнем парке, как не в новогоднюю Ночь!
Сторонним наблюдателем была она на этом празднике, но предчувствие своего собственного чуда звенело крошечным малиновым колокольчиком где-то у самого сердца. Она так сосредоточилась на этом нежном звоне, что не сразу поняла, что уже какое-то время слышит чьи-то приближающиеся шаги. Очень высокий человек подошел вплотную к скамейке, остановился. Злата подняла голову и… Пронзительный взгляд огромных серых глаз. Единственных глаз на свете, в которых она мечтала утонуть всю свою жизнь. И никакого удивления: так и должно было случиться. Он пришел. Наконец-то он пришел.
– Очень замерзла, родная? Извини, я долго искал тебя, просто забыл, какой этот парк огромный! Посидим здесь ещё или пойдём?
– Пойдём, пожалуй.
Соприкосновение рук, и то самое чувство трепетной нежности, что и во снах…
Из протокола осмотра места происшествия.
… К скамейке вели следы одного человека. Судя по размеру обуви и четким отпечаткам рисунка саламандры на подошве, следы принадлежали пропавшей Злате Вандовской. В направлении от скамейки цепочек следов было две: первая - всё те же следы пропавшей. Вторая - отпечатки мужской обуви большого размера. Обе цепочки следов четко просматривались на аллее, но на выходе из парка затерялись на утоптанном сотнями ног пятачке.
Из протокола показаний свидетелей происшествия.
…Свидетели, находившиеся в указанное время вблизи от места происшествия, подтверждают, что видели одинокую женщину, сидевшую какое-то время на скамейке у фонтана. Описанная ими одежда совпадает с описанием примет одежды Златы Вандовской. По предъявленному фото свидетели пропавшую не опознали. Они утверждают, что женщина в парке была не преклонного возраста, а лет тридцати – тридцати пяти с виду. Момент, когда и откуда к женщине (предположительно) подошел высокий мужчина, свидетели пропустили, но то, что ушли они вместе, держась за руки, запомнили все.
ПОТЕРЯШКА * на полицейском жаргоне - пропавший без вести.