Потерять и обрести
Шрифт:
На севере небо уже сделалось темно-синим, и первая вечерняя звезда поблескивала на нем будто драгоценный камень на бархатной подкладке футляра. До оставшегося позади леса темнота еще не добралась, и последние лучи солнца отражались от красной и золотой листвы осенних деревьев. Над раскинувшимися сбоку полями висела прозрачная багряная дымка, постепенно расползавшаяся в южном и западном направлениях. Зато сосновый бор, оседлавший вершину самого высокого холма, был еще ярко освещен, и казалось, что это сам холм излучал золотистый свет. Любуясь им, Джаред заметил в вечернем небе небольшую стайку канадских гусей. Гуси
– Черт побери! Мне все больше нравится этот остров! – радостно воскликнул Джаред.
– И это хорошо, коль скоро он теперь принадлежит тебе, – неожиданно раздался насмешливый женский голос.
– Откуда ты взялась? – спросил Джаред, разворачивая лошадь так, чтобы оказаться лицом к Миранде.
– Морской Бриз сумел выветрить из меня плохое настроение, и я поехала искать тебя. Не хватало еще, чтобы ты потерялся! Бог знает, что за человек стал бы тогда владельцем острова, а мне ведь пришлось бы выйти за него замуж… Тебя-то я, по крайней мере, уже знаю. Ты не слишком старый, и думаю, многие найдут тебя весьма привлекательным.
Джаред невольно улыбнулся. У этой девушки и впрямь был необычайно острый язычок.
– Ты очень любезна, – пробормотал он. – Оставшееся до дома расстояние проедем вместе?
Держась рядом, они спустились с холма, затем поднялись на следующий и оказались у ворот дома, где сразу же увидели поджидавшего их конюха Джеда.
– Еще несколько минут – и я отправился бы вас искать с собаками, – сердито проворчал конюх.
– С какой это стати?! – возмутилась Миранда. – Я ведь всю жизнь провела на этом острове!
– Но он-то нет. – Конюх кивнул на Джареда.
– Он был со мной.
– Из-за этого-то я и беспокоился, – пробормотал конюх.
– Напрасно, Джед, – произнес Джаред торжественным тоном. – Сегодня Миранда оказала мне честь, дав согласие стать моей женой. Мой кузен Томас в своем завещании просил, чтобы траур по нему длился не более месяца. И шестого декабря состоится наша свадьба.
– О!.. – воскликнул конюх, и на его обветренном лице появилось что-то похожее на улыбку. – Это меняет дело, мистер Джаред. – Джед взял лошадей за уздечки и повел к конюшне. – Спокойно ночи вам обоим! – крикнул он, обернувшись.
Джаред усмехнулся и пробормотал:
– Похоже, твой конюх лучше тебя знает правила хорошего тона, дикая кошечка. А ведь ты приобщилась к лондонскому обществу…
– Ненавижу Лондон! – воскликнула Миранда. – Там нечем дышать. Кругом грязь. Постоянно стоит невообразимый шум, и все куда-то бегут.
– Не стоит судить Лондон так строго, Миранда. То, что тебе так не понравилось, – это беда всех больших городов, а Лондон – далеко не худший из них. Если в Европе в ближайшее время не разгорится большая война, я свожу тебя туда и докажу это.
– Мы в любом случае должны поехать в Лондон следующей весной на свадьбу Аманды, – напомнила девушка.
– Безусловно. Но это совсем не то, что я имею в виду. Приехав на свадьбу сестры, ты будешь слишком занята на приемах. И еще больше будешь занята тратой моих денег на подготовку к ним.
Миранда с лукавой улыбкой взглянула на жениха.
– Но мода меняется так быстро, сэр… Разумеется, мне придется обновить весь мой гардероб. Не может ведь хозяйка острова Виндсонг появиться в обществе в тех
– О, похоже, смерть моя пришла! – со смехом воскликнул Джаред.
Они вошли в дом и сразу увидели Доротею.
– Кухарка сказала, что ужин практически готов и она ждет распоряжений, – сообщила миссис Данхем. – Когда накрывать на стол, Джаред?
– Где-нибудь через час. Согласна, Миранда?
Явно польщенная тем, что интересуются ее мнением, девушка утвердительно кивнула и поспешила наверх, крикнув их общей с Амандой горничной Джемайме, чтобы та приготовила ванну. Когда же Миранда вошла в свою спальню, оказалось, что ванна уже готова.
– Джемайма, как это ты всегда все успеваешь? Прямо загадка какая-то, – удивилась девушка.
– Никаких секретов здесь нет. Я их вообще не терплю, – разве я не говорила об этом? – отозвалась Джемайма, высокая худощавая женщина с седеющими волосами. – Ф-фу! От твоей одежды, девочка, невыносимо воняет! Похоже, вы скакали во весь опор, мисс Миранда. Как будто кто-то за вами гнался! – Лукаво улыбнувшись, горничная спросила: – Ну и как, он вас поймал?
Чувствуя, что краснеет, Миранда ответила:
– Никто, в том числе и новый хозяин Виндсонга – не сможет догнать меня здесь, если я этого не захочу. Кому-кому, а тебе это следовало бы знать, Майма. – Скользнув за ярко раскрашенную ширму, девушка скинула с себя одежду и протянула ее служанке. – Отнеси это вниз, пусть постирают. Я сама сполоснусь. И позвоню, если ты мне понадобишься.
– Да, мисс Миранда, – отозвалась служанка и тотчас ушла.
Джемайма начала работать в этом доме в качестве няни двойняшек; когда же девочки подросли, как-то само собой получилось, что она осталась при них – только теперь уже исполняла обязанности их горничной. Девочки в детстве часто делились с ней своими секретами, и пожилой женщине очень хотелось, чтобы доверительные отношения между ними сохранялись и сейчас. С Амандой это в какой-то степени удавалось, а вот с Мирандой… Впрочем, Аманда и раньше гораздо чаще секретнечила со своей Маймой, чем ее сестра. Миранда же всегда была скрытной.
Ванна манила теплом, и девушка, поспешно закрепив волосы на затылке шпильками, с удовольствием погрузилась в воду, благоухающую ароматом духов. Задняя стенка ванны была чуть выше остальных, что позволяло удобно опираться о нее спиной. Заказывали эту ванну в Париже специально под рост Миранды, поэтому девушка могла полностью вытянуть в ней свои длинные ноги.
Какое-то время она наслаждалась ощущением тепла: просто лежала, ни о чем не думая. Воздух в комнате тоже нагрелся, и очень приятно пахло духами: их она сама подобрала для себя в Лондоне. Когда же вода начала остывать, Миранда взяла кусок душистого мыла, намылилась, а затем смыла пену. Выбравшись из ванны, она сняла с каминной решетки висевшее на ней полотенце и насухо вытерлась. В голове у Миранды стало проясняться, и теперь она могла спокойно обдумать все произошедшее. Сегодняшний день во многом стал для нее откровением и многое изменил в ней. Однако Джареду она никогда и ни за что в этом не признается. Слава богу, что до их свадьбы еще целых шесть недель! Интересно, как женщины противостоят тем чувствам, которые возбуждают в них мужчины? И значит ли это, что женщина, поддавшись подобным чувствам, теряет свою независимость?