Поток – 2
Шрифт:
Что у нас было плохо в прошлой жизни? Если брать материальную сторону, то все постепенно улучшалось. Но многие стороны той жизни можно охарактеризовать словами «безумие» и «вырождение». И я на стороне тех немногих людей, которые говорили, что процесс деградации человечества может стать предпосылкой вымирания человеческого рода. При быстро растущей численности населения падало качество, в части физической, духовной и интеллектуальной составляющих.
Активная пропаганда общества потребления разлагает, медицина помогает отдельному индивидууму, но в целом гробит общество. По своей работе знаю, что кадровые
Уклон в развлекательную сферу стал заметен невооруженным взглядом. Игровые миры стали заменять детям реальность, превращая их в придаток разного рода гаджетов-приспособлений. Искусство начало вырождаться, особенно это ярко проявлялось, если смотреть телевизор. Искусство не возвышало человека, а растлевало его.
Разных «дегенератов», которым место в специальных лечебных учреждениях, стали называть «гениями». Такие «творцы» вовсю изощрялись в «переосмыслении» классических произведений, что выливалось в пошлость, убогость и проецирование эротических комплексов этих «художников» на публику.
Мир просто охватила чума нравственного разложения, которая приняла нечеловеческий характер. В СМИ и интернете пошла пропаганда извращений и ненормального образа жизни. Те, кто смел выступать против уродства и морального разложения, подвергались репрессиям даже в самых развитых странах.
Вирус вырождения поразил даже христианские церкви. Помню, что в Англии епископ Кентерберийский выступал за легализацию однополых браков среди священнослужителей, так как уже полторы тысячи англиканских «священников» жили в однополом браке.
Если учесть тот факт, что в управлении заняты не глупые люди, то у меня появилась мысль, что все это, и микрокредитование населения как яркий пример, делается в целях ускорения процессов естественного отбора и сокращения человеческой популяции.
А мой умный брат говорит, что такие процессы могут идти независимо от воли руководства, как реакция природы и общества на постоянное увеличение человеческой популяции.
Может быть он прав, но это теперь не актуально. Кто-то смел все фигуры с шахматной доски. Поэтому завтра поедем на мыс Сукко. Смотреть, как вытащить на берег наши моторные яхты для дальних переходов.
Сразу представил, как я стою на носу такого судна, а в лицо летят соленые брызги океана. И вокруг вода до горизонта.
— Олежек, мы пошли спать, — оторвала меня бабуля от раздумий. Пора и мне закругляться и идти спать. Завтра много неотложных дел.
Сегодня с самого утра шел дождь. Облака закрыли все небо, горы, шли над морем до самого горизонта. Решили отложить поездку на катере на мыс Сукко, так как начинать работу по вытаскиванию двух моторных яхт нет смысла, лучше подождем день или два.
Поедем к лошадям и козам в село, там дождь не очень мешает.
Два дня шел дождь, и потом перестал. Я отталкиваюсь от мола после того, как брат завел мотор и подал команду. Сейчас на воздухе градусов двенадцать. Дождя нет, но сплошная облачность, и море серого цвета.
Дует
— Ч-черт… — Андрей судорожно пытался скинуть с себя кошку, с черной шубой и белыми лапками, прилипший к его ноге и вцепившейся в штанину.
Я немедленно сбросил свою куртку и предохраняя с ее помощью свои руки, накрыл кошку и отодрал ее от ноги брата. Зверек точно бешеный. Откинул извивающийся и шипящий комок с курткой в сторону и схватился за оружие.
Но не успел — кошка не стала ждать или нападать снова, а унеслась в сторону забора, рядом с воротами. Проскочила сквозь продольные прутья решетки и была такова.
Посмотрим, «милая», как говорит бабушка, как ты там будешь себя чувствовать. Там собаки… Сейчас прибегут, они каждый раз прибегают, чтобы облаять нас из-за забора. На территорию не проникают, хотя есть где. Эту территорию, вроде, от них отбили…
Брат прохрипел: — Идиотка… Она чуть не прокусила мне ногу…
— Ничего страшного, — я внимательно осмотрел ранку от зубов, когда он закатил штанину. Тебе уколы от столбняка делали.
Промыли и заклеили ему ранки. Велел посидеть, с оружием не расставаться, а сам начал подготовку к работе. Проверил бак с топливом в стареньком тракторе на гусеничном ходу, Андрей его будет сам заводить, до этого уже пробовал — все работает. Я пошел подгонять вручную трейлер. Тут есть несколько таких — с тремя осями и шестью мощными колесами. Еле дотащил один, упираясь, до бетонированного спуска к воде. Подставил камень под колесо и пошел смотреть на брата.
— Ну что? Как самочувствие? Может домой надо вернуться?
— Да нет, ничего, жить буду. — К брату вернулся нормальный цвет лица. — Давай продолжим.
Дальше заводили и подгоняли своим ходом первое судно — то, которое у нас номер один, а второе как запасной вариант. Пока брат маневрировал, я завел трейлер в воду под днище, и закрепил носовую часть судна к вертикальной стойке впереди. Очень тяжелый трейлер! Но и судно не легкое.
Потом брат сел в трактор, и вскоре мы выкатили судно на облюбованное место на центральной площадке. Брат говорит, что и наш джип сможет вытащить судно, но приехать сюда по суше мы еще не пробовали. Пройдет год, будем ездить.
Со вторым судном все прошло легче, а они — как близнецы, братья, только первое в лучшей комплектации. Потом весь день, до вечера, провозились с консервацией судов, закрывая верх тентом.
Проверяли и крепили остальные суда, что были на воде. Вытащить их всех — места не хватит, по-моему. Пусть одну зиму постоят на воде, потом будем думать, и обязательно вытащим все лишнее с воды. Это место не думаем бросать. Оно будет как наша дальняя база, где стоит серьезный флот для дальних походов. Да и место очень хорошее. Все ухожено, здания отличные, есть все, чтобы и поработать с судами, и отдохнуть, и переночевать. Даже жить можно.