Потоки времени

Кинг Джордж Роберт

Я неоднократно говорил Урзе, что уничтожение фирексийцев равносильно убийству всех нас, ныне живущих в этом мире с момента его создания. Однако Урза скорее сотрет весь мир в порошок, чем станет мириться со своим прошлым, совсем как это было в Арготе.

Но больше всего меня пугает то, что он вновь совершает те же ошибки. Если бы он только мог обнять своего брата, а не нападать на него, если бы он только мог извиниться за свое высокомерие и одержимость и примириться с Мишрой, Война Братьев никогда бы не началась.

У Джикса не было бы союзника в лице Мишры, и он не вошел бы в наш мир, а Аргот и большая часть Терисиара никогда не были бы разрушены. Если бы только Урза сотрудничал со своим братом, вместо того чтобы сражаться с ним, вместе они стали бы силой, соединились бы как две половинки силового камня, найденного ими, а путь из Фирексии навсегда закрылся бы в тот самый день, когда он был случайно открыт.

Понятие примирения теперь — это всего лишь сожаление и раскаяние. Любую оплошность Урза поворачивал против своего брата, теперь история повторяется, только на этот раз на месте Мишры его собственные ученики и созданный им серебряный человек.

Баррин, мастер магии Толарии

Глава 2

В покинутой учениками лаборатории остались только мастер Малзра, его верный помощник Баррин и серебряный человек. Повсюду валялись чертежи и непонятные инструменты.

— Ты многому научился в свой первый день, — мягко проговорил Баррин. — Мы наблюдали за тобой. Ты хорошо взаимодействовал с окружающей обстановкой.

— У меня появился друг, — подал голос серебряный человек.

Улыбка осветила лицо Баррина.

— Да, Тефери. Мой одаренный ученик. Мы знаем об этом.

— Он многое мне рассказал, — продолжал Прототип с осторожностью. — Тефери показал мне академию. Он назвал меня Арти Лопатоголовый.

Маг тяжело вздохнул:

— Тефери — блестящий молодой маг, самый многообещающий ученик, но он любит доставлять неприятности. Он в два раза усложняет все для себя и в три раза для всех вокруг.

— Почему же? Тефери хорош в качестве первого друга, — прервал его Малзра с нехарактерной для него живостью. Он переводил взгляд с серебряного человека на человека из плоти и крови. Казалось, Урза думает о чем-то еще. — В конце концов, Баррин, ты ведь сам говорил, что у Прототипа есть свои чувства и эмоции, что ему нужны друзья.

— Да, — согласился маг и перевел разговор на другую тему. — Мастер Малзра хочет поскорее начать эксперимент, для которого ты и был создан. Вот почему мы позвали тебя этим вечером.

Баррин направился к одной из стен, открыл небольшой люк и вытащил длинный шест, увенчанный небольшим крюком. Затем он поднял шест к потолку, закрепил крюк в небольшом пазу и потянул вниз. Большая панель в куполе сдвинулась, медленно отделившись от округлого изгиба, и стала плавно опускаться вниз. Показалась большая сложная конструкция, состоящая из стеклянных цилиндров и изогнутых труб в металлической обшивке. Яркий свет исходил от спускающегося аппарата, размеры которого в несколько раз превышали размеры серебряного человека.

— Это устройство предназначено для искажения

временного поля, — объяснил мастер Малзра. — Оно снабжено силовым двигателем, питающимся от четырех источников энергии — тепловой, механической, геомагнетической и, конечно, энергии Трана. Тепловая энергия снабжает молекулярные временные часы, точное мерило временного вектора, измеряемого атомной вибрацией в секунду. Механическая энергия вращает агрегат вокруг своей оси, создавая таким образом под этим прибором конус радиации, внутри которого проявляется временное искривление. Геомагнетическая энергия отвечает за выявление точных координат долготы, широты и высоты для прибытия в место назначения. Силовые камни Трана, разумеется, отвечают за главное управление машиной.

— А что это за… машина? — поинтересовался серебряный человек.

— Машина времени, — объяснил Баррин. — На самом деле она может переносить не только во времени, но и в пространстве. Этой ночью мы планируем проверить только временной фактор.

— Вы хотите, чтобы я управлял этой машиной? — догадался Прототип.

— Мы хотим, чтобы ты отправился на ней в путешествие, — ответил мастер Малзра. — Живые организмы не в состоянии путешествовать во времени. Любое существо, способное дышать, у которого бьется сердце, работает пищеварительная система, имеется сеть нервных окончаний и происходят непрекращающиеся химические реакции, не приспособлено к временным перемещениям.

— Такие организмы погибают, — объяснил Баррин. — Металлы менее восприимчивы к временным перегрузкам. Серебро из всех прочих металлов обладает наибольшим сопротивлением. Поэтому ты и сделан из серебра. Вот для чего ты вообще был создан — чтобы путешествовать через временной порог и, вернувшись, доложить о том, что было тобой обнаружено.

Серебряный человек приблизился к неизвестному устройству и стал внимательно рассматривать круг на полу под массивной машиной.

— Тефери говорил мне об этом. Каждая машина создана для какой-то определенной цели. Каждая машина создана для защиты вас и академии от… внешних врагов.

— Тефери знает так много? — удивился мастер Малзра.

— Похоже, как и все здесь, — произнес серебряный человек.

— Ну тогда да, — сказал создатель. — Машина — часть этой защиты. Ты не должен разглашать информацию, которую мы тебе сообщим.

— Разумеется.

— Мы намереваемся отправить тебя, следующий прототип и, возможно, даже человека в прошлое, во времена транов. Надо изменить ход событий и оградить транов от неверного пути, который привел к нынешней, недопустимой ситуации — наличию внешней угрозы.

— Отправить меня или следующий прототип, — повторил серебряный человек, размышляя о горящей печи, кучах металлолома и рабочих с лопатами.

— Этого никто не должен знать, — сказал Малзра.

— Да, конечно, — согласился серебряный человек.

— Сегодняшняя миссия будет не такой значительной, — стал заверять Баррин, чувствуя колебания Прототипа. — Если все пойдет как надо, ты отправишься в прошлое, но не дальше сегодняшнего утра.

— Что я должен делать? — поинтересовался Прототип.