Потомок бога 3
Шрифт:
Только бородатый тренер, важно прохаживающийся по своим владениям, оказался крупнее Румянцева. Если бы он был поменьше ростом, то оказался бы вылитым цвергом, то бишь подземным гномом. Они тоже донельзя мускулистые и волосатые.
— Прими мои соболезнования, — мрачно проронил Доброслав, вытерев полотенцем потную лысину. — Жаль твоего папеньку.
— А мне не жаль, — хмыкнул я и подошёл к покрытой ростовыми зеркалами стене, чтобы сделать разминку.
— Нельзя так говорить, отец всё же.
— Избавь меня от этих
Парень нахмурился, пожевал губы и проронил:
— Минут десять назад по радио сказали, что на дом Долматовых напали сектанты и зверолюд-жрец Сварга. Отыскали ещё тело баронессы Долматовой, а вот трупы Эдуарда и Роберта так и не найдены. Возможно, они живы. Необязательно же, что они были в особняке во время нападения. Их теперь по всей империи искать будут…
Румянцев говорил что-то ещё, косясь на секундную стрелку больших часов, висящих на стене, но я его уже не слушал.
Вот твари эти братья Долматовы! Не идут мне навстречу, не хотят умирать! Как-то выжили. И где они сейчас? Ну конечно в Пустоши!
— … Ладно, у меня подход, — ворвался в мои мысли голос Доброслава.
— Иди, — отвлечённо бросил я ему, скрывая охвативший меня гнев.
Парень отошёл и лёг на лавку под штангу. А на той поблёскивало столько блинов, что даже тренер уважительно покосился на лысого здоровяка.
Я же разминался и прикидывал, как теперь добраться до Долматовых.
Ладно, придумаю что-нибудь. Никуда они от меня не денутся. А сейчас надо включаться в работу.
Я тряхнул руками и занялся тренажёрами, косясь на девичьи попки, соблазнительно смотрящиеся в облегающих шортиках. Причём косился неосознанно. Просто они вели себя так, словно брали меня в кольцо.
Некоторые девушки специально повернулись ко мне упругой филейной частью, пытаясь дотянуться до своих носков.
Такое ощущение, что мои «отношения» с баронессой Огневой уже перестали их пугать. С десяток девиц с явственным интересом поглядывали на меня.
— Румянцев, — позвал я здоровяка, тягающего такие гантели, что даже страшно было смотреть, — внимательно погляди на меня. Я похорошел?
— Не сказал бы, — пропыхтел тот, обливаясь потом.
— А чего тогда на меня так смотрят девушки, словно они кошки, а я бесхозный кусок сочной колбасы?
— Ну-у-у, — протянул Румянцев и с грохотом поставил гантели на пол. Аж зеркала зазвенели. — Может, всё дело в том, что кто-то распустил слух, будто ты отправишься в столицу на Осенний бал?
— И как это связано?
— Есть традиция, что все приглашённые на Осенний бал могут написать на бумажке три любых имени. А затем среди всех этих имён случайным образом выберут пару десятков счастливчиков и пригласят их на Новогодний бал ко двору самого императора. Может, поэтому девушки так и глядят на тебя? Хотят, чтобы ты написал их имя?
— Так уж и случайным образом? — скептически усмехнулся я. — Клянусь бородой
— Может, оно и так, но люди в это верят, — хмыкнул здоровяк. — А уж если попасть на Новогодний бал ко двору, то всё… Считай, жизнь прожита не зря. У меня в детстве была такая мечта. Представлял, что сам император пригласил меня, и я еду на бал под завистливые завывания всех мальчишек и девчонок Саратовской губернии.
— А на Осенний бал ты хотел попасть?
— Нет, но сейчас бы не отказался. Однако всё это мечты, — вздохнул смертный и начал задумчиво поглядывать на гантели, которые были ещё больше прежних.
— Румянцев, тебе повезло, что я умею исполнять желания. Трунь! Считай, что тебя пригласили на Осенний бал. Собирай вещи, в пятницу поедешь, — с ухмылкой проговорил я, заметив, что к разговору прислушиваются ближайшие к нам кадеты.
Они заулыбались, приняв мои слова за шутку.
Доброслав тоже улыбнулся и невесело проронил:
— Да кто меня туда возьмёт? Тебя-то ещё могут пригласить за шикарные заслуги. Уже три нашивки. А я только пару тараканов в общежитии прибил.
— Тебе повезло, что ректор именно у меня спросил совета, кого десятым отправить на Осенний бал. Я назвал твоё имя, — сказал я и многозначительно глянул на здоровяка. Дескать, вот тебе подарок за то, что не подвёл меня в истории с бандитами.
Румянцев сперва не поверил, поэтому мне пришлось минут пять доказывать ему, что я не шучу, призывая в свидетели всех богов. Даже прислушивающиеся к нашему разговору кадеты первыми поверили и удивлённо разинули рты. И лишь потом поверил здоровяк.
Он вскочил с лавки и порывисто обнял меня, едва не сломав ребра. А я поскорее вывернулся из его захвата, верный своей привычке ни с кем не обниматься.
— А чего ты Огневу не назвал? — спросил парень.
— Да она, если захочет, без проблем попадёт на этот бал, — проронил я, свято уверенный в этом.
Здоровяк согласно покивал и покосился на тренирующихся. А те начали перешёптываться, и по залу быстро разнеслось известие, что ректор спрашивает у Громова совета.
Кадеты тут же смекнули, что со мной лучше дружить, а не враждовать. Улыбок сразу стало больше, хотя и завистливых взглядов прибавилось.
А трио весьма спортивного вида парней из середнячков начало что-то заговорщически обсуждать, опасливо поглядывая на меня. Они явно что-то задумали, но побаивались связываться со мной.
Вожаком у них был рослый конопатый парень с плотными, рельефными мышцами человека и днём и ночью не слезающего с турника. Двое других, судя по мышцам, тоже не понаслышке были знакомы с этим спортивным снарядом. Парни колебались, глядя на своего вожака. А тот уверенно скалился, что-то им доказывая. Он недвусмысленно поглядывал на девушек и на меня.