Потомок бога
Шрифт:
— Да я и не переживаю, — честно сказал я и поймал горящий взор Рарога.
Интересно, дружок Семаргла смекнул, почему мверзи напали на Анну? Я-то уже сообразил, что они перепутали её со мной. Ведь на ней после секса остался мой запах. Вот тупые звери и приняли её за меня. А кто их послал… Ну, думаю, тут двух мнений быть не может.
Особняк семьи Долматовых
Потрескивающий в камине огонь освещал небольшую уютную гостиную с дорогой мягкой мебелью и картинами на стенах. Пламя
Одну чашечку взяла стервозного вида женщина лет сорока пяти и кислым голосом спросила у второго человека, находящегося в гостиной:
— И как тебе последние новости?
— Удивительные, дорогая, — признался красивый черноволосый мужчина примерно такого же возраста, что и его собеседница.
— Удивительные — это не то слово. Больше подходит «ошеломительные», — скривилась дама, сделав маленький глоток. — Вчерашний слабак Громов открыл сильнейший дар. Да ещё и побеждает всех одной левой! При этом он как-то умудрился сразу же подружиться с плутом Шиловым и даже нашёл общий язык с воякой Орловым! А сам ректор назвал его любезным юнцом! А что он устроил в общежитие? Уму непостижимо!
— В нём наконец-то проснулись мои гены, — с едва ощутимыми нотками гордости проронил мужчина и позволил себе лёгкую полуулыбку. — А этот старый пройдоха Громов, оказывается, втайне тренировал его.
— Пфф, твои гены! — насмешливо фыркнула женщина, едва не разлив чай. — Ох, рассмешил. У него нет ничего от тебя. Ты даже фамилию у него свою забрал.
— Так это ты мне сказ…
— … Помолчи! — резко перебила его дама и задумчиво нахмурила лоб. — Теперь Александр Громов — ценный юноша. И мы должны принять его в наш род. Позвони ему на днях и прощупай почву. Постарайся втереться к нему в доверие, как ты умеешь. Извинись за всё и слёзно умоляй простить. А нашим мальчикам скажи, чтобы они забыли о вражде с ним и постарались подружиться.
— Им это не понравится. Очень не понравится… — вздохнул глава рода Долматовых, но жене перечить не стал. Уж больно суровый у неё сейчас был вид.
Глава 17
Часть III . Пустошь
— В лазарет, — приказал мужчина-целитель и посмотрел на женщину в белом.
Та взмахнула рукой, вызвав «левитацию». Магия подняла в воздух бесчувственное тело Анны. И оно, словно привязанное, полетело за людьми, двинувшимися в сторону лазарета.
— С ней всё будет хорошо. Можешь идти в общежитие. И не переживай, — бросил мне мужчина-целитель.
А я снова не переживал. Когда столько лет живёшь, то в такие моменты не особо и переживаешь. Понятно же, что Анна выживет. Так чего дёргаться?
Но для вида я тяжело вздохнул, опустил плечи и в одиночестве поплёлся в сторону общежития.
Рарог за мной не полетел, а взмыл в небо. Вероятно, он отправился докладывать о случившемся. А я подумал, что надо бы как-то поговорить с Маммоной. Мне до сих пор
Я сунул руки в карманы, задумавшись о том, как связаться с богиней Хаоса. Ей эсэмэску не отправишь и не позвонишь. Только если найти «почтальона». Но кто подходит для такой роли?
Размышляя об этом, я и не заметил, как добрался до двери своей комнаты. А за ней опять раздавался жаркий спор здоровяков, пытающихся поделить пышечку-хохотушку. И я не смог удержаться от очередной проделки. Надо же повысить себе настроение.
Правда, на территории академии нельзя пользоваться магией, но я всё же наложил на себя иллюзию пышечки. Вряд ли мои соседи по комнате заложат меня Орлову.
Открыв дверь, я увидел Румянцева и Толстого. Они посмотрели на меня и одновременно удивлённо выдохнули. Их красные физиономии приняли испуганно-взволнованное выражение, а глаза зашарили по комнате, проверяя достаточно ли хорошо она прибрана.
— До…добрый день, — проблеял Стрижов и спрыгнул с подоконника. — Мне срочно понадобилось выйти. А вы тут втроём… гм… оставайтесь.
Голос я подделывать не умел, так что просто принялся энергично хлопать раскрытой правой ладонью по левому кулаку, сверля похотливым взглядом медленно бледнеющего Стрижова.
А уж когда я его поманил рукой, он и вовсе судорожно сглотнул и в ужасе пролопотал:
— Нет… нет… я не хочу. Не надо! Умоляю! Румянцев, Толстой, я… я не знаю, что происходит.
Ошарашенные здоровяки ничего ему не ответили. Они словно превратились в каменные изваяния, сжимающие кулаки.
Я снова махнул Стрижову и изобразил, как мы с ним совокупляемся. А потом не выдержал и захохотал.
— Громов, разорви тебя Перун! — узнал мой дивный смех Румянцев и вскочил с койки.
— Ну у вас и рожи были, — сквозь хохот выдавил я, сняв с себя иллюзию.
— Слава всем богам! — с облегчением выдохнул Стрижов и буквально рухнул на табуретку, громыхнув костлявым задом.
— Отвратительный розыгрыш, — процедил Толстой, пронзив меня гневным взглядом.
— Ты просто ещё не дорос до такого юмора. Через пару лет будешь вспоминать этот момент и гоготать до небес, — с улыбкой проговорил я и вошёл в комнату.
— А я всё-таки, пожалуй, схожу в туалет, — проронил Стрижов и пулей выскочил в коридор, оставив меня наедине с двумя хмурыми здоровяками.
Благо они недолго обижались на меня, чему немало поспособствовали выложенные мной новости.
Кадеты искренне пожелали Анне здоровья, а мне — выжить в Пустоши. И они до самого отбоя закидывали меня всякими советами, касающимися Пустоши.
Я поблагодарил их, вышел из комнаты и принялся тишком пробуждать «яйцо». Искупал его под краном, пожёг зажигалкой и закопал в горшок с фикусом. Даже капнул на него кровью из пальца. Но ничего не помогло. Поэтому я лёг спать с разочарованной миной на лице. Но хорошо хоть ночь прошла спокойно. Здоровяки решили дать мне выходной и не храпели.