Потомок Дрейка

Сартинов Евгений

Потомок Дрейка

" - Доктор Дрейк? Я Майкл Фишер, космопсихолог, прислан по вашей просьбе с Центральной базы Венеры.

Для доктора он выглядел слишком молодо: розовощекий, с идеальным пробором на бок, в глазах идиотский огонь еще пылающих юношеских надежд. На секунду мне даже стало его чуточку жалко, он ведь не представлял себе, что его ждет впереди.

– Очень рад, - голос мой прозвучал сипло, пришлось откашляться. Добро пожаловать на Презент.

Я с некоторым трудом встал, все качнулось.

"Господи!
– подумал я.
–

Из чего они на Титане гонят это контрабандное пойло под названием виски? Ни кукуруза, ни пшеницы там не растет. Неужели из того же урана, что там же они и добывают?"

Но надо было действовать, говорить, и даже думать.

– Извините, что не встретил вас, - сказал я.
– Ночью снова был несчастный случай, парень попал под дробильные вальцы, вы раньше не встречались с таким механизмом?

Фишер отрицательно мотнул головой.

– Ну, это два таких огромных барабана весом по десять тонн каждый, крутящихся в разные стороны со скоростью сто оборотов в минуту. Так вот, то, что раньше звали Майклом Керри и мы отскрябали от этих железяк было толщиной три миллиметра, ровно столько же, сколько зазор между ними.

Парень слегка побледнел.

"У него буйная фантазия, - подумал я, - и это хорошо".

– Я вас понимаю, - признался он.

– Вы давно практикуете, Фишер?

– Нет, - он слегка замялся, - только год, как получил диплом и это моя первая командировка на астероиды.

"Все понятно, - понял я.
– На Земле не придали значения моему рапорту и прислали вместо комиссии старых академических зубров этого молокососа. Что ж, им же хуже будет".

– Знаете что, Фишер, можно я буду звать вас просто Майкл?

– Конечно.

– Я сейчас немного приведу себя в порядок, и мы с вами пройдемся по базе.

– Хорошо.

Из душа я вернулся взбодренным, тем более что там, в шкафчике, постоянно стоял небольшой шкалик со спиртом. Две таблетки от головной боли и еще одна забивающая запах спиртного гармонично дополнили мой моцион. Между тем мой юный коллега с интересом рассматривал нашу семейную реликвию - голографическую копию портрета Адмирала.

– Адмирал Сэр Френсис Дрейк, - вслух прочитал надпись под портретом Майкл.
– Так вы потомок того самого знаменитого адмирала?

Я только ухмыльнулся и встал рядом с портретом.

– А-а, - протянул Фишер.
– Теперь мне понятно, почему вы носите бороду, столь неудобную в условиях космоса.

Да, хлопот у меня с бородой было предостаточно. Раз я даже чуть было не распростился с жизнью, прищемив ее стеклом гермошлема при аварии на "Титании". Хорошо еще в шлюзе было достаточно кислорода, и я успел с ней справиться. Зато при бороде мое портретное сходство с Адмиралом было просто поразительно.

– Просто поразительно, вы так похожи!
– словно подслушав мои мысли, повторил их Фишер.

Польщенный, я обнял его за плечи одной рукой, и, глядя с высоты своих двух метров пяти сантиметров, сказал:

– Ну что ж, коллега, пойдемте, осмотрим наш "подарок".

Шагая по слабо освещенным, серебристо матовым коридорам базы я начал просвещать его

с азов.

– Когда десять лет назад корабли дальней разведки обнаружили этот астероид, он перевернул все представления о строении вселенной. Тогда это была мировая сенсация номер один. Вы помните эту шумиху в прессе?

Фишер несколько замялся.

– Нет, я ведь был тогда достаточно молод, и к тому же больше увлекался футболом и девочками, чем космосом.

– Вкратце это выглядело так. Когда казалось, что в нашей планетной системе все изучено до последнего дюйма откуда-то из глубин Большого Космоса появляется это: громадный кусок материи размером чуть поменьше нашей Луны. По идее он должен был пронзить нашу систему и умчаться куда-то дальше, но нет! Мы его затормозили и перевели на постоянную орбиту. На это было ухлопано треть мирового бюджета Земли, при торможении использованы ядерные боеголовки, с тех пор Презент несколько фонит. Погибло три корабля и пятнадцать человек экипажа. Кстати, я сам был при этом на "Титании" и успел отчалить с последней шлюпкой за тридцать секунд до взрыва реактора. Но это все давно окупилось. Чем?

– Астрон?

– Да, именно. Чтобы синтезировать на земле десять граммов минерала с такими невероятными свойствами, пришлось потратить десять лет работы целого института, и стоимость целой флотилии таких монстров как наш космический лидер "Энтерпрайз". Представляете, какое изумление охватило всех наших шишкоголовых ученых, когда выяснилось, что к нам летит целый монолит такого вещества. Для создания компьютера 18 поколения, что у вас сейчас на руке нужно три грамма астрона, для машины управляющей всеми системами " Энтерпрайза" - триста. А здесь - я положил ладонь на шероховатую прохладную стенку туннеля, - миллионы тонн кристально чистого астрона.

– Как же он мог возникнуть?
– спросил психолог.

Я улыбнулся.

– Это загадка номер один в нашей Галактике. Здесь нет ничего, никаких других примесей, ни каких вкраплений. Это единый самородок, слиток, назовите как хотите, но это так. Более того, ученые пришли к выводу, что это только часть более крупного образования. Прародитель нашего Презента был габаритами поболее Юпитера, но по неизвестным причинам был раздроблен на более мелкие куски.

– И как же это всё произошло?

Мы как раз подошли к столовой, и я показал на центральную стену.

– Эта фреска, одна из гипотез происхождения нашего "Подарка".

Пока он разглядывал живопись, я заказал два стандартных обеда, и взял у Вилли, бармена, пару банок пива для поправки еще слегка гудевшей головы.

– Ну, как, впечатляет?
– спросил я его, выгружая на столик продукты.

– Да, интересно.

Я уже доедал, а он все ни как не мог оторвать глаз от этой стены. Еще бы! Первые полгода я сам терялся перед буйной фантазией Косты Фалько. На площади более ста квадратных метров была изображена взрывающаяся под напором растяжения двух коллапсов гигантская голубовато-стальная планета. И все это на феерическом фоне звездных скоплений. Глубина пространства ошеломляла, кружила голова.