Потомственная Домовая

Мусникова Наталья Алексеевна

– Клевер, - я тяжело дышала, как астматик в период весеннего буйства цветов, - перестань. Нас ждут…

Возражения у меня закончились, но, к счастью, в напарнике проснулась совесть или что-то очень на неё похожее. Коротко и зло вжикнула молния, заставив меня вздрогнуть и судорожно обхватить себя руками за плечи.

– Пошли, - хрипло приказал Клевер, крепко ухватил меня за руку и рывком втащил в зеркальный портал.

Я споткнулась о раму, больно впечатавшись носом в спину напарника. Вот чёрт, не хватало ещё нос разбить! Я сдавленно зашипела, растирая повреждённый носик и не забывая шустро перебирать ногами, чтобы рассерженный напарник не оторвал мне руку. И чего, спрашивается, обиделся? Не понравилось, что я ковриком к его ногам не легла? Так и легла бы, я-то

это точно знаю, просто в нём преподавательская совесть взыграла в самый неподходящий момент. Ну и ладно, ещё не хватало оправдываться за то, в чём ни капельки не виновата! Я сердито фыркнула, гордо вскинула голову и опять чуть не рухнула, споткнувшись в очередной раз о раму зеркала. Чёрт, да что же я такая неуклюжая-то?!

– Осторожнее, душа моя, - Клевер подхватил меня, прижал к себе, - исцеление травм в наши практикумы не входит, но если ты захочешь, то только намекни, мы включим.

Я «случайно» переступила с ноги на ногу в опасной близости от его ступней. Напарник мой угрозой не проникся, лишь подхватил меня на руки и так торжественно, словно жених невесту, вынес меня из зеркала.

Первое, что я услышала, было восторженно-завистливое аханье, ураганным ветром пролетевшее по всей большой и светлой аудитории. Я похлопала напарника по плечу, прося его отпустить меня, но мой призыв остался без внимания. Клевер в полной тишине, аж чуть позванивающей от сгустившихся эмоций, подошёл к кафедре и бережно опустил меня на пол, продолжая прижимать к себе, обнимая за талию. Я судорожно сглотнула, оказавшись под прицелом, как мне в первый миг показалось, сотен разъярённых, холодных и безжалостных, как направленные в грудь дула автоматов, глаз.

– Сударыни, - пролетел над аудиторией мощный, хорошо поставленный голос Клевера, - а также судари, которые здесь также присутствуют.

В аудитории раздались приглушённые смешки студентов, которых от силы было человек восемь. Я быстро пересчитала студенток и приглушённо охнула. Это же надо, четырнадцать человек! Ах, нет, пятнадцать, ещё одна студенточка умело слилась с бледно-серой стеной, рядом с которой сидела.

– Позвольте вам представить потомственную домовую, мою напарницу и невесту, - Клевер замолчал, пережидая вопль отчаяния, единодушно вырвавшийся из груди прекрасной половины аудитории, - рукодельницу и вершительницу судеб Фиалку!

Ну, по поводу вершительницы судеб мой напарник мне польстил, причём изрядно. Я пока только один Ключевой Узелок завязала. Клевер, словно угадав мои мысли, чуть сжал мой локоток, притянул к себе, пользуясь правом жениха, и прошептал:

– Лучше сразу расставить все точки над ё, чтобы потом никаких недопониманий не возникло. И да, напоминаю, ты моя невеста.

– Я помню, - прошипела я, искренне надеясь, что улыбка на лице выглядит не кровожадной, а нежной и любящей. Надо будет, на всякий случай, ещё вечером в комнате перед зеркалом порепетировать.

– Ну и отлично, - напарник поцеловал меня в щёку и приказал. – Студенты, за мной! Барышни, вы остаётесь со своей преподавательницей.

И опять по аудитории прокатился тоскливый вздох, сопровождающийся призывными взглядами, обращёнными к Клеверу, и с плохо скрытой ненавистью по отношению ко мне. Парни, усмехаясь и молодцевато поигрывая плечами, поднялись со своих мест и послушно, как стадо за пастухом, направились к выходу. Признаюсь честно, при виде удаляющегося Клевера мне стало как-то не по себе. Не то, чтобы я боялась собравшихся в аудитории девиц, так, опасалась чуток… что не справлюсь с преподаванием новой, не до конца изученной дисциплины.

Когда щелчок закрывшейся двери оружейным выстрелом прозвучал в напряжённой тишине, я бесшумно выдохнула, высоко подняла голову, расправила плечи и ступила на кафедру, представляя себя принцессой Фике в финальных кадрах любимого фильма «Виват, гардемарины». Как там было сказано? За этими лёгкими шагами скрывается поступь великой императрицы, как-то так. Я окинула взглядом аудиторию и улыбнулась:

– Доброе утро, дев… - я осеклась, понимая, что привычное обращение девочки этим взрослым девушкам точно не понравится, - барышни.

Студентки

ответили нестройным гулом, некоторые вообще промолчали, сделав вид, что не услышали. Та-а-ак, и кто это у нас такой неосторожный? Я присмотрелась к молчуньям повнимательнее. Одна, в богато расшитом сарафане и кокетливо наброшенном на плечи платке, вольготно расположилась за первой партой, глядя на меня наглыми жёлто-зелёными глазами. Мне вспомнилась соседская кошка Плюшка, наглое создание, регулярно сбегающее из квартиры для того, чтобы нагадить нам на порог. Что мы только с мамой ни делали: и порог горчицей мазали, и корки апельсиновые кидали, и всякими вонючими жидкостями порог поливали, всё было бесполезно. С Плюшкиной хозяйкой, Анжелой, мы доругались до того, что она специально стала выпускать свою зверюгу на коридор, чтобы она совершила своё мокрое, в прямом смысле слова, дело. Так вот, у той мерзкой кошки были такие же наглые жёлто-зелёные глаза, и на мир она взирала с такой же смесью презрения и всемогущества. Я вздохнула, вспомнив, как пьяный сосед, неделю отмечавший свадьбу своего сына, с которым не общался вот уже десять лет, вляпался однажды в Плюшкин подарок и свернул кошке шею. Труп, паразит такой, у нашего порога так и оставил, из-за чего зарёванная Анжелка устроила нам грандиозный скандал, грозя всеми карами земными и небесными. Мы полгода не разговаривали, а потом… Я вздрогнула, только сейчас осознав, что с Эдиком меня именно соседка познакомила, сказала, что это её друг детства, они чуть ли ни одной лопаткой в песочнице играли. Вот интересно, она мне так изощрённо отомстила за Плюшку или всё случайно совпало? Жизнь она ведь тоже шутки шутить горазда и не всегда добрые… Я тряхнула головой, прогоняя воспоминания, и опять обвела взглядом студенток, даже улыбнулась приветливо:

– Итак, сегодня у нас с вами первое вводное занятие…

– А вы практическую любовную магию знаете? – спросила конопатая тощая девушка, чьи заострённые ушки кокетливо выглядывали из-за двух коротких пушистых хвостиков, перевязанных серебряной тесьмой.

– Да где ей, - пренебрежительно фыркнула пухлая, как перебродившее тесто, девица, сидящая за второй партой и меланхолично полирующая ногти, - она же из мелких болотных пакостниц, это сразу видно.

В аудитории повисла тишина, все студентки жадно, как голодные пираньи, уставились на меня, ожидая реакции на явное и целенаправленное оскорбление. В первый миг я, признаюсь честно, опешила. Как бы сильно не переклинивало детей в подростковом возрасте, но до откровенного хамства учителям дело доходило редко. Могли доводить, могли прозвище обидное придумать, могли урок сорвать, но чтобы вот так… И ведь не маленькая уже, годочков семнадцать, не меньше, а значит, прекрасно понимает, что и почему творит! Так, ладно, оставим теорию, перейдём к практике. Мне-то самой что сейчас с ней делать? Я прекрасно понимала, что от исхода этой самой первой стычки будет зависеть вся моя дальнейшая работа. Не сумею поставить эту девицу на место, никто меня слушать не станет.

Я откашлялась и, стараясь казаться спокойной, ясно и чётко произнесла:

– Я не знаю, кто вам преподаёт расоведение, и изучали ли вы его вообще, но тема вами явно не усвоена. Это первое.

Черноглазая брюнетка в круглых очках а-ля Гарри Поттер, восседавшая за третьей партой, обиженно встрепенулась, но её соседка, огненно-рыжая кукольного вида девушка, успокаивающе положила руку на плечо и что-то торопливо зашептала на ухо. Брюнетка поджала и без того тонкие губы, пронзила меня обиженным взглядом и застыла воплощением оскорблённой невинности.

Удовлетворённо кивнув, я продолжила:

– Во-вторых, основы маникюра вам также никто не преподавал, иначе вы бы точно знали, какой именно тканью нужно полировать ногти.

Девицы заинтересованно загудели, как пчёлы, в чей улей с горшком мёда заглянул Винни Пух. Отлично, интерес мне у них пробудить удалось, на этом и начнём налаживать учебный процесс.

– И какой надо? – прогудела почти басом коротко стриженая девица с грязными и неровно подстриженными, а то и обкусанными ногтями. Мамочка милая, мне кажется, или у неё над верхней губой усики топорщатся?