Потому что лень
Шрифт:
Так что, уйти эффектно означает, скорее, не в буквальном смысле, на своих ногах домой, а к Богам, захватив при этом с собой как можно больше врагов.
Древний разорвал дистанцию и скрестил перед собой сабли обухом в мою сторону, тем самым остановив тренировочный поединок.
— Достаточно.
Мой противник задумчиво прошел к стойке, медленно вернул клинки на место и пошел к выходу, поманив меня за собой. Не зная еще какой вердикт он собирается выносить, я повторил его действия и также пошел к выходу. Крозз следом за нами.
Снова расположившись в креслах мы некоторое
— Что ж, — нарушил молчание древний. — Я всесторонне обдумал факты и хочу вам сообщить следующее. Первое. Юноша ничем не нарушил наш кодекс чести и победил своих противников в честном бою. То естъ, — произнес он с нажимом специально для Крозза, уже привставшего с кресла, с явными намерениями, — объявление кровной мести признано не обоснованным. С этого момента охота на тебя, парень, отменяется.
— Да он же проиграл тебе!! — не выдержал и взревел Крозз, вскакивая и сверкая глазами.
— Ты-ы-ыМ — древний наклонился вперед и прямо зашипел от ярости, злобно глядя на Крозза. — С-с-считаеш-ш-шь, мой ур-р-ровень владения ор-руж-жием не выш-ш-ше с-с-стар-рш-ш-ших?!
Его подчиненный увял и позеленел (бледнее, чем они есть, вампирам трудновато стать), осторожно присев обратно на краешек кресла.
— Теперь с тобой, — холодно проговорил вампир, глядя мне прямо в глаза.
— Претензии сняты, и ты можешь больше не опасаться нападений с нашей стороны. Разве что в бою. Более того. Поскольку мы немного помешали тебе скрыться от королевских гвардейцев… да-да, мы видели и слышали все. Обвинения в твой адрес голословны и, скорее всего, совершенно беспочвенны. Однако, ни стражу, ни гвардию, ни тайные службы это ни на минуту не остановит. Так вот. Поскольку мы тебе немного помешали — мы же и исправим свою вину. Тебе дадут плащ вампира и двоих бойцов. Они знают тайные тропы из города и проводят тебя. Дальше — сам. И прими мой совет. Тебе не следует оставаться в этом королевстве. Рано или поздно найдут. Вернешься через пару-тройку лет, когда утихнет шумиха или все не разъяснится. Что ж. Не смею больше задерживать.
Я встал и поклонился собеседнику, как вэр вэру. Древний в ответ кивнул на прощание и снова задумчиво приложился к бокалу.
У двери меня уже ждал вампир-слуга, который проводил меня к выходу, передал с рук на руки двоим фигурам, замотанным в плащи с капюшонами специального покроя, и помог замотаться в точно такой же плащ. Мне понравилась расцветка — снаружи черные, как ночь, изнутри — алые, как кровь. Символично и с обычным гражданином не перепутаешь. Как мухомор с бледной поганкой.
— Мне надо заглянуть в академию.
— Нам приказано проводить за город, — буркнул один из сопровождающих.
— Это ненадолго. Мне только вещи забрать.
— Нет.
— Ну что ж. Тогда прямо здесь и расстанемся.
— Нам приказано проводить за город, — упрямо повторил первый вампир.
— Вам приказано силой?
— Нет, — снова с неохотой ответил первый.
Второй вообще молчал, словно глухонемой.
— Я же без вещей и денег далеко не уйду.
— А как ты пройдешь в академию? Засекут по медальону и попадешь в засаду.
— Я знаю, как
— Ладно, — согласился первый. — Сделаем. Давай сюда.
— Так как насчет навестить академию.
— Давай, только быстро.
В Альма-Матер я проник довольно просто, как делал уже не раз, когда мне надо было выйти по делам незаметно для преподавателей. Спокойно и даже вальяжно прошел по аллеям до общежития, дошел до дверей своей комнаты и прислушался. Тишина.
Тихонько, стараясь не скрипнуть, не грюкнуть, не шаркнуть, приоткрыл дверь в комнату, и шагом разведчика в поиске невесомой тенью проскользнул внутрь. Кира тихонько сопела на соседней кровати и при моем появлении даже не шелохнулась. Умаялась она за эти дни очень. Моя кровать, спасибо подруге, была уже разобрана и готова к приему тела. Но! Увы! Похоже, не давить мне больше эту мягкую подушку, не ерзать на чистой простыне, нежась под теплым одеялом, и не видеть приятных снов, наслаждаясь возможностью отдохнуть от дневных дел и забот.
Очень жаль, но надо уходить. Активировав настольный магический светильник я быстро набросал записку для Киры, в которой не вдаваясь особо в подробности кратко рассказал, как было дело, и в чем меня обвинила подопечная Лимы. Вроде бы Кира с ней знакома. Да и Дили, кажется, тоже.
Оставив записку на видном месте на столе, подошел к спящей девушке и невольно залюбовался. Чем больше я на нее смотрел, тем глубже в мое сердце проникала змея непонятной для меня тоски. Мне почему-то стало безумно жаль расставаться с Кирой. Я четко осознал, что больше не будет наших посиделок над книгами в компании чайников с чибой и тэ. Она больше не будет мило обижаться на мои шутки и устраивать веселые каверзы мне. Не расскажет больше про выходки своих соседей Беролессов и о новых приемах воздыхателей в борьбе за место рядом поближе к ней.
Просто повернуться и уйти я физически не смог. Тихонько наклонился и ласково поцеловал ее в щеку. Вдруг Кира, не размыкая глаз, обвила мою шею руками и… неумело поцеловала в губы.
Меня словно молнией шибануло от накатившей вдруг нежности. Я даже задохнулся и задышал часто-часто, словно всплыл с большой глубины на остатках кислорода в легких. Никогда еще девичьи губы не были для меня столь сладостны и нежны. Нестерпимо захотелось обнять Киру, прижать к себе крепко-крепко и не отпускать никогда.
Кира, как ни в чем не бывало, разомкнула объятия, повернулась на бок, подложив ладошки под щеку, и сонно пробормотала:
— Бер, любимый! Какой замечательный сон. Давай утром поговорим. Я так устала сегодня. Мне надо сказать тебе что-то очень-очень важное.
Судя по ровному дыханию она заснула. А может и не просыпалась.
Я грустно улыбнулся про себя и решительно отогнал странные чувства, которые вдруг ни с того ни с сего накатили на меня штормовой волной. Никогда! Ни с одной девушкой я не испытывал ничего подобного! На удивление острой болью в сердце отозвалось понимание того, что для Киры это был всего лишь сон. Не более, чем сон. Утром он развеется и для нее все будет, как прежде.