Потому, что ты – монстр!
Шрифт:
– Это вишневый сок, который Вам несла служанка вместе с ужином, – потеряв ко мне всякий интерес, Макс продолжил мытье полов.
Делал он это с упорством маньяка, убившего десяток людей за то, что они прошли по вымытому.
– К сожалению, она не смогла этого сделать. По состоянию здоровья.
– Какому состоянию? – машинально отозвалась я, начиная беспокоиться за женщину и вспоминая, что сама пережила несколько минут назад. До сих пор отойти не могу!
– По состоянию здоровья, не совместимому с жизнью, мадемуазель, – все – так же спокойно
Я отрицательно мотнула головой, смысл слов дворецкого доходил плохо. А когда дошел – меня затрясло. Здесь произошло зверское убийство! “На ее месте могла быть ты!”, – орал воспаленный мозг, требуя, чтобы я срочно просыпалась.
– Мадмуазель, пройдемте в гостиную. Я заварю Вам чай, – дворецкий показал рукой на комнату на первом этаже. В ней горел свет. А дверь была заманчиво приоткрыта. – По семейному рецепту. Он поможет Вам упокоиться и сдохнуть!
– Что? – крикнула я и отшатнулась на несколько шагов, чуть не снеся портрет на стене. Макс смотрел на меня, как на умалишенную. Мне это почудилось, или он и вправду это сказал?
– Чай, приготовленный по семейному рецепту, поможет вам успокоиться и отдохнуть, – терпеливо повторил дворецкий.
И первым направился в гостиную. Он был вежлив, как оператор горячей линии после слов: “Все разговоры записываются!”.
Я на ватных ногах, изо всех сил, цепляясь за перила, с опаской ставила ногу на каждую ступеньку.
Путь вниз занял не больше получаса времени. Сердце билось, а внимательно смотрела, куда ставлю ногу. На каждом шагу я оборачивалась и с подозрительностью: “Кто здесь!”, проверяла.
Не крадется ли за мной кровожадное чудовище, мечтающее увидеть бобслей по лестнице на похолодевшей попе.
Дворецкий терпеливо ждал меня в гостиной.
Он достал из сюртука дорогие часы с крышечкой. Макс не торопил, не подбадривал, лишь молча и невозмутимо стоял в дверях, видя мои потуги на разведчика.
Никогда Штирлиц не был так близок к провалу, как наступив на предпоследнюю чахлую ступеньку, которая провалилась подо мной. Доски хрустнули, решив, что без одной ноги мне будет намного удобней.
Кое-как выбравшись, я бросилась на свет, видя относительно уютный уголок.
Я ожидала увидеть все, что угодно, но не два кресла и круглый столик, на котором стояли старинные чашки с парящим чаем. Ажурные салфеточки были разложены возле каждой кружки. Золотые щипцы лежали рядом со старинной сахарницей. Сбоку уютно потрескивал камин.
– Вкусный, – прошептала я, отпивая небольшой глоток из кружки. У меня зубы стучали о бортик. – С-с-спасибо.
Дворецкий мило улыбнулся, отсалютовав мне своей чашкой. И тоже сделал большой глоток, невозмутимо глядя на приоткрытую дверь. Сейчас мне казалось, что все ужасы мне померещились.
Видимо, уют заставил меня слегка расслабиться и утонуть в мягком кресле с высокой спинкой.
– Вам нравится
– Нет-нет, все хорошо, – заикалась я, со всей силы гоня от себя страшные видения.
Я смотрела на дворецкого с подозрением, а память подбросила мне старый потертый детектив с надписью на обложке “А убийца – дворецкий!”. Очень интересная книга. Главное, непредсказуемая. – Надеюсь, что скоро этот сон закончится.
– Мадемуазель, будьте реалисткой, – дворецкий смотрел на меня, с однобокой ухмылкой, – Сон не может длиться так долго! Вы в другом мире! Где вы стали неприлично богатой! По воле моего хозяина.
Я вспомнила упоительного красавца, которого видела в зеркале. Слабый огонек интереса вспыхнул в груди. Ну, с таким бы я не прочь познакомиться. К тому же… Нет! Если к этому красавцу прилагается полный дом ужаса, то не надо!
– Мадемуазель! – позвал меня на ухо дворецкий.
Чашка с чаем выскользнула из моих рук от неожиданности, разбиваясь на множество осколков. Горячий чай, попавший мне на ноги, заставил меня зашипеть от боли.
– Убедились, мадемуазель? – ехидно поинтересовался Макс, а меня затрясло крупной дрожью, – Это – не сон. Во сне же нельзя обжечься. Я принесу аптечку. А вы пока посидите смирно.
Мужчина поднялся и с невозмутимым видом направился к огромному, коричневому шкафу, что стоял возле входа.
Я внимательно следила за ним, ожидая, что он вот-вот достанет огромный нож и заявит что-то вроде: “Попалась!”. А потом будет гнаться за мной по всему дому, смеясь смехом сумасшедшего маньяка.
– Мсье Буш, будьте любезны, – спокойно произнес дворецкий, подходя к шкафу.
Я разучилась дышать, готовясь дать быстрый старт и бить все рекорды скорости и выносливости. Дверцы шкафа отворились, а аптечка выдвинулась сама собой вместе с ящичком.
– Благодарю. Вы хорошо выглядите. Сегодня даже скрипите меньше обычного. Как поживает ваша моль? Все живы? – вежливо и учтиво спросил дворецкий.
На удивление шкаф что-то проскрипел.
Я поняла, что понадобится лом, чтобы отсоединить мою окаменевшую сжатую попу от кресла.
Дворецкий забрал аптечку и развернулся в мою сторону. Реакция была почти мгновенной, я вскочила с кресла и, визжа, забежала за него, готовясь обороняться. Сомнительная преграда, конечно, но она создавала крохотную иллюзию защиты.
– Живой не дамся! Не подходи!! – орала я, схватив кочергу, стоящую рядом с камином и направив ее на Макса, – Если это не сон, то я хочу домой! Отправьте меня домой! Быстро!!! Мне не нужно никакое наследство! И не нужно никакое поместье!
– Вы уже дома, мадемуазель, – все так же спокойно произнес дворецкий, усаживаясь в свое кресло и открывая аптечку, – Напомню вашей забывчивости, что вы теперь хозяйка поместья Блэкшир. И это – ваш дом.
Я отрицательно замотала головой, панически ища пути к отступлению. Все, что попалось мне на глаза – было входной дверью.