Потоп
Шрифт:
— Вы не смеете… не смеете…
Он сделал последний шаг и с протяжным воплем полетел в скважину.
— А вот теперь точно рвем когти, — сказал Рокотов. — Ступай к выходу, он прямо перед тобой.
— А ты вторым?
— А ты как надеялся?
Коротаев осклабился и двинулся к дверному проему.
Глава восемнадцатая
ЛИЦОМ К ЛИЦУ
Дураку понятно, что стрелять с верхотуры намного удобнее. Тем более при ярком освещении, которое
Рокотов велел Коротаеву сесть на край люка и не дышать — иначе полетит вниз при малейшем движении. Сам осмотрел окрестности. Люди еще оставались — они сновали внизу, как бестолковые мыши. Обзор был отличный.
Наведя вниз сразу оба автомата, Влад затеял пальбу. Дважды Коротаев едва и впрямь не сверзился в люк из-за горячих гильз, попадавших ему в лицо.
Публика внизу активизировалась, но это лишь ухудшило ее бедственное положение. Минут через пять Рокотов прикинул и решил, что — чисто, можно рискнуть.
— Теперь спускаемся, — сказал он Андрею Васильевичу. — Первенство, как водится, за вами. Вы у нас начальник, хоть и бывший. Отставной козы барабанщик, экстрасенс от параши.
Слепой медленно встал. Рокотов подталкивал его к лестнице раскаленным стволом автомата.
— Не оступитесь. Стоп! Поручни прямо перед вами. Нащупайте и развернитесь ко мне своим сильно похорошевшим лицом. Так, замечательно. Теперь задний ход…
Коротаев начал медленно спускаться.
Рокотов еще раз осмотрел площадку: никого — сплошные мертвые тела. Ему не хотелось, чтобы кто-то снял начальника службы безопасности выстрелом: Коротаев был нужен ему живым.
Над краем башни торчала незрячая голова.
— Свидетелем по делу хотите пустить? — осведомился Коротаев.
— Быстро соображаете. Давай, шевелись.
Голова скрылась.
Влад выждал, потом — на всякий случай — выдал прощальную очередь, описав огненный полукруг, и тоже начал спускаться.
Странно: их и в самом деле никто не тронул. Они беспрепятственно добрались до земли, где Рокотов немедленно скомандовал:
— Руки за спину.
— Зачем это еще?
— Руки за спину, скотина! — гаркнул Влад. — Чтобы овец не резал! Я сам, конечно, не овца, но ты же ведь после меня не уймешься…
— Ты не овца, ты баран.
Получив ботинком по копчику, Коротаев повиновался, и Влад защелкнул на его запястьях наручники.
— Хорошо бы и на ноги… да ты мне проворным нужен. Ходячим. Ходоком тебе, правда, уже не бывать. Хорош каламбур?
— Что это ты то выкаешь, то тыкаешь… определись уж как-нибудь.
— Не ваше собачье дело. У меня боевой стресс.
— Могли бы на закорках дотащить… до своих.
— Запросто, да неохота задницу рвать. Иди! Нашел себе лошадь…
Он снова подтолкнул Коротаева.
— Ворота справа, — предупредил тот.
— Не твое, повторяю,
Покидая штабное помещение, Рокотов не сделал важной вещи. Они вошли; внутри все было так, как оставил Влад: элементы роскоши и два холодеющих трупа.
Полный декаданс.
Бумажных документов не было, зато компьютер, конечно, был. Рокотов вскрыл корпус, извлек жесткий диск, аккуратно завернул его и спрятал в нагрудный карман.
— Монитор разбить? — спросил он у Коротаева.
— На хрена? — не понял тот.
— Ну как же, ты же любитель. Ломик мы найдем… Я тебе даже позволю самому потрудиться.
— Издеваешься?
— Нет, это ты издевался над людьми. Вот теперь мы можем спокойно отправляться в путь-дорогу.
Коротаев кружил по комнате, принюхиваясь.
— Что ты носишься, как ужаленный?
— Знаешь, начальник… Когда бы не мое чутье, в твоей городской квартире уже рыбы плавали бы…
Рокотов так до конца и не разобрал, какие такие заслуги надумал приписать себе пленник.
— А ведь есть такая легенда… поверье. Чуть ли не от Петра идет. Что простоит город триста лет, а после под воду уйдет.
— Я не верю в сказки, — отозвался Рокотов. — Триста лет? Разве что по Божьему счислению. Но для Бога один год — миллион наших…
— Это кто же подсчитал?
— Хватит трепать языком, — оборвал его Влад. — Пошли на выход. Дорогу, я думаю, ты знаешь.
— Найду с закрытыми глазами, — пошутил Коротаев. — Слушай, а мы ведь теперь с тобой вроде, как это… напарники? Ты бы меня расковал. На меня тоже охотятся…
— И что? Ты мне поможешь, если меня подстрелят первым? Не мели чушь, господин обергофмейстер. Ступай и пригнись на всякий пожарный…
Коротаев послушно пригнулся.
Они вышли наружу, и Рокотов — сам для себя неожиданно — задал вопрос:
— Что-нибудь чуешь?
Коротаев расхохотался:
— Зауважал, командир! Шлепай спокойно, тихо все… Кстати, есть хорошая мысль. Тебе понравится, ты оценишь.
— Неужели? У тебя? Хорошая?
— Вот представь себе. Не хочешь разнести тут все вдребезги? Чтобы выжженная земля. Я знаю, ты сумеешь, и средства наверняка есть. А если нет — я найду… я и взрывчатку могу унюхать…
Влад ненадолго задумался:
— Нет. Нужны доказательства.
— Тогда за тебя это сделают другие. Твои хозяева, например. Тут же полный беспредел, и они сами в нем увязли.
— Нет, я сказал.
— Думаешь, если бы карты легли иначе, твой пахни не стал бы топить город?
Эта мысль уже некоторое время преследовала Рокотова. Окажись Ясеневский — Иван Никифорович — на месте Ивана Ивановича, то как бы он поступил? Остановился бы перед диверсией?
Может быть, да.
А может быть, и нет.