Потрясая мои мысли
Шрифт:
Я должен заставить Обри понять, что она тоже хочет меня.
— Итак, расскажи мне о том свидании, на котором ты была вчера вечером, — прошу я, чтобы полностью сменить тему разговора с моих менее желательных качествах.
— Все было неплохо. Ничего особенного — просто выпивка с другом.
Я выгибаю свою проколотую бровь.
— Он тебе такой же друг, как и я?
Она смеется.
— Определенно нет. Во всяком случае, пока нет.
Меня охватывает облегчение. Я знал, что она не была такой со всеми. Во мне есть что-то такое, что притягивает
— То есть ты хочешь сказать, что пока не трахаешь его и не ходишь с ним в секс-шопы? Как же мы с тобой так быстро добрались до этого? Ты использовала меня ради моего тела, да?
— А ты разве не использовал меня ради моего? — Она пытается быть строгой, но я слышу улыбку в ее голосе.
— Я признаю, что у тебя потрясающие сиськи.
— Видишь! — восклицает Обри. — Я так и знала!
Я смеюсь.
— Ну, мне нравятся не только твои сиськи. Твоя задница тоже очень хороша.
— Ух. Ну спасибо.
Похоже, пришло время кое в чем признаться, если я хочу, чтобы она приняла меня всерьез.
— А еще мне нравится твое чувство юмора, и ты чертовски мила, когда злишься. И мне нравится быть с тобой.
— Мне тоже нравится быть с тобой… что является проблемой.
— Только если ты не оставишь все как есть. Мне нравится веселиться с тобой.
Она вздыхает.
— Зак, я уже объясняла тебе это в баре. Наш совместный уик-энд был замечательным, возможно, лучшее мое время, проведённое с мужчиной, но такое волшебство не может длиться вечно. Скоро наступит реальность. Ты будешь в дороге. Я буду здесь, в Нью-Йорке. Все усложнится и наша теперешняя славная дружба будет разрушена.
Мысль о том, каково это, быть ее другом, приходит мне в голову. Если каким-то Божьим чудом Лэйни и Ноэль все-таки решат свои проблемы, Обри будет время от времени находиться поблизости. Не думаю, что смогу выдержать встречу с ней, зная, что она единственный человек, который верит, что я хороший, в то время когда сама встречается с кем-то другим. Я не смогу с этим справиться. Это сведет меня с ума еще больше, чем сейчас.
— Я хочу чертовски усложнить нашу дружбу, Котенок.
— Ты говоришь это только потому, что я говорю «нет». Тебе нравится бросать вызов. Вот и все.
— Нет, — говорю я, — это не так. Я хочу тебя, потому что просто хочу. Как уже сказал, я не могу объяснить почему, но знаю, что это так.
— Зак… — Я слышу дрожь в ее голосе. Я почти убедил ее стать моей.
Пока жду ее ответа, дверь Трипа распахивается. Дерьмо. Я не хочу, чтобы он подслушивал этот разговор. Он никогда не позволит мне забыть, что у меня есть чувства к Обри. Подвергаться его нападкам достаточно тяжело.
— Послушай, Обри, я не хочу завершать этот разговор, но мне нужно идти. Я позвоню тебе позже, хорошо?
— Окей. Созвонимся.
Я заканчиваю разговор и засовываю телефон обратно в карман, пока Трип добирается до конца коридора.
Трип проводит пальцами по своим черным волосам, а затем надевает бейсболку задом наперед.
—
Я прищуриваюсь.
— Никто. А что?
Он пожимает плечами.
— Ты какой-то странный, такой беспокойный, что ли.
Я расправляю плечи.
— Я ни хрена не беспокойный.
Он ухмыляется.
— Ты забываешь, как давно я знаю твою задницу. Ты реально ерзаешь, особенно когда тебе неудобно. Так кто же это был? Твой отец?
— Нет? Почему ты решил, что это он?
— Потому что каждый раз, когда он тебе звонит, ты сходишь с ума. Как будто не знаешь, что с собой делать. С одной стороны, ты хочешь ненавидеть его, но с другой — не позволяешь себе этого, потому что все еще веришь, что его дерьмовая жизнь — это твоя вина.
Я сжимаю переносицу и считаю до трех. Я примерно в трех секундах от того, чтобы потерять хладнокровие с Трипом, а я не хочу этого делать, черт возьми. Я знаю, что он пытается мне помочь.
— Оставь это, чувак. Ты не понимаешь.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти от него, чувствуя внезапную потребность в пространстве, но он хватает меня за руку, останавливая.
— Я действительно понимаю это. Я же был там, помнишь? То, что случилось с твоей сестрой и мамой, было не твоей виной. Ты ему ни хрена не должен. Тебе надо освободиться от этого.
Я закатываю глаза и смотрю в потолок.
— Я не могу этого сделать. Моя вина, что у нас нет семьи. У него не было бы проблем с алкоголем и он мог бы удержаться на работе, если бы моя мама все еще была рядом. Разве ты не видишь, что его дерьмовая жизнь — моя вина!
Трип сжимает губы в прямую линию, а затем отпускает мою руку.
— Я надеюсь, что однажды ты поймешь правду. Ты не самый плохой человек в этой ситуации. Ты же был всего лишь ребенком. Твоему отцу нужна настоящая помощь, а не финансовая, какую ты ему предлагаешь.
— Да, но иногда жизнь такая, как она есть, Трип. Мы оба в полной заднице и никакая профессиональная помощь этого не изменит. — Я не даю ему времени что-либо сказать, потому что не хочу этого слышать.
Подумать только, всего несколько минут назад я действительно разрешал себе немного счастья. Иногда реальность выбирает идеальный момент, чтобы ударить меня по яйцам, напоминая о том, что я мудак, который не заслуживает ничего хорошего.
Мне нужно оставить Обри в покое, но боюсь, что в данный момент я не могу этого сделать. Она пробралась в мою голову и я не вижу другого способа вытащить ее оттуда, кроме как позволить ей увидеть мою уродливую сторону, которая заставит ее бежать без оглядки. Посмотрим, как долго я смогу продержаться.
ОБРИ
Прошло уже несколько дней с тех пор, как я разговаривала с Заком. В тот вечер я ждала его звонка, но мой телефон так и не зазвонил. Вероятно, он все еще был пьян после вчерашнего вечера. Это единственное объяснение, которое у меня есть, раз уж он говорит, что безумно хочет отношений.