Потрясающий мужчина. Книга 2
Шрифт:
— Уф! Одна я никогда бы не справилась, — выдохнула я.
— Я тоже, — сказал Руфус.
То же самое мы проделали и на третьем этаже. Я шла с пылесосом перед Руфусом, раскатывавшим за мной ковер. Мы отскребли остатки клейкой ленты, отвинтили зажимы, привинтили вновь и потом долго что есть мочи вытягивали ковровые полотнища. С Руфусом тоже приятно работать, правда, работа с ним не была музыкальной мечтой. Тем не менее результат получился отличный.
— Сделаем и второй этаж? — спросил
Было уже почти шесть. Скоро можно показаться у Харальда.
— Я больше не могу, — вздохнула я. — К тому же я должна еще помочь Харальду.
— Если тебе опять понадобится моя помощь, — обиженно сказал Руфус, — позвони.
— Конечно. Спасибо тебе большое, Руфус.
Поскольку Харальд не давал о себе знать, я сначала поднялась в свою комнату, чтобы переодеться. Волосы я помыла еще утром и долго укладывала феном. Теперь мне предстояло принять как можно более красивый вид, но без выпендрежа. Вечер был не очень теплый, значит, можно выйти в черном джемпере с длинными рукавами. Поначалу я хотела надеть к нему просто черные джинсы, но потом остановилась на черной узкой юбке, к которой подойдут красные туфли на высоких каблуках. Повесить разбитое сердце? Нет, оно сюда не подходило.
Я тихонько спустилась вниз по лестнице, чтобы не спугнуть Харальда шумом лифта. Наверное, он еще не управился. Подожду, чтобы не мешать.
Я сошла в темноте с лестницы. В фойе были включены все лампы. И тут я увидела его — он лежал на полу, возле помоста, на спине! Неподвижно!
— Господи! — вскрикнула я и подбежала к нему. — Что случилось?
Он показал жестом наверх.
Я посмотрела на потолок, и у меня потемнело в глазах. Я зажмурилась и опустилась рядом с Харальдом на пол.
— Нет! — закричала я.
— Нет? — засмеялся Харальд.
Я опять посмотрела наверх. Страшное видение еще было там.
— Нет!
От стены конторы почти до середины фойе тянулся огромный черный клин! Клин, пришедший как бы из бесконечности, взрывавший пространство и все разрушавший. Было такое ощущение, что через десятые доли секунды на землю обрушится метеорит и наступит конец света.
Мне показалось, что я сейчас сойду с ума.
— Зачем ты это сделал? — спросила я из последних сил.
— У меня не было другого выбора, — ответил Харальд, будто я спросила его, зачем он родился. Он склонился надо мной и сказал со смешком, будто учитель, задающий ребенку вопрос, на который есть только один простой ответ. — А что бы, к примеру, сделала ты?
— Харальд! Я бы убрала эту черную глыбу! Она все разрушает.
— Я тебе не верю, — ответил он.
— Харальд, это отель! Ты не можешь пугать гостей предчувствием конца света! Это не крематорий! И не дорога ужасов. Ты
— Я не сумасшедший! — яростно выкрикнул Харальд. — И не могу интерпретировать это как страх перед концом света. Это отрицание. Я не могу просто сфабриковать декорацию с облаками в стиле Микеланджело!
— Глыба должна исчезнуть! Если ты ее не уберешь, я ее закрашу.
— Ты этого не сделаешь.
— Сделаю, клянусь тебе! — Я поднялась.
Харальд тоже встал.
— Я тебе еще раз повторяю: если ты не уберешь этот клин, я уберу его сама. Это чудовище сводит на нет все, что мы планировали, Руфус и я.
Харальд обежал фойе.
— Ты это серьезно?
— Да.
— Ладно, я уберу его, — неожиданно согласился он. — Он кажется мне немного поверхностным и легковесным. Но прежде эксперимент должен быть сфотографирован.
Для меня осталось загадкой, что было поверхностного и легковесного в этой глыбе. Я была рада, что Харальд так легко пошел на уступку. Но я не испытывала к нему чувства благодарности, прежнего безмятежного мира уже не вернешь. Ради своего каприза, ради голого экспериментирования Харальд был готов поставить на карту весь успех моей работы.
Я механически произнесла:
— Я принесу свой фотоаппарат и сразу это сфотографирую.
— Нет, — возразил Харальд, — это должно быть сделано профессионально. — Он пошел к телефону.
Там сразу сняли трубку.
— Это я, — сказал он. — Ты можешь для меня кое-что сфотографировать?
Короткая пауза.
— Завтра утром было бы лучше, — сказал он. Опять пауза, достаточная, чтобы произнести «Хорошо». Харальд продиктовал адрес отеля, поблагодарил и повесил трубку.
Он поглядел на мои красные туфли и сказал:
— Завтра утром в десять Вальтрауд придет фотографировать. Я зайду в обед и снова нарисую тебе симпатичные дунайские облака поверх конца света. Согласна? Тогда до завтра, — небрежно бросил он и ушел.
Я и пальцем не пошевелила, чтобы задержать его.
Я позвонила Руфусу:
— Произошла катастрофа, но она скоро будет устранена. Не смотри на потолок, когда придешь в фойе. Я не могу тебе этого описать, но все опять будет в порядке.
Руфус, конечно, тотчас же спустился. Он, как мог, пытался скрыть свой шок.
Мне было стыдно перед ним.
— Если эта Вальтрауд не появится завтра до двенадцати, я сама начну закрашивать глыбу. Обещаю тебе.
— Собственно, глыба не так уж плоха, — заметил Руфус, — она выглядит как метеорит, который в конце мелового периода якобы рухнул в море. Может, и в самом деле из-за этого все вымерло.
95
Она пришла без десяти десять.