Потустороннее в Ермолаево
Шрифт:
– Хорошо, Аннушка. Больше не стану. Только оберег тебе доделать нужно. И от Светки защита. И вообще… От тёмного времени поберечься.
В сенях загрохотало, вихрем влетела давешняя кика, подскочила к бабке, зашептала ей что-то, ткнула пальцем в сторону Анны.
– Да что ты, кика?! Вот напасть! – всполошилась бабка. – Откуда вести-то? Удельница на хвосте принесла?
– Что-то случилось? – Анна с любопытством наблюдала за ними.
Кика выглядела
Кика шепнула что-то ещё и, подпрыгнув, ухнула под пол.
– Ты собери всё нужное! – крикнула ей вслед бабка и, повернувшись к Анне, сказала:
– На дальней дороге, что к нам ведёт, бука видели. Нехорошо это. Опасно. Надо подготовиться к встрече.
3
Той же ночью Анне не спалось. Несмотря на рябиновую веточку, временный оберег, припрятанный под подушкой, сон не шёл. Она подсела к окошку, смотрела как тихо падает снег, искрит крошечными звёздочками в мягком лунном свете. Тогда-то и увидела, как торопясь, пробежала через двор баба Оня, как подошли к ней незнакомые женщины, кто с кочергой, кто с ухватом, кто с метлой в руках. Собравшись в кучку, поговорили о чём-то и двинулись цепочкой по улице с бабкой во главе. Каждая потрясала своей необычной ношей да медленно ступала на снег, высоко поднимая ноги. Анне показалось, что они стараются идти по следам друг друга, и она почти ткнулась лбом в стекло, пытаясь получше разглядеть странное шествие.
Процессия довольно скоро завернула в сторону и скрылась из вида. Анна метнулась к дверям, собираясь проследить за женщинами, но увидев кику, передумала. Та сидела на полу у порожка, проворно сплетая веревочку в длинную косицу да бурча что-то неразборчивое под нос. На Анну кика не глянула, нарочно повернулась боком, будто пряча свою работу. И Анна не решилась заговорить с бабкиной помощницей, поостереглась, вернулась назад в комнатку. И не дождавшись возвращения бабы Они, легла.
За завтраком бабка выставила перед гостьей огромный золотистый омлет. Принесла солёных бочковых помидорчиков, нарезала толстыми ломтями свежайшую булку и пригласила Анну откушать скромного угощения.
– Ешь, деточка, набирайся здоровьичка. Вы, городские, такие худющие все.
Сама устроилась напротив, подпёрла щёку сухоньким кулачком.
Нос у бабки вымазан был чем-то чёрным. Анна хотела сказать, да постеснялась. Вместо неё это сделала кика: выскочила из пустоты, протянула бабке платочек, указала на нос, чтобы та подтёрла грязь.
– От сажи след остался, – баба Оня промокнула лицо, поправила косынку. – Мы, Аннушка, нынче ночью с соседками обряд провели, по деревне прошли, дорогу бУку перекрыли. А кикуша веревочку сплела,
На вопросы Анны только улыбнулась и махнула рукой, переведя разговор на другое.
Следующие дни выдались морозные да метельные. От выпавшего снега волшебно преобразилась деревня, посветлели вечера.
– Не соврали приметы! – радовалась бабка. – На Андрея Зимнего наши к колодцу ходили – слушать. Сильно шумела вода, скорые вьюги сулила. Вот и сбылось. И это только начало, теперь пойдёт заметать!
Анна помогла расчистить двор, накатала огромных шаров – собралась лепить снеговика. Она и шапку для него присмотрела в сарайчике. И длинную шишку для носа. На глаза наметила пустить угольки. Вот только собрать снеговика не получалось, не хватало силы приподнять шары. Пришлось идти в дом, узнавать у бабки про соседей – не согласится ли кто-нибудь помочь? Только не понадобилась помощь – пока Анна с бабкой разговаривала, снеговик составился сам! Даже ноги у него появились, даже руки в узорчатых варежках! И улыбка растянулась из маленьких угольков. Так и стоял возле калитки – большой да весёлый, озорно сдвинув на макушку дырявое ведро.
– Это тебе суседко помог, деточка. Понравилась ему твоя забава – снежную бабу слепить. Вот я тебе мисочку каши дам. Ты отнеси в чуланчик, оставь в уголке. Поблагодарить надо за помощь хозяина.
Анна так и сделала, а у снеговика после этого добавился на шее яркий вязаный шарф.
Не забывала Анна и про своё «снадобье», уже две ночи подряд выставляла под лунный свет бутылочку для оберега. Перед третьим разом, днём, вышла пройтись по деревне. Баба Оня с кикой пельмешки лепить затеяли, а Анну подышать отправили, узнать предстоящую погоду.
– Ты примечай дымЫ-то, – велела бабка. – Если волоком стелиться станут, то к ненастью скорому, тогда морозец спадёт и потеплеет немного. А если вверх, в небо потянутся – к стуже лютой.
Разглядывала Анна крыши, смотрела как столбом из труб поднимается дым, да и вспомнила вдруг про странный дом на окраине и старуху, что повстречала в день приезда.
Интересно, кто она? Почему не топила печь в такой мороз? Может тоже из этих… Потусторонних? Надо будет не забыть у бабы Они узнать, – решила Анна, а сама пошла потихоньку в сторону леса.
Под ногами похрупывал снег – белейший, невесомый, пушистый. Такой аппетитный, что Анна черпнула горсть, осторожно пригубила, пробуя на вкус.
Хорошо ей было у бабы Они. Спокойно да удивительно! Привычная жизнь с мнимыми заботами и скоростным темпом осталась словно в другом мире. Где-то далеко-далеко. И к ней не хотелось возвращаться.
Поселиться бы в Ермолаево! – вдруг подумала Анна. Жить неспешно. Найти работу на удалёнке. Гулять по лесу, каждый день гулять! Научиться разбираться в грибах, изучить травы, купить себе крутой фотоаппарат и заделаться блогером. Рассказывать всем желающим про жизнь в глубинке, снимать интересные видеосюжеты…